Дэн Абнетт - Крестовый поход на миры Саббат: Омнибус
Замедляясь, чтобы провести корабль сквозь безумие растущих построек — гнезд воздушных клапанов факторий, жилых блоков и шатких соборов, брат Саламис опустил носовую рампу, на которой стоял брат-сержант Порфириан. Космодесантники ордена Железных Змеев ступили на мир-улей. Преданную смерти планету, посвященную одной из темных сил галактики — неутолимой жажде резни и страданий, от мира к миру известную лишь как Бог Крови. Здесь, на Валенс-160, Свои и их магистр Шолен Скара нашли землю, созревшую для греха и жертвоприношения.
Даже с борта корабля Порфириан мог наблюдать в проплывавшем под ним обреченном улье простоту ужасного выбора, который еретический военачальник предоставил живущим в копоти миллиардам. Его чудовищный бог требовал крови. Каждый мужчина, женщин и ребенок — от нижайших чистильщиков подулья до обитающих в Шпилях чистоплюев — задолжал Шолену Скаре свой финал, обязательство смерти, погасить которое можно было, только отняв свою жизнь, или забрав несчетное множество чужих.
Порфириан видел городской пейзаж, украшенный иссушенными под действием химикатов останками. Словно свисающие с искореженных деревьев нечестивые плоды, тысячи тел болтались на кабелях, цепях и самодельных тросах, развешанные на каждом разваливающемся здании, балконе и аллее. Шпили, дымоходы и строительные леса кренились под весом мертвецов. Лес трупов колыхался от пролетавшего мимо десантно-штурмового корабля Железных Змеев. Антенны, мостики и силовые кабели вокруг жилых блоков были задрапированы мертвыми телами.
Некоторые выбросились с больших высот, кубарем пронесшись через деловые строения улья. Те, кого не разрезало на части кабелями высокого напряжения, кто не застыл пугалом на шпиле или вокс-антенне, и достиг скалобетона — слились с ним, превратив проспекты, подвесные грузовые дороги и уводящие из улья ветвящиеся магистрали в реки крови.
Резкий, отдающий медью смрад резни был столь осязаем, что броня Порфириана покрылась кровавой дымкой, как корпус «Итакариада» до этого.
Помимо отдавших свои жизни и жизни своих близких во имя Бога Крови, и тех кто добровольно взявшись служить ему присоединился к рядам культа Своих Шолена Скары, было множество не готовых к столь тяжелому выбору. Миллионы таких людей стали гекатомбой для новообращенных и наиболее рьяных последователей Кровавого Бога.
Мертвые были повсюду, как и чудовищное количество проливших их кровь, ожидавших чего-то в полубессознательном состоянии. Бандам убийц и ордам истощенных дикарей нужно было лишь слово магистра — собравшись в проулках, на крышах, вдоль липких от крови грузовых дорог и внутри разоренных жилых отсеков. Вокруг связанных узами крови Своих, на каждой поверхности, стене и полу запекшейся кровью был намалеван знак Шолена Скары.
Заслышав вой приближающегося «Грозового Орла», Свои ответным воем давали знать о собственной жажде убийств. Они смотрели на ныряющий и выныривающий из паутины кабелей, мостов и заброшенных шпилей «Итакариад», но видели всего-навсего свежую партию жертв, несчастных душ, которые почтят Кровавого Бога своими смертями или присоединятся к благословенным рядам его мясников.
— Давай привлечем их внимание, — воксировал брат-сержант в кабину.
— Принято, — сообщил в ответ брат Саламис.
Порфириан почувствовал судорогу, прошедшую по кораблю, когда ракета класса «Адский удар» покинула крепление и устремилась к цели. Отслеживая путь ракеты, Порфириан увидел, как та разнесла циклопический подшпиль. Колонна, устремленная к многоцветному подбрюшью загрязненного неба, образованная плавильнями, покосившимися жилыми отсеками, дымоскребами и виллами на вершинах башен, формировала зубцы короны из окружавших главный шпиль Плетораполя под-шпилей. Невольно Порфириан подивился точности глазомера брата Саламиса. Тот не просто попал в башню — дух машины «Итакариада» помог пилоту сделать это — он знал, куда именно нужно попасть. После того как ракета ударила в громаду, и волна разрушения пронеслась сквозь этажи и надстройку основания шпиля, строение словно не решалось — опрокинуться ему или рухнуть внутрь самого себя. Когда оно одновременно попыталось сделать и то, и другое, в душераздирающем звуке смещающихся балок и измельчаемой кладки потонули крики тысяч воинов-культистов. Дикари-Свои кубарем катились навстречу смерти, их изломанным телам суждено было упокоиться под тысячами тонн падавшего сверху скалобетона.
