Дэн Абнетт - Крестовый поход на миры Саббат: Омнибус

Эон Кулл заговорил, демонстрируя великолепное владение неуклюжим низким готиком, на обучение которому он однажды потратил целый год.

— Я провидец Эон Кулл. Мои чары втянули вас в эту битву. Я должен принести извинения. Путь должен быть закрыт перед наступающей Тьмой, и я готов использовать все свои силы, чтобы это произошло.

Муон Нол сделал шаг вперед, обращая внимание провидца на Лилит.

— Владыка… эта женщина носит имя Лилит на человеческом языке. Разве это не знак?

— Знак чего?

— Цели… владыка?

Казалось, Эон Кулл уже собирался ответить, будто бы тоже осознав символическое значение этого совпадения. Но в этот момент он тяжело оперся о подлокотник трона. Из-под шлема заструилась кровь.

— Владыка!

Гаунт успел первым. Он снял с колдуна шлем, и в его руки, затянутые в перчатки, легла голова бледного, измученного, умирающего провидца эльдар.

— Я могу послать за санитарами… целителями, — начал подбирать слова комиссар.

— Нет… н-нет… нет времени. И нет смысла. Я хочу умереть, человек Гаунт. Путь должен быть закрыт до того, как Хаос отравит его.

Гаунт в отчаянии посмотрел на Лилит, держа Зона Кулла. Инквизитор подошла и заняла его место, обняв слабое тело провидца.

— Ведь силы Хаоса за этим пришли на Монтакс, не так ли, владыка?

— Ты права. Путь был открыт двадцать семь веков. Ныне враг нашел его и вознамерился вторгнуться сквозь него на искусственный мир Долте. Во имя Долте, во имя живых душ эльдар, Путь должен быть запечатан. В имя этой цели я одурманил вас. И во имя этого мои воины отдали все, что было у них.

— Все это… всего лишь фокусы какого-то ублюдочного чужака… — прорычал Жильбер.

Гаунт бросился вперед и сбил с ног Муона Нола, прежде чем тот успел поднять свое оружие и разрезать вольпонца на множество маленьких кусочков.

Поднявшись, комиссар зашагал по направлению к Аристократу.

— Что? Я разве сказал что-то оскорбительное? — успел спросить Жильбер, перед тем как удар в лицо уложил его на ониксовый пол.

— Ибрам! — Крик Лилит заставил его обернуться.

Инквизитор сжимала в своих руках тело Зона Кулла. Гаунт ринулся к ней, едва опережая Муона Нола. Но все уже было кончено.

Древний провидец Зон Кулл покинул этот мир.

Они уложили его хрупкое тело на пол.

— В таком случае мы обречены, — произнес Муон Нол. — Без провидца мы не сможем завершить наши пакты с варпом, и Путь останется открытым. Долте умрет так же, как и провидец Зон Кулл.

— Лилит может это сделать, — внезапно отозвался Гаунт.

Муон Нол и Лилит с изумлением посмотрели на него.

— Я знаю, что ты способна на это, и я знаю, что ты этого желаешь. Ты ведь здесь именно за этим, Лилит.

— О чем ты, Ибрам? — недоумевала она.

— Ты не единственная, у кого есть связи, не единственная, кто умеет отслеживать биографии и откапывать спрятанную информацию. Как ты подняла все данные обо мне, так же и я нашел все, что мог, о тебе. Лилит Абфекварн… псайкер, инквизитор, присвоена черная отметка.

— Господь Терры, — улыбнулась Лилит. — Ты и вправду хорош, Ибрам.

— Ты даже не знаешь насколько. Когда тебя обнаружили, на Черном Корабле тебя сразу же отделили от остальных. Дочь леди-губернатора, чей мир граничил с исконным пространством эльдар. Она погибла во время одного из их рейдов. Ты клялась… сперва уничтожить их; потом, по мере взросления, — понять эту странную расу, которая оставила тебя сиротой. Вот почему ты хотела получить назначение сюда: ты хотела встретиться со своим врагом. Ты хочешь этого, Лилит.

Обессилев, она почти упала на ониксовый пол рядом с телом Эона Кулла. Муон Нол помог ей встать.

— Ты — Лилеат. Тебе под силу то, что не удалось провидцу. Закрой Врата, Лилеат! Забери нас на Долте навеки!

Лилит бросила взгляд на Гаунта. Комиссар в последний раз восхитился ее красотой.

— Сделай это… ты ведь за этим пришла.

Она обняла его за плечи, на несколько мгновений прижалась к нему. А потом отстранилась, чтобы заглянуть в его глаза.

— Это могло бы быть интересным, комиссар.

— Просто невероятно интересным, инквизитор. А теперь исполните свой долг.

Они попрощались. Маколл попрощался с Эйлони, Каффран — с Ларией. Призраки простились с Танит, а Аристократы — с Игникс Мажор.

Холодный свет, жесткий, как лед, и яркий, как солнце, пронзил небеса над крепостью, в считаные минуты разогнав бурю. Семьдесят пять процентов астропатов на кораблях Имперского флота на орбите умерли в муках. Остальные потеряли сознание. Психический отголосок происходящего можно было уловить за много световых лет отсюда.

