Алексей Завальнюк - Блеск и нищета Великого Инквизитора (СИ)
— Пусть так и будет, проклятый. За мой дом! За то, что ты сделал с моей жизнью, и за Нас!
— Ненавижу!!! — прорычал я уже ни к кому в особенности не обращаясь, меня охватило адское пламя и я обхватил Ноэля.
— Что ты делаешь?! — Ноэль попытался вырваться, пламя перекинулось на него, поползло по рукам, вверх, обжигая тело, постепенно захватывая тело. Я не давал ему вырваться до тех пор, пока огонь не начал облизывать крылья.
— Вот и всё, Ноэль. Вот и всё. Уходи! Уходи непобеждённым, и свободным. Я проиграл, а ты выиграл, а что до проклятья, так я забираю его обратно. Оно тебе не нужно.
Ноэль взвизгнул, когда мои пальцы впились в его крылья разрывая их пополам. Мне хватило двух движений, и вот мой бывший друг охваченный пламенем с воплем падает вниз, а я парю в поднебесье сжимая окровавленный останки его крыльев. Меня душили три самых противоречивых чувства, любовь, ненависть и чувство вины. В голове возникли голоса, голоса из моего монастырского прошлого, они терзали меня с каждой минутой всё сильнее, и не выдержав я взревел и бросился вслед за Ноэлем. Высота была невероятная, я стремительно нагонял Ноэля, но отнюдь не для того, чтобы его спасти, Хаос требовалось выпустить, и последней жертвой должен был стать именно он. Я нагнал Ноэля в сотне метров от земли, он оскалился, а я резко выбросил руку вперёд нанося удар в грудь, ускоряя падение.
— Будь ты проклят, Экзель!!! Пусть никогда тебе не увидеть ни одну из твоих дочерей!!!
Это был конец. Мы врезались в земную твердь со скоростью сто-сто пятьдесят километров в час, удар был страшен, Ноэль умер моментально, от удара его голова раскололась обдавая меня кровью, а я врезался него вытянув вперёд кулаки, Хаос Хранивший меня слегка скомпенсировал удар, но он всё равно едва не убил меня. По-моему я сломал себе пальцы не обеих рука, энергия отката прошла по всему телу. Когда до меня добрались Инквизиторы и маги из группы поддержки всё было кончено, тела монахов рассыпались золотистой пылью, и, словно в насмешку надо мной, нетронутым осталось тело Лександра. Диамонд растолкал столпившихся лекарей и попытался успокоить меня, но мы посмотрели друг другу в глаза, и он всё понял.
— Прости меня, брат. Если бы мы только знали. — Диамонд помог мне подняться, а я с трудом сдерживая рыдания прошептал:
— Ниже уже не упадёшь, Диамонд. Я убил их, и сына Тористана, тоже.
Диамонд прошептал что-то успокаивающее и повёл меня обратно, домой. Я долгое время брёл словно сомнамбула, а у самых ворот города потерял сознание.
Интерлюдия Четвёртая
Беседа заточённого и заточившего. Бездна
Да, исполнение пророчества Харакерста было красивым и отвратительным одновременно, я снова начал сострадать Экзелю, хотя «Золотой Лорд» был предельно честен, избранник в очередной раз не подумал, а сделал. Тасия тяжело восприняла это испытание и на какое-то время покинула меня отдав приказ понаблюдать за Князем Тишины. А наблюдать было зачем. Стоит сказать, что Замок Абсолютного Молчания пустовал уже довольно давно, и ни один из Апостолов не мог докричаться до своего патрона. Все подумали, что Князь Тишины отправился по своим тайным делам, но, как оказалось он был пленён своим советником. Взаимоотношения этих существ были более чем странными, Азраил являлся первым Аватаром самого Князя, которому досталась половина души и Силы Небожителя. Азраил будучи Аватаром повиновался своему Князю, но обладая душой и свободой воли периодически спорил со своим сюзереном и порой это заканчивалось подобным образом…
Я нашёл их обоих в Бездне. Вы можете сердиться, но описывать Бездну строжайше запрещено, особенно таким, как я, но на ваш человеческий взгляд это выглядело примерно так. Каменный островок с одинокой скалой несётся в пространстве. Пространство размыто и представляет собой Хаотическую цепь элементов, больше ничего нет, только этот остров и движение. Князь Тишины был прикован к скале странными цепями из неизвестного мне металла, звенья у цепи были треугольными, а замкнута она была печатью в форме ломаной восьмёрки — знак Безмолвия. Безликий Азраил стоял рядом и наблюдал за своим Князем.
— За что, брат? За что ты поступаешь так со мной? — Князь Тишины сохранял лицо, выдержка у него была воистину железная, ибо висел он уже не менее недели.
— Ты совсем ослеп в погоне за Светом твоего Избранника, Брат мой. Ты так сильно стремишься освободиться, что не замечаешь пламя пожара у себя за спиной.
— Что ты имеешь в виду? Ты опять устроил какую-нибудь пакость Экзелю? — Князь дёрнулся, но цепь только лязгнула.
— Нет. В том-то всё и дело, что я ничего не делал, а вот ты бы вмешался и в очередной раз всё испортил. Посмотри. — И Азраил показал своему брату и владыке картину битвы, всё, вплоть до мельчайших подробностей.
— Не может быть. Азраил, как ты мог? Куда смотрела Тасия, дьявол её задери?!