Когда пылевой плюмаж поднялся на месте под-шпиля, десантно-штурмовой корабль Железных Змеев пронзил его, пикируя сквозь лабиринт жилых кварталов и фабрик. Ударившись головой о потолок транспортного отсека, Порфириан услышал, как Саламис обрушил на улей ярость носовых тяжелых болтеров. Пока корабль мастерски избегал столкновения с шатающимися строениями, болтеры над рампой стреляли с нечеловеческим, ритмичным усердием, которое глухо отдавалась по всему судну. Перемалывая жилища и находящихся внутри них культистов в порошок, пережевывая орды Своих, бездельничающих на верхних проспектах «Итакариад» обрушивал вихрь разрушения на всё, что попадалось под его орудия.
Всадив последнюю ракету «Адский удар» в лес дымовых труб, отчего блоки конусообразных башен сплелись и повалились друг на друга в сетке из скрученных проводов, корабль выбрался из месива, но места для маневров почти не было. «Итакариад» замедлился, его продвижению все сильнее препятствовала архитектурная мешанина из стегавших вокруг кабелей и разбитых конструкций проржавевших мостков. Порфириан отдал приказ идти на посадку.
Превратив яростную толпу Своих, ревевших на десантно-штурмовой корабль с одной из плавилен, в красные пятна на изрешеченной болтами и побитой ржавчиной пластальной крыше, брат Саламис повел «Итакариад» вниз. Мягко приземлившись на скрипучую площадку, Саламис выключил двигатели и перевел маневровые в режим ожидания, готовясь — если понадобится — немедленно подняться в воздух.
— Отделение «Орфеон», — обратился брат-сержант Порфириан по встроенному в шлем воксу к выстроившимся позади него и готовым к высадке космодесантникам. — Мы охотимся на чудовище. Опасного врага, подобного водяным чорвам нашей далекой Итаки, опутавшего мир вокруг себя смятением и насилием. Мы — Железные Змеи. Мы оседлаем бурю, прорвемся сквозь хаос и сразим чудовище. Как на Итаке. Как дома. Все ли вам ясно?
— Да, брат-сержант! — хором ответило отделение.
— Вот для чего мы здесь, — продолжил Порфириан. — Ваша цель — военачальник еретиков Шолен Скара. При благоприятных обстоятельствах мы возьмем его живым — эта честь принадлежит тебе, брат Андромед. Начинай обряд Подношения Воды. Благослови это начинание водами Итаки из своей фляги. Приготовь этот мир к пролитию крови, крови врагов Императора.
Отделение «Орфеон» хранило молчание, когда Андромед выступил вперед со своей медной флягой и окропил покрытую ржавыми пятнами крышу — больше всего подходящую на роль поверхности мира-улья. Пока Андромед поднимался, Порфириан воксировал на корабль: — Брат Саламис, жди нашего возвращения. Будь готов к новым приказам.
— Принято.
— Отделение «Орфеон», За Итаку.
— За Итаку!
— И за Императора.
— За Императора!
Закончив речь, Порфириан вывел Железных Змеев из транспортного отсека на крышу. Скорым шагом они прогромыхали по изъеденной ржавчиной крыше до запутанной лестницы, по которой начали спуск вдоль плавильни. Снося покосившиеся перила, отделение игнорировало зигзаги и завитки лестницы, сокращая дистанцию между этажами и сотрясая конструкцию ритмичными ударами от каждого приземления.
Один из этажей оказался вровень с подвесной дорогой, протянувшейся от жилых блоков к заводским башням, стоявшим вдоль транспортных артерий. Толстые изъеденные кабели тянулись от скалобетонной дороги к зданиям и несли на себе вес всей огромной структуры. Всё же, как и в случае с лестницей, Порфириан мог поклясться, что чувствовал движение камня и металла под своими ногами.
Дорога была в пятнах застарелой крови, сочившейся сверху как вода с тающего ледника, несущей в себе сцепившиеся кости и иссушенные останки. Хрустя и хлюпая сквозь жижу, пятная сабатоны и поножи остатками жертвоприношения Кровавому Богу, Железные Змеи привлекли к себе внимание. Если взорванные дымоскребы и под-шпили и не дали знать об их прибытии, вид подбирающихся к шпилю бронированных фигур на подвесной магистрали, явно вызвал ненависть со стороны обитателей всех строений в округе, как нанесенная мазь вытягивает заразу из раны. Свои были повсюду. Они ревели с заводских балконов, били пластальные окна и собирались в безумно орущие от жажды крови толпы на крышах. В город явились незаклейменные души. Смерти, принадлежащие Шолену Скаре. Возможность почтить Кровавого Бога магистра. Подобно скачущим по деревьям приматам, культисты породили волну смятения, которая пронеслась по жилым блокам, забитым улицам и устремилась ввысь сквозь безумие улья. Это не было сигналом опознания угрозы или оповещением оставшейся части группы. Чудовищная какофония хрипло орущих голосов — сотен, тысяч, сотен тысяч, даже миллионов, Порфириан понятия не имел сколько их там — в едином порыве огласивших начало охоты.