Заклятие спало, как только закрылся Путь. Эльдары навсегда покинули Монтакс и забрали с собой на Долте Лилит. Она затворила Путь, как, вероятно, ей было предначертано при рождении. Как только буря улеглась, точечная орбитальная бомбардировка испепелила войска Хаоса.

Джунгли Монтакса пылали.

С окончанием обстрела Гаунт вывел своих Призраков и вольпонцев к имперским позициям. Буря улеглась, и теперь их встречало бледное солнце. Мир вокруг них превратился в горячую пустыню запекшейся грязи и тлеющей растительности.

Единственной потерей Призраков в этом бою был Лерод, убитый крайне неудачным рикошетом от стены эльдарского храма.

Ибрам Гаунт проспал полтора дня в своем командном блиндаже. Усталость накрыла его с головой. Он проснулся, только когда Раглон принес ему стенограмму приказа лорд-милитанта генерала Булледина о порядке отступления имперских сил с Монтакса.

Он облачился в полный комплект комиссарской формы, поудобнее надел фуражку и вышел в туманный свет дня, чтобы наблюдать за подготовкой Призраков к отходу. Над окопами скользили огромные тени массивных транспортных челноков, спускавшихся с орбиты.

Гаунт понимал чувства своих солдат. Усталость, боль, странная, притуплённая радость победы.

Майло он обнаружил сидящим на ступенях уже оставленного госпиталя. Юноша чистил свой лазган. Гаунт сел рядом с ним.

— Как странно все обернулось, не правда ли? — напрямую спросил Майло.

Комиссар кивнул в ответ.

— Но мне кажется, это было к лучшему.

— В смысле?

— Эльдарские фокусы пошли нам на пользу. Нам, Призракам.

— Объяснись, — потребовал Гаунт.

— Я знаю, что чувствую сам. Я слышал, что говорят остальные. Для всех нас это было возвращением на Танит. И, как мне кажется, для вас тоже. Где-то внутри я осознаю, как меня злит, что мы так и не смогли сразиться за свой мир. Кто-то злится до безумия… например, майор Роун. Другие понимают, почему мы отступили, почему вы увели нас. Но им это все равно не нравится. — Он посмотрел на Гаунта. — Просто фокус. Но в эти несколько часов мы, сорок человек, вернулись на Танит, чтобы сражаться. Чтобы дать отпор врагу, совершить то, чего не могли прежде и не сможем никогда. Я был рад. Даже теперь, когда я знаю, что все это ложь, мне радостно. Похоже… несколько призраков в душе рассеялось.

Гаунт улыбнулся. Речь парня была ужасно неуклюжа, но он был прав. Здесь Призраки Танит избавились от призраков прошлого. Они станут сильнее.

И он сам станет сильнее, решил Гаунт. Ведь это были его собственные призраки.

Призраки Гаунта.

Дэн Абнетт

Их жизни — в руинах их городов

Не переведено.

Роб Сандерс

Узы крови

I

Резкие очертания корпуса фрегата Железных Змеев «Серпентры», резво скользнувшего внутрь системы Валенс, были покрыты изморозью после перехода через имматериум. Валенс, скопление сверх-горячих газовых гигантов и вторичных спутниковых систем, был тихим уголком Миров Саббаты — почти заглушенным отголосками древней войны. Казалось, в пустоте раздается эхо опустошения, учиненного давно минувшими ужасами. Система оставалась открытой раной и отказывалась исцеляться.

Юркнувший в систему фрегат оттолкнул в сторону останки мониторов, добывающих судов и пристаней. Пробиваясь через заброшенные корабли и разбитые орбитальные станции, «Серпентра» изящно отталкивала обломки в пустоту. Звезда Валенс словно догорала, заливая газовые гиганты и ожерелья их лун ржавым светом. В угрюмой тишине фрегат космодесанта лег в дрейф по направлению к миру-улью Валенс-160.

— Попробуйте вокс-передачу еще раз, — отдал приказ Порфириан. Железный Змей стоял перед стрельчатым экраном мостика подобно статуе, чей силуэт выделялся на фоне нарастающей сферы мира-улья. — Диапазон малой дальности.

Служащий мостика повиновался.

— Ничего, повелитель, — ответил итакиец.

Будучи Адептус Астартес, Порфириан не разделял тихого ужаса, овладевшего меньшими обитателями командной палубе фрегата. Но даже он был вынужден признать, что обнаруженное ими (и, что гораздо важнее, не обнаруженное) в системе Валенс вселяло тревогу. Он опасался, что конечной целью было именно это: система и межзвездное сообщение, оставленные, словно ненужные украшения в космической темноте. Безжизненно потрескивающие каналы связи. Мир-улей с много миллиардным населением, ныне безмолвный и неподвижный. Он обернулся к Андромеду, единственному присутствовавшему на мостике боевому брату. Всего несколько недель назад тот был всего лишь новициатом, сейчас же стал боевым братом отделения «Орфеон». Андромед ответил сержанту поднятием бровей поверх застывшей маски мрачного ожидания.