Темное кредо (ЛП) - Рейнольдс Энтони
— Это крайне интересное замечание, Иншабэль Кхареш, лорд-колдун из Чёрного Легиона, ранее из Сынов Гора, ранее из Лунных Волков, генетический потомок Повелителя Войн Гора Луперкаля.
— Поразмысли над этим, — сказал колдун, услышав шипение магнитных замков на открывающейся двери.
В сопровождении Первого Послушника и Корифея вошёл Мардук.
— Как сегодня Дариок-Гренд‘аль? — спросил Тёмный Апостол.
— Дариок-Гренд'аль, — сказал Дариок-Гренд'аль, — имел крайне интересную беседу с Иншабэлем Кхарешем, лордом-колдуном из Чёрного Легиона, ранее из Сынов Гора, ранее из Лунных Волков, генетическим потомком Повелителя Войн Гора Луперкаля.
— О? — спросил Мардук, — и о чём же просил рассказать колдун?
— Падший магос рассказывал мне, что он ещё не достиг даже десяти процентов потенциальной энергии Регулятора Связей, — вмешался Кхареш, — Его потенциал просто… завораживает.
— Я вижу, — сказал Тёмный Апостол.
— Иншабэль Кхареш, лорд-колдун из Чёрного Легиона, — начал магос.
— Я знаю, о ком ты, — перебил его Мардук.
— … проинформировал Дариока-Гренд'аля, что Повелитель Войн Абаддон — покровитель многих адептов Тёмных Механикус и культов облитераторов, — сказал Дариок-Гренд'аль, — Он думает, что Дариок-Гренд’аль найдёт для себя много полезного, если Повелитель Войн станет его покровителем.
— Да ну, — сказал Мардук.
Иншабэль Кхареш лишь пожал плечами без страха перед Тёмным Апостолом.
— Ты отрицаешь истину этого утверждения, Апостол?
— Колдун, устройство моё, — сказал Мардук, — Как и Дариок-Гренд'аль. Я не позволю им покинуть 34-ое Воинство.
— Увидим, — Иншабэль улыбнулся.
— Да, увидим, — сказал Мардук. Он лениво поднял нечто с одного из рабочих столов магоса. Глаза Несущего Слово расширились, когда он узнал сферическое устройство.
— Вихревая граната? — изумлённо произнес Мардук. То было самое мощное носимое человеком оружие из когда-либо придуманных в Империуме Человека, и бесценный артефакт, который мог уничтожить всё — всё — в пределах досягаемости.
— Подарок, — Иншабэль Кхареш потянулся забрать гранату у Мардука, — Для Магоса.
Тот не стал отпускать смертоносный артефакт, и на мгновение Тёмный Апостол и колдун сцепились, не желая отступать. Наконец, Иншабэль пожал плечами и разжал руки.
— Взятка, — прорычал Ашканез.
— Ты осмелился принести такое устройство на борт моего корабля без моего ведома? — Мардук сунул вихревую гранату под нос колдуну.
— Это просто пустяк, — ответил колдун, — Я думал, что магосу понравиться её изучение.
— Спрячь это, — Мардук передал вихревую гранату Кол Бадару. Корифей робко взял её.
— Некоторым сложно не задаться вопросом, почему создатели Регулятора Связей — некроны — сами не использовали устройство, — сказал колдун, меняя предмет разговора.
— Едва ли это важно, — проворчал Тёмный Апостол.
— Возможно, что нет, — с загадочной полуулыбкой сказал Иншабэль Кхареш. Мардук поборол порыв его ударить.
В миллионный раз за несколько последних месяцев Тёмный Апостол проклял тот день, когда Совет Сикаруса согласился позволить колдуну сопровождать 34-ое Воинство.
Хотя Несущие Слово и Чёрный Легион некогда были близки, большая часть доброй воли и братского уважения испарилась после смерти Гора. Пусть Абаддон и сам претендовал на титул Повелителя Войн, но это не давало ему уважения, которое XVII Легион испытывал к Гору. Конечно, мощь Чёрного Легиона была несравненной — они превосходили Несущих Слово десять к одному — но многие из XVII Легиона считали его лишь бледной тенью былой славы, а самопровозглашённого Повелителя Войн — достойным презрения. Впрочем, мало кто сомневался, что Чёрный Легион станет главной опорой последнего крестового похода против ненавистного Империума, а поэтому Несущие Слово помалкивали.
