Лоис Буджолд - Криоожог
На сей раз она фыркнула как-то плотоядно:
— Будь у нас деньги на подкуп, что бы мы делали здесь?
— Вы неверно меня поняли, мэм. Мой интерес — информация. Хотя, знаете ли, вы уже вторая организация на Кибо, которая пытается меня подкупить. Это что, такая местная традиция?
Она нервно пожевала губами:
— А кто был первым?
— «Белая Хризантема».
— Ух ты!
— Я тоже так подумал, и они поняли мою реакцию, только неправильно поняли. Если вам нужно что-то продать, хватит и маленького подарка. Если нужно утаить — не скупитесь на большой. Так они разожгли мое неуемное любопытство.
— Ну так вы приняли свой большой подарок, Форкосиган-сан?
Он не стал поправлять, говорить, что правильно будет «Форкосиган-сама» или даже «-доно». Она хотя бы фамилию правильно произнесла.
— На данном этапе развития отношений презрительный отказ может оказаться не только близоруким, но и потенциально опасным. Думаю, день-другой отдыха здесь помог бы мне оклематься.
— А как мне знать, что ваше «письмо другу» не принесет нам неприятностей?
— Не принесет, если мне будет так угодно. Я старше его по званию.
«Секретарь Сьюз» скривила губы:
— Да уж по апломбу видно.
Несомненно, в свое время Сьюз насмотрелась на чванливое начальство. Интересно, понимал ли ее шеф, что Сьюз видит его насквозь?
Джин наблюдал за перепалкой, беспокойно поскрипывая стулом.
— Да отнесу я это письмо, Сьюз! Я ведь совсем не против.
Майлз протянул Сьюз открытую ладонь жестом не то мольбы, не то веского доказательства.
— Не спешите, подумайте. Терять вам нечего. Если что и было, то уже потеряно. — Он не стал добавлять: «Если только не пожелаете меня шлепнуть», — к чему внушать людям нездоровые идеи? — Зато можно заслужить мою благодарность.
— А какой мне интерес? Что я с того получу?
«Будь мы на Барраяре, ты бы знала ответ. Но мы, как многократно отмечал Роик, не на Барраяре».
— Что-нибудь придумаем.
Ее брови выдавали крайнюю степень недоверия. Сьюз неожиданно набросилась на Джина.
— Разве не говорил тебе Йани оставить его там? Видишь, сколько неприятностей приносят добрые дела, Джин!
Майлз так и не понял, было то «да» или «нет». После очередного тяжелого вздоха Сьюз продолжила:
— Отведи Форкосигана-сана в хранилище, там подыщите, чем писать и на чем.
Джин с готовностью спрыгнул со стула. Майлз поспешил поблагодарить хозяйку и последовал за мальчиком, пока Сьюз не передумала.
* * *Джин наблюдал, как Майлз-сан (мальчик решил называть его именно так, ведь настоящую фамилию вовек не произнести) просматривал полупустые коробки с писчей бумагой на полке в хранилище. На такой бумаге — с цветочками и прочей дребеденью — старушки обычно пишут всякие записки друг другу. И даже Джин вожделенно разглядывал один лист с изображением щеночков. Удивленно осмотрев ассортимент, гость сделал выбор, а потом принялся подыскивать пишущую ручку в коробке со всяким хламом. Найдя пару вполне пригодных, сунул их в карман и осмотрелся.
— Прямо как в лавке старьевщика. Или на чердаке в усадьбе Форкосиганов…
— Когда кто-нибудь приносит ненужные никому находки, их кладут сюда: вдруг кому пригодятся? — пояснил Джин. — Ну, или когда…
«Когда уходят в подвал, к Тенбери, и не возвращаются». Но этого он произнести не мог. Ему и знать-то такого не было положено.
Майлз-сан последил за взглядом мальчугана:
— Ура! Обувь!
Он захромал к наваленной куче обуви. Джин хвостиком потащился следом и принялся помогать изо всех сил. Ноги у чужака были даже меньше его собственных. Правда, Джин приходил сюда за новой парой бот всего месяц назад, когда пальцы на ногах стали пробиваться сквозь старые ботинки, как весенние ростки сквозь почву. Навороченные дамские туфли не пользовались спросом даже среди местных женщин, поэтому и скапливались, однако Майлзу удалось наконец-то выудить пару подходящих спортивных туфель. То были туфельки с девчачьим узорчиком в цветочек, но Майлзу, похоже, было все равно: напялил да затянул шнурки.
