Дэн Абнетт - Крестовый поход на миры Саббат: Омнибус
Несмотря на полумрак, было видно, что Гаунт улыбается.
— А разве мы не шепчемся о нем, Воловой?
Комиссар собрался уходить. Пересекая Планетарий, он смог как следует разглядеть штабных офицеров вольпонцев. Жильбер уже стоял один. Его пылающий взгляд неотрывно следил за Гаунтом. Штурм в окружении своих адъютантов поднимался по длинной лестнице в личные покои лорд-милитанта в шпиле.
Корбек, шагая рядом с Гаунтом по палубе пассажирского отсека, вводил своего командира в курс последних событий:
— Да, действительно. Была небольшая драка из-за пайков, ерундовая, я быстро всех разнял. Костин и двое его друзей надышались парами растворителя для краски и надолго выпали из общей жизни. Правда, Костин потом упал по-настоящему, сломал голень.
— Я же предупреждал техников, чтобы закрывали на замок подобные материалы…
— Они так и делали, но Костин дружит с замками, ну, вы понимаете…
— Пусть доложатся по форме, потом отправь их на гауптвахту.
— Я думаю, Костин и так достаточно поплатился за свой неразумный… — начал Корбек.
— Я не потерплю этого! Солдатам выдали положенные порции грога и сакры. Мне не нужны надышавшиеся наркоманы!
— Вы, конечно, правы, сэр, — Корбек поскреб бороду, — но, видите ли, люди маются со скуки. Многие выхлебывают всю свою порцию сакры в первые же дни.
Гаунт развернулся к своему заместителю, в глазах блеснули искорки гнева.
— Пусть все уяснят вот что, Колм. Император жалует своим солдатам сигареты и алкоголь для отдыха. Если они начнут злоупотреблять этой милостью, в моей власти лишить их ее. Всех. Это ясно?
Корбек кивнул. Офицеры остановились у поручня балкона и посмотрели вниз, в пассажирский отсек. Воздух потяжелел от запахов табака и пота. Внизу тянулись ряды из сотен коек. И там же были сотни людей. Спали, разговаривали, играли в кости, молились или просто сидели, глядя в пустоту. Между рядов коек двигались священники, даря успокоение и благословляя тех, кто просил или просто нуждался в этом.
— О чем задумались, сэр? — спросил Корбек.
— Похоже, будут неприятности, — произнес Гаунт. — Я пока не знаю точно какие. Но мне это все очень не нравится.
В прихожей кто-то был.
Гаунт проснулся. На корабле наступила искусственная ночь, и автоматы управления погасили свет. Комиссар и не заметил, как заснул на своей койке, уронив на грудь кипу документов и инфопланшет.
Движение в прихожей за стеной его спальни заставило его проснуться.
Он бесшумно поднялся с кровати и переложил документы на полку. Его револьвер и цепной меч остались висеть на деревянной вешалке снаружи. Поэтому он достал из прикроватной тумбочки короткий лазерный пистолет и заткнул за пояс за спиной. Комиссар был в сапогах, брюках на подтяжках и рубахе. Поначалу он хотел надеть и китель с фуражкой, но быстро отбросил эту идею.
Дверь спальни была чуть приоткрыта, и комиссар разглядел узкий луч света от фонаря. Кто-то рылся в его вещах.
В следующее мгновение Гаунт резко пнул дверь, ворвался в комнату. Атаковав противника со спины, он развернул его, заломил ему руки и со всей силы впечатал его лицом в круглое обзорное окно прихожей. Закутанный в робу человек, неуклюже дергаясь, пытался вырываться, пока удар о стекло не сломал его нос и он не потерял сознание.
Включился свет. Гаунт вдруг понял, что за его спиной стоят еще двое. До слуха донеслось гудение заряжающейся батареи лазгана.
Развернувшись на месте, Гаунт швырнул тело своей первой жертвы в одного из противников, свалив его с ног. Второй попытался прицелиться, но Гаунт пригнулся, ушел в сторону и одним ударом сломал челюсть стрелку. Только теперь, через несколько секунд после начала драки, он осознал, что только что покалеченный им человек носил коричневую броню гарнизона гексобора. Его напарник, сбросивший с себя бесчувственное тело, начал подниматься. Гаунт перехватил его вытянутую руку, легко сломал ее в локте и нокаутировал противника прямым ударом в переносицу.
Гаунт выхватил из-за пояса короткий пистолет и оглядел комнату. Два солдата гарнизона гексобора и человек в длинном балахоне лежали у его ног, стеная и корчась от боли.
Распахнулась дверь.
— Многие бы осудили столь жестокие методы, комиссар, — мягко произнес чей-то голос.
— Многие бы осудили взлом и вторжение в чужое жилище. — Гаунт прицелился чуть ниже подбородка вошедшего. — Назовитесь!
Гость сделал шаг вперед, на свет.
Она оказалась довольно высокой. Вся ее одежда — сапоги, брюки и китель — была весьма простой и сплошь черной. Пепельно-белые волосы собраны в тугой пучок на затылке, узкое, точеное лицо бесстрастно и прекрасно.
— Меня зовут Лилит. Инквизитор Лилит.
Гаунт опустил пистолет, затем положил его на столик.
— Вы не потребовали показать инсигнию. Значит, верите мне на слово?
— Я слышал о вас. Простите, мэм, но немногие женщины имеют столь высокий титул и подобный род занятий.
Лилит вошла в комнату и легонько пнула одного из солдат. Тот застонал и приподнялся.
— Выметайся. И этих двоих прихвати с собой.
Окровавленный солдат с трудом встал и покинул помещение, таща на себе своих товарищей.
— Приношу извинения, комиссар, — заговорила Лилит. — Согласно моим данным, вы были на совещании. Я бы не стала посылать сюда своих людей, зная, что вы отдыхаете у себя.
— То есть, если бы меня здесь не было, вы бы обыскали мою каюту?
Она повернулась к нему и рассмеялась. Обворожительно, уверенно — и громко.
— Конечно! Я же инквизитор, комиссар. Это моя работа.
— Так что конкретно вам здесь нужно?
— Мальчишка. — Лилит подтянула к себе стул и села, расслабленно откинувшись на спинку. — Я хочу разузнать о нем. О вашем мальчишке, комиссар.
Гаунт стоял на месте, в упор глядя на инквизитора.
— Мне не нравится ваш тон и ваши методы, — прорычал он. — Если я в скором времени не поменяю к ним своего отношения, то уверяю вас, тот факт, что вы женщина…
— Вы и в самом деле угрожаете мне, комиссар?
Гаунт глубоко вдохнул:
— Да, думаю, так оно и есть. Вы видели, как я поступил с вашими приспешниками. Я не собираюсь терпеть все это, если у вас нет на то серьезной причины.
Лилит вздохнула и вытянула длинные бледные пальцы. Через мгновение она уже направляла на Гаунта короткий лазерный пистолет.
Комиссар не верил своим глазам. Она даже не пошевелилась, а пистолет, лежавший в другом конце комнаты, уже был в ее руках.
— И насколько же серьезной должна быть эта причина? — улыбаясь, спросила она.
Гаунт отшатнулся.
Лилит улыбнулась и бросила пистолет на колени. Скрестив руки, она снова откинулась на спинку стула.
— Что ж, хорошо. Начнем. Именем и словом Высочайшего Императора, я, слуга его воли до глубины души и до конца времен, как служитель Инквизиции, повелеваю тебе дать мне ответы правдивые и истинные, не утаивая ничего. Кара за ложь да будет многообразной и бесчисленной. Понимаешь ли ты это?
— Хватит уже.
— Вы нравитесь мне, комиссар, — улыбнулась инквизитор. — Сам дьявол, как мне и говорили. Действительно.
— Кто говорил?
Лилит не ответила. Она встала, расслабленно держа пистолет в левой руке, и обошла комиссара по кругу. Ее неженский рост и прямой взгляд раздражали Гаунта.
— Раз вы просите, оставим формальности. Почему бы вам не рассказать мне о вашем мальчике?
— Каком мальчике?
— Как безыскусно. Его зовут Брин Майло, уроженец Танит. Он состоит в вашем полку, но, по сути, гражданский.
— И что вы хотите знать, инквизитор?
— О, я хочу знать все, Ибрам. Все.
Гаунт откашлялся.
— Майло… он здесь по воле случая. Полковой волынщик, наш талисман… мой адъютант.
— Почему?
— Он умен, сообразителен, энергичен. Все его любят. Он способен исполнять мои поручения быстро и точно.
Лилит подняла палец вверх:
— Начнем сначала. Почему он оказался у вас?
— Когда Хаос обрушился на Танит и поглотил ее, я принял решение отступить и спасти столько боеспособных солдат, сколько смогу. На моем пути к спасению оказалась преграда. Парень вмешался и помог мне, и в благодарность я забрал его с собой. Он еще слишком юн, чтобы служить, так что я определил его в адъютанты.
— Из-за его навыков?
— Да. И еще потому, что никакого другого занятия для него я не придумал.
Лилит подошла ближе и заглянула Гаунту прямо в глаза:
— И что же это за навыки?
— Расторопность, сообразительность, умение…
— Бросьте, комиссар. Признайте. Вам приглянулся этот юный, чистый мальчишка, и вы…
В закрытом помещении каюты пощечина оказалась весьма звонкой. Лилит даже не поморщилась. Отвернувшись, она рассмеялась:
— Очень хорошо. Очень честно. Значит, можно отбросить всю эту чепуху, так? У меня есть информация, что мальчишка уличен в колдовстве. Что скажете на это?