Островок ощутимо задрожал, но невольная вспышка гнева была подавлена взмахом руки. Советник осуждающе покачал головой и отвернулся. Мне показалось, что он меня увидел, трудно сказать, лицо у Безликого не прочитаешь, однако виду он не подал.
— Твоё вмешательство усугубило ситуацию до предела. Ты хоть что-нибудь почерпнул из увиденного? Ответь мне, почему я должен был вмешиваться в его внутренние конфликты?
— Азраил, он несёт в себе надежду на Наше с тобой будущее. Неужели ты не понимаешь, насколько он важен? — Князь изумлённо посмотрел на своего советника.
— Если он и дальше будет действовать так, то я предпочту, чтобы у нас будущего не было вовсе. Я тебе кое-что скажу, брат, а ты меня выслушаешь, и внимательно. Всю жизнь вы лезли в жизнь мальчишки обладающего Силой «Четырёх Первозданных», первое время это себя оправдывало, не спорю, но вы разбаловали Экзеля, и посмотри, к чему это привело? Первой заметил я, я твердил тебе об этом постоянно, но ты меня игнорировал, тогда я пошёл к Тасии.
— Предатель! Значит вот почему, она вмешалась, тогда.
— Именно так, только я не предатель. Она тоже видела, что твой горе-избранник совершенно неподготовлен к жизни. Монастырь Харакерст должен был научить его, однако столь резкое и печальное возвращение снова всё спутало. Теперь всё идёт своим чередом, Тасия устранилась и до самого крайнего случая не вмешается. Я помогать не буду, а моей Силы хватит продержать тебя здесь ещё год.
— Зачем, Азраил?! За год он потеряет себя окончательно!
— Пусть!!! — Внезапно рявкнул Аватар и Князя тишины вдавило в камень. — Довольно лезть в капкан! Хаос сам отверг его сегодня, и ты знаешь, я верю, что за год без вмешательства с нашей стороны, Экзель наконец научиться жить. Урок, который ему преподали запомниться навсегда. Ну, а если он провалит этот Экзамен… Что ж, невелика потеря. Я уже сказал, такого будущего я не допущу. Я временно тебя покину, Князь, но оставлю кристалл наблюдения. Посмотри за жизнью Экзеля и попытайся понять.
Азраил исчез под дикий вопль Князя Тишины, а я, записав всё, что увидел, отправился в Башню Судьбы. Похоже паутина вокруг Инквизитора становилась всё плотнее. Мне впервые в жизни захотелось узнать чем же он так важен.
Глава 17
Между Небом и Землёй. Удивительное знакомство
После битвы «Золотых Монахов», как озаглавили её летописцы и барды в моей жизни наступили чёрные дни, а если быть совсем точным, три самых чёрных года в моей жизни. Я помню, что очнулся в лазарете Ордена напротив койки Нильсена. Мой брат медленно, но верно шёл на поправку, Сила Герцогини помогла срастить пальцы заново, но похоже глаз Нильсен утратил навсегда. Но в тот день мне было всё равно. Я проснулся убитый, в буквальном смысле слова. Помню, был доклад Лидеру Конклава, но не могу вспомнить о чём он спрашивал и что я отвечал, но ушёл я от него абсолютно измученный и с полным нежеланием жить. На следующее утро мы похоронили Лександра, те из моих друзей, кто был свободен отправились на похороны вместе со мной. Это был Сын Тористана, и от осознания этого факта было особенно больно. Я не говорил речей, сказал всего пару слов, и поминали мы его тоже молча. Следующие две недели я не помнил вообще. Я беспробудно пил, я пил вино, я пил Эль, Сидр, гномью брагу и даже Княжескую водку, поэтому ничего не помню, хотя мне потом рассказывали, что я творил. Я стал медленно, но верно скатываться до уровня Галтиса. Нет, вру, Галтис даже пьяный был Инквизитором, а я скатился до уровня животного. Казалось, что вытащить из этого состояния меня не сможет уже ничто, не могли помочь уговоры моей матери, вмешательство братьев и даже строгое внушение Лидера Конклава. Впервые в жизни мне было наплевать на всё. Возможно так моя жизнь и закончилась бы, но старуха судьба всё же решила помочь и послала мне маленький лучик надежды.
Я помню тот день особенно ясно, хотя я был пьян в дым, но сознание чётко отмечало вещи, вроде тех, сколько времени, какой сейчас день, и т. д. Я сидел в трактире Гилберта, старик охал глядя на меня, но наливал вино не требуя никаких денег. Похоже он надеялся, что скоро я вылезу из этой ямы. Был уже седьмой час вечера, а мысли мои были только об одном, доберусь я до дома или снова рухну спать под стол, как вчера, и позавчера, и поза позавчера. Гилберт суетливо протирал столы, когда в трактир явился Он. Дверь распахнулась от мощного удара ноги и на пороге возник мой старый друг. Лайл сильно изменился за то время, что мы с ним не виделись, когда я уходил, это был сломленный мальчишка, теперь — это был воин до мозга костей. Лайл подрос и возмужал, плечи стали шире, лицо чуть огрубело, к тому же он отрастил усы. Золотистые волосы слегка потускнели, а из глаз исчезло всегдашнее веселье. Он явился в трактир при полном параде, тёмные начищенные до блеска доспехи, изогнутый меч на поясе, в руках конская плеть.