— Так-то лучше! Вот и ходить можно.
Он продолжил поиски, разглядывая запасник.
— О! А вот и трости!
Подойдя к груде палок, наваленных в углу, гость принялся выбирать, откладывая в сторону тяжелые медицинские опорные трости с несколькими стойками на конце и слишком длинные трости. Отобранные он проверял, размахивая ими как мечом и колошматя об стену, так что Джин засомневался: может, ему вовсе и не опора нужна, а оружие? Решив, что все-таки первое, Джин провел гостя на крышу внутренним ходом — по пожарной лестнице и через дверь теплообменника.
Майлз-сан расположился за столом, заняв и стул, разложил бумагу и нахмурился с задумчивым видом. Затем склонился и принялся скрести ручкой по бумаге, время от времени останавливаясь поразмыслить. Джин успел почистить цыплячьи короба, пересчитать их жильцов, на случай, если кто опять вдруг нашел дорогу на парапет, причесать Лаки. Наконец письмо было написано и запечатано. Майлз, прищурившись, огляделся.
— А нет ли у тебя чистого острого ножа? Или чего-то вроде иголки, может, спицы?
— Сейчас посмотрю.
Покопавшись, Джин извлек небольшой скальпель из некогда найденного полуразоренного набора и протянул Майлзу. Тот внимательно осмотрел лезвие, пожал плечами: мол, была не была, — и, к ужасу Джина, ткнул себя в большой палец острым лезвием. Выдавив каплю крови, он сложил письмо и придавил пальцем клапан, оставив различимый отпечаток поперек линии склейки, обвел отпечаток ручкой и поставил рядом инициалы.
— Ух ты, вот это да! — выпалил Джин. — А зачем это?
— ДНК. Отпечаток пальца — ничуть не хуже дедушкиного кинжала с печаткой. Даже лучше. В его время анализ ДНК не проводили. Ты ведь понимаешь, что посольский атташе не кинется выполнять требования неизвестно чьей записки с улицы.
Далее Майлз проинструктировал Джина, как добраться до нужного места в восточной части города. Потом заставил мальчика все повторить. Результат, видимо, оказался удручающим: Майлз тяжело вздохнул и все-таки написал адрес на конверте.
— Надеюсь, ты так или иначе доберешься. И смотри, этот конверт не должен попасть ни в чьи руки, кроме лейтенанта Йоханнеса или консула Форлинкина. Это очень личное сообщение.
Джин клятвенно заверил его, что так и будет, и принялся выгребать всю имевшуюся мелочь из копилки. Хватило на проезд в оба конца, но больше почти не осталось.
— Это все твои сбережения? — Майлз-сан подглядел через плечо. Джин молча кивнул. — Доставишь конверт, и тебя не обидят.
Джин не очень-то понял, что значит «не обидят», однако кивнул, принимая условия. В свою очередь он проинструктировал Майлза-сана, что делать, случись какая непредвиденная ситуация со зверинцем в его отсутствие. Тот ошалело поморгал глазами, но в отличие от Джина повторил все инструкции без запинки. Джин сунул письмо под рубаху, бросил печальный взгляд через плечо и двинулся вниз по лестнице.
В метро Джину пришлось поволноваться. Мальчик боялся, что за ним следят; однако никто не схватил его за руку, не потащил в участок. На большой пересадочной станции в центре города Джин почти совсем заблудился — все маршруты были незнакомы. Однако ему удалось подавить страх и не привлекать внимания, для этого пришлось лишь четко следовать картам на стенах. Кто знает, чего ожидать от доброхотов? Они столь же опасны, как и подозрительно настроенные граждане… В конце концов нашлись и нужная ветка, и нужная станция.
Затем шесть кварталов пешком, почти без поворотов, и вот он у цели. Вокруг не было аккуратных многоэтажек спальных районов, в которых он вырос. Вместо них за высокими садовыми оградами утопали в зелени невероятно роскошные особняки. У ворот некоторых из них висели надраенные медные таблички посольств других планет. Посольство Эскобара производило особое впечатление своими размерами и вычурностью. Консульство Барраяра, на котором, к счастью, тоже висела табличка, проигрывало в сравнении. Небольшой в общем-то домик, достаточно близко от дороги, так что Джин не успел даже испугаться, подходя к нему. Никакой тебе охраны в форме. