Гэрет Уильямс - Эпилог : Сказаны последние слова.

— А чем еще ты можешь заняться?

— Остаться здесь и стать Первым Рейнджером через несколько лет.

— Ты хочешь этого?

— Нет. Я не готова, я не та персона, что нужна, и я не верю в то, что мы делаем. Может быть я и сумела это изменить если бы управляла... но я знаю Та'Лона, и он достойный человек. Если он не может изменить положение вещей, если он не может справиться с инерцией Сообщества и возложенными на нас обязанностями — то как смогу я? Я не готова к этой работе, и я не хочу ее.

— Тогда тебе стоит пойти с твоей матерью.

— Я не знаю хочу ли я и этого.

— Тогда — что ты хочешь?

- Не знаю.

Он внезапно рассмеялся.

— По крайней мере, ты последовательна. — сказал он.

Она на секунду уставилась на него, а потом тоже начала смеяться.

— Ты прав. — сказала она.

— Ну, это хоть что–то.

— Это хороший мир. — наконец проговорила она. — Это хорошая мечта, но это не моя мечта. Я так долго была привязана к нему, а теперь не стало причины оставаться.

Это хороший мир, но не превосходный.

— Ты могла бы помочь сделать его прекрасным.

— Нет, я не могла бы. Еще нет. Я не готова. Я это знаю. Может быть, лет через десять. Когда я увижу больше, когда я узнаю больше про галактику и про людей. В этом я тебе завидую, всем тем вещам, которые ты видел...

— Я не увидел и половины из того, что стоит видеть.

Она улыбнулась ему и его сердце едва не остановилось, когда он понял, что знает, что же она готова сказать ему.

— Можно, я пойду с тобой?

Его камера была белой и ярко освещенной. В воздухе стоял густой аромат благовоний, и ясно слышалось эхо молитв и песнопений. Дералайн ненавидела их. Она не могла себе представить, что же об этом думал ее дед.

Он казался спокойным. Он сидел в углу камеры, молча медитируя. Она смотрела на него сквозь прозрачную стену камеры. Дверь открылась, она вошла, та закрылась за ней, и он все еще не шелохнулся.

Она смотрела на него, раздумывая что же сказать.

— Я знаю, что ты здесь. — сказал он. Он открыл глаза. — Они позволили тебе повидаться со мной. Я удивлен.

— Кое–кто приходил... посмотреть на меня. — прошептала она. — Его звали Немерант. Он сказал что может... — ее голос дрогнул и она запнулась. — Он сказал...

— Немерант? Честно говоря, я и не надеялся, что он все еще жив.

— Он сказал что он был последним... Ты и он...

— Это меня не удивляет. Что еще он сказал тебе?

— Что ты убийца.

— А.

Она помолчала, опустив глаза, не в состоянии посмотреть на него, в страхе от того, что она увидит в нем, и что он увидит в ней.

— Ты хочешь знать?

Она подняла взгляд.

— Ты расскажешь мне?

— Если ты пожелаешь, чтобы я рассказал.

— Нет. — ответила она. — Нет, я не хочу знать. Ничего. Я жива, и... и ты мой дед, и больше ничего не нужно... Что знает моя мать?

— Ничего, и быть может — достаточно. Я заключил сделку, давным давно. Я не был опозорен ей, и я заключил бы ее снова, но она коснется тебя, со временем. Я хотел, чтобы ты была готова, когда тебе явятся плоды моей сделки, но... Вновь увидеть Широхиду, увидеть мой дом, место что когда–то было моим настоящим домом... Я так много забыл.

Мой отец сделал много ошибок, и они поглотили его, они уничтожили его. Я поклялся себе, что буду чтить его наследие, но не пойду по его стопам. Он был последним истинным воином, а я всего лишь тень его тени.

Из всего, что я сделал за свою жизнь, дитя, ты - то, чем я более всего горжусь.

— Что с тобой будет?

— Меня будут держать здесь, пока я не умру.

— Нет...

— Да.

— Нет! Должен быть другой путь... хоть что–то.

— У меня нет здесь друзей, дитя. Немерант уже сделал все что мог, полагаю, просто добившись того, что ты оказалась здесь. Я благодарен за это. Я не сержусь, малышка. Я прожил долгую жизнь, и я счастлив. Я реликт забытой эпохи и должен, в свою очередь, быть забыт. Такие, как я, понадобятся снова, но нескоро, и я жалею о судьбах таких, как ты, когда эти времена придут. Война великая и страшная вещь, она порождает великие и страшные деяния, но только после этого... такие люди понимают, кто они есть.

— Должен быть иной путь.

— Его нет. — он поднялся и подошел к ней. Ее потрясло осознание того, что она почти так же высока, как и он. В Широхиде он выглядел почти что гигантом. Он нежно поцеловал ее в лоб.

