Патрик Колум - Боги и герои Севера
Да, я спою для вас, — согласился Один. Он встал между двумя каменными колоннами и запел, упрекая короля за то, что тот вступил на порочный путь жизни, за все его жестокие деяния.
Взять его, — приказал король, когда Один кончил петь.
Разбойники набросились на Одина, набросили на него цепи и приковали между двумя колоннами зала.
Он пришел сюда погреться, — сказал Гейррёд, — и тепло мы ему дадим.
Он приказал слугам обложить странника вязанками дров. Они сделали это. Затем король своими руками поднес пылающий факел к дровам, и вокруг странника взметнулись языки пламени.
Они лизали его с головы до ног. Но пламя не коснулось плоти Одина, отца всех богов. Король и его друзья стояли вокруг, наслаждаясь зрелищем, как огонь подбирается к живому человеку. Но языки пламени выгорели, и Один остался стоять, сурово глядя на людей, которые могли быть столь злы и жестоки.
Они пошли спать, оставив Одина прикованным к колоннам. Один мог разорвать цепи и обрушить колонны, но он хотел посмотреть, что еще может случиться в этом королевском замке. Слуги получили приказание не давать ему ни еды, ни питья, но к рассвету, когда поблизости никого не было, Агнар принес ему рог эля и дал попить.
На следующий вечер, когда король вернулся со своих разбойничьих похождений и расселся за столами с друзьями, которые ели жадно, как волки, он приказал снова развести огонь вокруг Одина. И снова все стояли вокруг, радостно глядя, как пламя пляшет вокруг живого человека. Но, как и прежде, огонь не коснулся Одина, и он остался стоять, твердо и строго глядя на короля, отчего тот ненавидел его все больше и больше. И весь этот день Один провел в цепях, и слугам было запрещено приносить ему еду или питье. Никто не знал, что на рассвете он снова припал к рогу с элем.
И так прошли восемь ночей. И на девятую ночь, когда вокруг него снова разожгли огонь, Один повысил голос и запел.
Его песня становилась все громче и громче, и королю с его друзьями и слугами в королевском замке пришлось стоять на месте и молча слушать ее. Один пел о Гейррёде, как боги защитили его, дав ему силу и умения, но вместо того, чтобы употребить их на благородные дела, он стал вести себя как дикий зверь. Затем он запел, как месть богов обрушится на этого неблагодарного и позорного короля.
Пламя опало, и Гейррёд со своими друзьями увидели перед собой не одинокого странника, а того, в ком было больше царственности, чем у любого короля на земле. Цепи спали с его тела, и он двинулся к этой злобной компании. И тут Гейррёд кинулся на него с мечом в руках, чтобы убить его. Меч ударил его, но Один остался невредим.
Твоя жизнь кончилась, И боги обрушили гнев на тебя; Подойди ближе, если осмелишься, И ты увидишь Одина.
Так спел Один, и, полные ужаса перед его прожигающим взглядом, Гейррёд и его компания съежились и подались назад. Они превратились в зверей, в волков, которые обречены бегать по лесам.
И Агнар вышел вперед, и Один провозгласил его королем. Весь народ был рад, когда Агнар взялся править ими, потому что они были подавлены жестким правлением Гейррёда. А царствование Агнара было не только добрым, но уверенным и победным.
ОДИН ДОБЫВАЕТ ДЛЯ ЛЮДЕЙ ВОЛШЕБНЫЙ МЕД
Сварили волшебный мед гномы, а унесли и спрятали его великаны. Но именно Один раздобыл его из того места, где таили великаны мед, и передал его сыновьям людей. Те, кто пили волшебный мед, становились очень мудрыми, при этом они начинали говорить таким прекрасным словом, что любой, кто их слушал, проникался к ним любовью.
...Гномы сварили волшебный мед из человеческой крови, с помощью жестокости и злодейства. Был такой Квасир-поэт. Он был не только мудр, но и обладал столь прекрасным языком, что все любили его и легко запоминали его речи. Гномы затащили Квасира в свои пещеры, где и убили.
— Теперь, — сказали они, — у нас есть кровь Квасира и его мудрость. Кроме нас, никто ею не владеет.
Они разлили его кровь в три больших кувшина и смешали ее с медом, из чего и сварили волшебный мед.
После убийства человека гномы стали наглеть на глазах. Вылезая из своих пещер, они разгуливали по всему Мидгарду, миру людей. Они заходили и в Йотунхейм и там разыгрывали свои злобные шуточки с самыми безобидными из великанов.
Так они насели на одного великана, который был записным простаком. Звали его Гиллинг. Гномы уговорили Гиллинга вывезти их в море на лодке. Затем два самых хитрых гнома, Галар и Фьялар, направили лодку на скалу. Лодка разбилась. Гиллинг не умел плавать и утонул. Гномы же уцепились за останки лодки и благополучно добрались до берега.
Злобные шуточки доставляли гномам столько удовольствия, что они хотели повторять их снова и снова.
Галар и Фьялар придумали, какую они могут сделать новую подлость. Они привели компанию гномов в дом Гиллинга и, рыдая, сообщили его жене, что Гиллинг погиб. Жена великана начала плакать и сетовать. Наконец она в слезах выскочила из дома. А Галар и Фьялар залезли на подоконник, и, когда бедная вдова пробегала внизу, гномы сбросили ей на голову мельничный жернов, который убил ее. Гномам доставляли удовольствие те беды и разрушения, что они причиняли.
Они так обнаглели, что стали петь песни, в которых хвастались, как убили Квасира-поэта, великана Гиллинга и его жену. Они ошивались вокруг Йотунхейма, мучая всех, к кому подбирались, и льстя себе, что, мол, они великие и сильные. Тем не менее они пребывали тут уж слишком долго. В результате Суттунг, сын Гиллинга, выследил их и захватил в плен.
Суттунг был не так безобиден и простоват, как его отец. Он был хитрым и завистливым. Когда гномы оказались в его руках, возможности сбежать у них не было. Он высадил их посреди моря на скалу, подножие которого омывал прибой.
Стоя в воде, великан был выше этой скалы, и вода поднималась ему лишь до колен. Он стоял, наблюдая за гномами, которые приходили в ужас от погружавшейся в волны прилива спасительной тверди.
— О, сними нас с этой скалы, добрый Суттунг, — плача, взывали они к нему. — Сними нас, и мы дадим тебе золото и драгоценности. Забери нас отсюда, и ты получишь ожерелье, такое же красивое, как Брисингамен.
Они рыдали, обращаясь к нему, но великан Суттунг лишь смеялся над ними. Ему не надо было ни золота, ни драгоценностей.
Тогда Фьялар и Галар закричали:
Сними нас со скалы, и мы дадим тебе кувшины волшебного меда, который мы сварили.
Волшебный мед? — спросил Суттунг. — Это то, чего ни у кого нет. Было бы неплохо получить его, потому что он поможет нам в битве с богами. Да, я хотел бы получить волшебный мед.
Он снял гномов со скалы, но придержал при себе Галара и Фьялара, пока остальные не спустились в пещеры и не принесли кувшины с волшебным медом. Суттунг взял мед и спрятал его в горной пещере рядом со своим жилищем.
Вот так и получилось, что волшебный мед, сваренный гномами с помощью жестокости и злодейства, попал в руки великанов. И теперь последует история, как Один, старейший из богов, который в то время бродил по миру в облике Вегтама-странника, изъял у Суттунга мед и передал его в мир людей.
У Суттунга была дочь Гуннлёд, своей добротой и красотой она напоминала Герд и Скади, девушек-великанш, которых любили обитатели Асгарда. Суттунг в поисках того, кто может охранять волшебный мед, наложил на Гуннлёд заклятие, превратив ее из красивой девушки в уродливую ведьму с длинными зубами и острыми ногтями, и запер в пещере, где хранились кувшины с волшебным медом.
Один слышал о гибели Квасира, которого почитал больше всех людей. Гномов, которые убили его, он замуровал в их пещерах, чтобы они никогда больше не могли выйти в мир людей. А затем отправился искать волшебный мед. Он хотел отдать его людям, чтобы, попробовав его, они обрели мудрость и их слова стали бы полны любви.
Историю, как Один извлек волшебный мед из каменной пещеры, где Суттунг спрятал его, как он снял заклятие, наложенное на Гуннлёд, дочь Суттунга, люди часто рассказывают, сидя вокруг очага.
Девять сильных рабов косили траву в поле, мимо которого шел странник в синем плаще и с посохом в руке. Один из рабов обратился к нему:
Скажи в доме Бауги, который стоит вон там, наверху, что я не могу больше косить, пока они не пришлют мне точильный камень, чтобы острить косу.
Вот тебе точильный камень, — сказал странник, вынимая брусок из-за пояса:
Раб, который обратился к нему, навел свою косу и принялся работать. Трава стала ложиться под его косой словно под ветром.
Дай и нам брусок, дай и нам! — стали просить другие косцы.
Странник кинул им брусок и, оставив их пререкаться, пошел своим путем.
Странник подошел к дому Бауги, брата Суттунга. Он остановился отдохнуть в нем, и, когда пришло время ужина, ему дали поесть за большим столом. И пока он ел вместе с великанами, с поля пришел посланец.
