Ник Перумов - Хранитель Мечей. Рождение Мага

– Так что же это, за тобой сюда вся ваша рота подтянется? – тотчас насупился капрал. – Нам, парень, этого совсем не надо. Шел бы ты тогда отсюда подобру-поздорову. Мы тебя, конечно, не обидим, и пошлину вернём, и накормим на дорогу, но, сам понимаешь, мы службой дорожим. А то одного тебя пропустишь – а потом и вся рота пожалует, – закончил старый служака.

– А что, тут работёнка и для нас найдётся? Я так и знал, – усмехнулся Фесс.

– Работёнка… работёнки тут для всех хватит, – проворчал капрал. – Вести одна тревожней другой. Кто говорит – опять орлы с Волчьих островов заявятся, кто – разбойнички Кинта Дальнего… Ладно, проходи, парень. Но помни, если ваш ротный сюда придёт и вздумает цены сбивать – будет иметь дело с нашим! А наш ротный, это, я тебе скажу…

– Спасибо, капрал, обязательно учту, – усмехнулся Фесс, минуя стражу. – Да только не думаю, что наш капитан сюда всю роту приведёт. Скорее уж я к нему вернусь. У султанов заработок хоть и противный, да верный. А тут того и гляди на самом деле порешат. Звери-то, они без понятия…

…Распростившись с охранниками, Фесс двинулся дальше в лабиринт узких арвестских улочек. План его был прост и незатейлив – разузнать о судьбе спутников и, как говорится, действовать по обстановке.

Опытный глаз, конечно же, мог заметить, что город в тревоге. На улицах то и дело попадались патрули Лесных Кантонов; и при каждом патруле непременно ошивался отец-экзекутор, пусть даже самого незначительного на первый взгляд ранга.

Фесс не стал избегать этих встреч. Несколько раз он ловил на себе пристальные взгляды из-под серых капюшонов, однако даже и не думал отворачиваться, лишь поспешно бормотал подходящую по времени молитву да творил обычный знак верующих в Спасителя. Патрули проходили мимо. Совершенно ясно было, что они ищут мага-некроманта, при посохе и прочем, и совершенно обычный на вид воин-наёмник ничем для них не интересен.

…Долго бродить по Арвесту ему не пришлось. Ноги сами принесли Фесса на площадь Правосудия; уже издалека он заслышал крики глашатаев:

– …А паче того, подвергнуты будут казни ужасной и позорной двое, нарушивших закон, порядок и уложение, двое, гном именем Сугутор и орк именем Прадд, Тьме служение принявшие, Тьму в сердца свои нечестивые впустившие и ныне кару за это понести долженствующие!.. Слушайте все и не говорите, что не слышали! Приходите все, дабы увидеть, и потом не говорите, что не видели! Свершится правосудие Спасителя посредством Святой Инквизиции, длани пестующей и карающей, завтра, ровно в полдень, после троекратного колокольного сигнала!.. Слушайте все и не говорите, что не слышали!..

Всё ясно. Добрые обыватели славного Арвеста уведомлялись о готовящемся судилище. И, зная нравы того же отца Этлау, можно было не сомневаться – Святая Инквизиция спит и видит, как мятежный некромант сам явится на площадь, дабы выручить друзей, и тотчас же окажется в капкане. Не так уж сложно найти и привезти сюда тех, кто опознает его в лицо – того же отца Этлау, например. Окружить площадь тройным кольцом алебардистов, расставить по крышам стрелков… Дело наверняка представляется им простым и лёгким. Даже бывалому некроманту не выдержать схватки с сотней отцов-инквизиторов – свора псов справится с волком-одиночкой.

Фесс постоял, послушал, посмотрел… Площадь Правосудия, похоже, специально застраивалась так, чтобы никому и в голову не пришло пытаться отбить осуждённых. Вокруг – мрачные стены казарм и тюрем. На площадь ведут всего три улицы, и их легко перекрыть в любой момент, для чего – вон они видны! – стоят по бокам внушительного вида рогатки. А уж в казармах наверняка полно стражи, и наёмников, и собственно инквизиторов.

От ворот же угрюмой крепости Святой Инквизиции к лобному месту тянется поднятый над площадью мост, опирающийся на внушительные, толстенные сваи.

Посвистывая, Фесс вразвалочку обошёл всю площадь, купил у разносчицы горсть жареных орехов и так же неторопливо двинулся прочь. Всё, что нужно, он узнал, теперь оставалось только действовать.

На ночь он остановился в дрянном трактире на самой окраине – кошелёк показывал дно. Несколько девиц лёгкого поведения пару раз шёпотом предложили ему пойти поразвлечься – он только качал головой.

Итак, гном и орк попали в плен, а Атлика каким-то образом скрылась. Если, конечно, святые отцы не схватили и её, по каким-то причинам решив пока не оповещать об этом своего врага. Что ж, будем надеяться, что ей повезло несколько больше, чем Прадду и Сугутору.

Ночью Фесс заставил себя уснуть лишь предельным напряжением воли. Выскребя последние остатки своего серебра, он снял-таки отдельную каморку и вечером, вынув новоприобретённый меч, до боли в плечах и ладонях упражнялся с ним, отчаянно пытаясь вспомнить то, чем он когда-то владел – там, в начисто стёршемся из памятииноммире.

Надо забыть о магии, как заклинание, твердил себе Фесс. Пусть даже и на время, но забыть. Только тогда у меня есть шанс. Они будут искать чародея, точно свора псов, будут принюхиваться, отыскивая малейший след моего волшебства, – пусть себе принюхиваются. Но, если всё опять повернётся, как с Эвенстайном и Бахмутом…

Фесс поёжился и запретил себе об этом думать.

Утром он поднялся до света. Спокойный и собранный. Все сомнения остались там, в ночных кошмарах, послушно отступивших при первых же проблесках света. Собрав свой нехитрый скарб, Неясыть отправился на площадь Правосудия.

Он шёл, уже твёрдо зная, что собирается делать. Магия лежала в самом дальнем уголке его существа, крепко запертая на десять замков. Он не имел права дать Святой Церкви обнаружить себя раньше им самим назначенного мгновения, однако, уже спускаясь по ступеням скрипучей трактирной лестницы, он понял, что его первоначальный план не удастся.

Воздух был пропитан Злом. Ожиданием Зла, предчувствием Зла, чуть ли не его предвкушением; обученный некромант просто не мог не заметить этого. И причём это было вовсе не алчное ожидание казни; Фессу внезапно вспомнился Ордос, нежданно нагрянувший чёрный мор, странные существа, явившиеся из-за грани этого мира. Сперва Неясыть подумал, что жуткая эпидемия готова вот-вот поразить и Арвест; но нет. Волнами накатывающаяся злоба имела ту же первооснову, но совсем иную природу. Совсем, совсем иную…

Впрочем, Фессу было сейчас недосуг думать о высоких материях. Надо было спасать своих, а заодно и себя – после того, как дело будет сделано.

Как он и ожидал, народ начал стекаться на площадь задолго до начала церемонии. Здесь не было ни трактиров, ни закусочных – их заменяли бойкие лоточники-разносчики. Люди всё прибывали и прибывали, Фесса мало-помалу оттесняли прямо к толстенным брёвнам ограждения, возведённого вокруг дощатого помоста в самой середине площади. Чего, собственно говоря, и добивался Неясыть.