— Иди, Дералайн. — сказал он. — Живи своей жизнью и ради себя. Помни обо мне, но не пытайся стать такой, как я.

Потом она ушла, со слезами на глазах, злость, горе и без счета прочих чувств раздирали ее сердце. Она не замечала Леннана, провожавшего ее к комнате, и слов утешения, которые он пытался сказать ей. Следующие несколько часов прошли в беспросветной печали — пока к ней не вернулся гость.

— Как он, Дералайн? — медленно спросил Немерант.

— Иди и спроси его сам. — с горечью отмахнулась она.

— Я мог бы, но я боюсь. Он всегда пугал меня, а сейчас... Я боюсь снова увидеть его.

— Ты трус.

— Возможно, но у отваги есть много разных видов. Твой дед, должно быть, говорил тебе об этом.

— Зачем ты здесь?

— Помочь тебе.

— Почему?

— У меня нет детей. Моя жена была бесплодна. Был... несчастный случай, вскоре после начала нашего медового месяца, и после этого она уже не могла иметь детей. Она просила меня найти другую, но я любил ее, и не стал этого делать. Она умерла, и я остался один. У меня нет совершенно никакой родни — ни племянников ни племянниц, Совсем нет.

— Ты можешь быть внучкой, которой у меня никогда не было; больше того — я многим обязан твоему деду, и я знаю что он не примет никакой помощи от меня. Даже если бы я мог освободить его из его камеры — чего я не могу — он не принял бы бы этого.

— Но ты... Я могу помочь тебе.

— Как? Что ты можешь для меня сделать?

— Ты когда–нибудь думала о работе в гильдии стеклодувов?

Она помедлила.

— Я не останусь здесь, в этом мире. Мне тут нечего делать.

Старик улыбнулся.

— Мы открываем новый Дом Гильдии на Таролин-2, новоколонизированном мире. Думаю, там тебе понравится, хотя ты сможешь отправиться и куда–нибудь еще. К семье, наверное?

Она подумала о родителях, о том как мать отозвалась на ее уход.

— Нет. — сказала она. — Больше некуда.

Она не вернется домой. Она слишком сильно изменилась.

— Тогда, если позволишь, я позабочусь о твоем вступлении в Гильдию. Да, еще одно. Я думаю что у тебя там будет, по крайней мере, один друг. Группу рейнджеров переводят на Таролин-2. Их лидер — подающий большие надежды юноша.

— О... Спасибо.

Вскоре он ушел. Она осталась одна. Она никогда больше не увидит ее деда, никогда не увидит матери, никогда не увидит величия Широхиды или злой красоты Йедора. Она никогда не узнает секрета, который хранил ее дед, и который был известен Немеранту.

Никогда не узнает, кто она на самом деле.

Она выпрямилась. Все это неважно. Она сделает себя тем, кем она должна быть, и если ей понадобится стать стеклодувом — пусть будет так. Она властна над своей судьбой.

Она бросила взгляд на дверь. Там стоял Леннан.

— Моя леди. — официальным тоном сказал он.

— Да? — вздохнула она.

Он наклонил голову.

— Мастер гильдии Немерант сказал мне о вашем решении. Даю слово, что верно буду служить вам на Таролин-2.

— Я думала, что ты служишь Серому Совету.

— Они властны над моей верностью, моя леди. Если вы того пожелаете, вы можете быть властны над прочим.

— О... - Она криво усмехнулась, и подумала о Парлэйне в его камере, ожидающего одной лишь смерти. Он заключил сделку, чтобы защитить ее будущее, и чтобы подготовить ее против того, что оно принесет. Она не знает, что должно случиться — но она знала одно.

Она должна быть готова к этому.

— Я буду рада твоей компании. — сказала она, улыбаясь. Он тоже улыбнулся ей.

Конечно же, он сказал "да".

Они тихо шли по улице, так близко друг к другу, что они могли бы расслышать даже шепот, но они молчали и не касались друг друга. Храм остался позади, и его длинная тень накрывала обоих.

Первый шаг прочь из его тени сделал Джек, но она первой заметила это, легкая мимолетная улыбка скользнула по ее лицу.

Джек огляделся по сторонам, он беспокоился. Но не за нее или себя — за чувство, что все это было правильно, совершенно правильно. Он не хотел сделать что–то, что могло поколебать это ощущение или разбить его, или...

Он увидел Бейс на одной стороне улицы. Он почти окликнул ее, когда понял, что она стоит совершенно неподвижно, словно статуя, крепко стиснув что–то в руках.

Он проследил за ее взглядом, и увидел другого минбарца, мужчину которого он раньше мельком видел в толпе. Тот смотрел на нее и тоже что–то сжимал в руке.

Джек рассмеялся и отвернулся, порывисто схватив свою знакомую за руку.

— Что–то смешное? — спросила она.