Джеймс Клеменс - Звезда ведьмы
— Что происходит? — спросил Джоах, держа посох наготове.
На этот раз земля не успокоилась. Она продолжала трястись — последовали новые конвульсивные толчки. Новые трещины разбежались по своду потолка и по полу.
— Нам придется уйти, — сказал Эррил, хватая Елену за руку. — Сейчас!
Прозвучал рог, и к ним подбежал Каст. Он кричал, перекрывая грохот:
— Веннар приказывает собираться! Мы готовы идти!
Эррил махнул ему:
— Тогда идите! Выведите всех отсюда! Мы пойдем следом!
И когда Каст умчался, Эррил повернулся к Елене. Он явно почувствовал ее нерешительность и сжал ее пальцы:
— Чо может найти нас на поверхности так же легко, как и здесь.
Джоах стоял поблизости, переминаясь с ноги на ногу:
— Он прав, Ель.
Она перевела взгляд с одного на другого, затем кивнула.
Но прежде чем они успели сделать хоть один шаг, земля вздыбилась под ними, бросив их на ладони и колени. Вокруг раскалывался камень. Неужели они опоздали?
Затем из земли возник серебряный вихрь, словно его вытолкнул очередной толчок. Елена села на пятки, глядя на фигуру, принимающую знакомый облик:
— Чо?
— Нет… это Фила.
Фигура сгорбилась. Ее лицо покрывали морщинки беспокойства, а в глазах металась тень страха. Земля под ними успокоилась, но из глубины продолжал доноситься рокот, словно гром бушевал в самых глубинах мира.
— Чо все еще пытается повлиять на своего брата.
— Что происходит? — спросил Эррил.
Тетушка Фила покачала головой:
— Все обречено. Чи узнает сестру, но он безумен. Я коснулась его разума — это хаос и умопомешательство.
— Почему? — спросил Джоах. — Что произошло с ним?
Губы из лунного камня сурово сжались:
— Эти духи не похожи на нас. Они бродят в Пустоте меж звезд. Но Чи провел свыше пяти веков, пойманный этими проклятыми вратами и измененный. То, что осталось, — это даже не животное, это глубокий гнев, цель которого — испепелить все.
— Что мы можем сделать, чтобы остановить его? — спросила Елена, широко распахнув глаза.
Тетушка Фила встретила ее взгляд:
— Есть один способ.
Елена почувствовала, что в ее груди появился ледяной комок.
— Какой? — спросил Эррил.
— Чо может слиться с Чи.
Джоах подался ближе:
— Она сможет контролировать его?
Двое мужчин смотрели с надеждой, но тетушка Фила не отводила взгляда от Елены. Та ответила на вопрос брата:
— Чо намерена уничтожить брата… и себя.
Елена вспомнила время, когда ее еще неразвитая магия коснулась чистой энергии Чайрика. Результатом был мгновенный взрыв.
Тетушка Фила пояснила:
— Их энергии противоположны во всем. Они не могут существовать в одном пространстве. Слияние создаст магический взрыв, который поглотит их обоих.
— Должен быть другой способ, — пробормотала Елена.
Ее тетушка вздохнула и понизила голос:
— Боль Чи находится за пределами понимания, и его агонию теперь разделяет и Чо. Она понимает, что нет способа облегчить его страдания или изменить то, что было сделано. Она пыталась. Чи не просто изменен… он сломан во всех смыслах. Он уничтожит наш мир, превратит наш сад в пустыню, затем двинется к остальным. Чо знает лишь один способ подарить своему брату покой.
— Тогда пусть она сделает это, — сказал Эррил, — пока еще не слишком поздно.
Ответом на его слова стал еще один сильный толчок и падающие камни.
Каст крикнул через пещеру:
— Эррил!
Кровавый Всадник стоял возле туннеля, ведущего к яме, по обе стороны от него — Толчук и Веннар. Почти все уже ушли. Дварфы убегали, многие несли между собой щиты с ранеными.
— Ступайте! — приказал Эррил. — Идите к яме!
Каст явно колебался, но затем кивнул и жестом предложил Веннару пройти вперед.
Все это время тетушка Фила не сводила глаз с Елены.
— Я хочу поговорить минутку с Еленой.
Эррил насупился, готовый отказать, но Елена коснулась его руки:
— Иди. Чем дольше мы спорим, тем меньше остается времени.
Эррил сурово посмотрел на нее, линия его подбородка казалась стальной. Но она была тверда. «Иди! — кричало ее сердце. — Иди, пока у меня еще есть сила».
Он наконец рванулся прочь, попятился на несколько шагов и развернулся, его плащ взметнулся. Джоах пошел с ним.
С трудом сглотнув, Елена повернулась к своей тетушке.
— Скажи мне, — прошептала девушка, готовая к самому худшему. Но то, что сказала тетушка, потрясло ее до глубины души.
— Призрачный Камень уже уничтожен.
Елена побледнела:
— Что?
— Это произошло так быстро, — сказала Фила, и ее глаза внезапно стали потерянными. — Свет, что лился из хрустального сердца мира, погас, словно свеча, задутая штормовым ветром.
— Значит, мир обречен.
— Не обречен. Живое сердце перекачивало стихийную энергию через все земли. Как и в теле, сердце которого прекратило биться, кровь осталась. Стихийные энергии пока еще сохраняются, но их сила будет убывать в течение нескольких последующих десятилетий, возможно даже столетий, пока в конечном итоге вся магия не исчезнет.
Елене трудно было дышать.
— Так, значит, Темный Лорд победил?
— Не думай так. Если бы он победил, он бы создал мир по своему извращенному пониманию. Он бы сделал с землей то же, что он сделал с Чи. — Призрак вздрогнул. — Я бы предпочла, чтобы мир был уничтожен.
Елена боролась с отчаянием.
— Тогда что мы можем сделать? Что случится, когда Чо и Чи соединятся?
Снова тетушка Фила вздохнула:
— Магический взрыв станет катастрофой. Он будет силой в тысячу раз большей, чем каждый дух в отдельности. Что-то нужно будет сделать с этой магией.
— Что? — голос Елены был писком.
— Вспомни, что ты связана с Чо кровью. И когда магия взорвется, энергия хлынет по этому мосту назад к тебе, Елена. На краткий миг ты будешь контролировать этот бездонный источник силы.
Елена застыла:
— Нет…
— Да. И ты встанешь перед выбором.
Не сознавая, что делает, она начала качать головой. Пророчество Сизакофы исполнялось.
Тетушка Фила продолжала:
— Энергии понадобится сосуд. Один из вариантов выбора — сохранить магию для себя.
Елена вспомнила, как трудно ей было совладать с собственной дикой магией, уравновесить ведьму внутри себя.
«Ведьма в тысячу раз сильнее…»
— Я не смогу… Я не могу…
Тетушка Фила кивнула.
— Это трудный путь. Он сожжет твое тело. Ты станешь, как Чи или Чо, живой духовной энергией.
Елена не могла представить подобное существование.
— Другой вариант лежит под твоими ногами. Пустой Призрачный Камень.
Вспыхнула надежда.
— Я смогу оживить Землю этой магией?
— Да, но это слишком малая чаша. Такое количество энергии переполнит Призрачный Камень, едва окажется в нем. Это как человек, пораженный молнией. Подобный толчок изменит форму мира. Нашему миру придет конец. Родится новый мир — живой, как и этот, но совершенно другой.
— Значит, я либо стану духом, либо дам нашему миру новое рождение.
Елена посмотрела на Эррила. Он сурово глядел на нее через разделяющее их пространство. Неважно, что она выберет: любой путь отнимет у нее этого человека, который владел ее сердцем и обращался с ним так бережно. Как она могла выбирать?
И еще было пророчество Сизакофы, пришедшее через века: «Я пришла сказать тебе, что твой выбор — в любом случае — обречет все».
Тетушка Фила сказала:
— Но может быть и еще один путь, способ избежать всего этого.
Елена отвернулась от Эррила, чтобы посмотреть на духа из лунного камня. Ее глаза умоляли рассказать о способе избежать этой судьбы.
— Кровавый Дневник, — сказала ее тетушка. — Это связь Чо с тобой, с этим миром. Без него она существует только в Пустоте.
— Я не понимаю.
— Книга необходима, чтобы удержать Чо здесь и чтобы она могла соединиться с Чи, но как только это будет сделано, ты можешь оборвать связь. Тогда энергия высвободится в Пустоту, а не в тебя.
— Так мне не придется делать выбор!
— Именно. Если ты уничтожишь Кровавый Дневник в тот самый момент, когда Чо и Чи соединятся, у энергии не будет связи с этим миром, и она рассеется в безграничной пустоте за гранью.
Сердце Елены дрогнуло. Сизакофа сказала, что другой путь будет! И он был!
Ее голос прозвучал резче:
— Что я должна делать?
— Я помогу тебе. Я дам тебе знать, когда уничтожить Кровавый Дневник, но ты не должна колебаться. Это должно быть сделано безошибочно.
Она кивнула:
— Как я могу уничтожить книгу?
— Это легко. У тебя всегда была сила сделать это. — Тетушка Фила жестом велела Елене поднять руки. Она взяла правую руку Елены в свои призрачные ладони. — В этой руке — ведьмин огонь. — Ее правая рука была рубиновой — свежая Роза, воспламененная духовной энергией. — А в этой руке — холодный огонь, — проговорила тетушка, указывая на левую.