Мардук жалел о присутствии Иншабэля на его корабле. Он ненавидел самодовольный насмешливый блеск кристаллических глаз недоноска, когда тот наблюдал за ежедневными ритуалами 34-го Воинства или изучал работы Дариока-Гренд’аля над устройством Регулятора Связей.
Возможно, что больше всего Мардук ненавидел тот факт, что от него не зависела жизнь кого-то на борту «Инфидус Дьяволус».
Он обратил внимание на искажённого магоса.
Дариок-Гренда'аль склонил голову на бок и с нездоровым любопытством тыкал безжизненное тело раба. Щупальца продолжали прогрызать себе путь через внутренности, жуя, чавкая и глотая. Состоящие частично из металла, частично из живых тканей, частично из демонической сущности, механодендриты были волнистыми, вьющимися и наполненными собственной жизнью.
От совращённого магоса исходил сильный запах Хаоса, и, хотя крайне аугментированное тело полностью скрывала тяжёлая чёрная ткань, Мардук видел, как она вздувалась и опадала, корчилась изнутри, пока тело Дариока-Гренд’аля непрестанно изменялось.
Мардук улыбнулся при виде того, как сильно изменился магос, превратившись из существа порядка, однообразия и структуры в истинное порождение Хаоса.
— Мы завершим переход через час, Дариок-Гренд'аль, — сказал Мардук, — Устройство будет готово?
— Да, Мардук, Тёмный Апостол 34-го Воинства Легиона Астартес Несущих Слово, генетический потомок восславленного примарха Лоргара, — сказал Дариок-Гренд’аль, — Оно будет готово.
Ступенчатые ярусы поднимались по краям тёмной круглой комнаты. На мраморном полу был изображён символ Империума, двуглавый орёл, но остальная часть зала была лишена украшений. Высокий сводчатый потолок поддерживали мраморные колонны. Стены поднялись, скрывая всё за его пределами, а фотохроматические панели были затемнены: под прямыми солнечным лучами было бы сложно различить собравшиеся в зале голографические фигуры.
Всего на круглых ярусах стояло больше сорока силуэтов, наиболее высокопоставленные из которых располагались внизу. Лишь десять находились в зале физически, включая самого Аквилия и Проконсула Остория в полном боевом облачении. Остальные шестеро были офицерами Боросской Имперской Гвардии и командирами Имперского Флота, который был размещён на звёздном форту «Крон».
Аквилий узнал легата и префекта Боросского 232-го, которых видел на смотре. Пусть они не обладали высоким положением и стояли на верхних ярусах, но послужной список 232-го был безупречен, а верховный легат Боросской Гвардии лично подал прошение об их присутствии. Осторий неохотно удовлетворил прошение, и Аквилий был рад видеть, что легата сопровождает префект Верен. Коадъютор видел в этом человеке нечто подобное гордости Белых Консулов. Досадно, что гвардеец был слишком стар для принятия в орден, ибо Аквилий верил, что из Верена бы вышел отличный космодесантник.
На разных ярусах стояли ещё тридцать фигур — голограмм, одноцветных проекций тех, кто находился слишком далеко, чтобы присутствовать лично. Много пробелов было на ярусах: присутствовали лишь высокопоставленные люди, которых удалось созвать за такой короткий срок. На расстоянии одной или двух ступеней от пола находились адмиралы и лорды-главнокомандующие, а выше стояли высокопоставленные офицеры Комиссариата и представители Экклезиархии.
Некоторые изображения были яснее остальных. Часть внешне казалась полностью цельной, если не считать одноцветной окраски. Другие были подобны бестелесным и просвечивающим призракам, а остальные расплывались от статики и тряслись от несовпадения времён, движения их ртов не совпадали с речью.
На самом нижнем уровне находились ангелы смерти Императора — Адептус Астартес. Все принадлежали к Адептус Прэсис — братству орденов, которое было создано исключительно для защиты от вторжений из Ока Ужаса. Они составляли первую линию обороны против обитателей адского царства и отвечали на любую угрозу болтером, цепным мечом, непоколебимой верой и праведной яростью.
Некогда было двадцать орденов Адептус Прэсис, но ныне их осталось восемнадцать. Один истребил архивраг, а другой, что вызывало ещё больший шок, заклеймили Экскоммуникатус Трэйторус.
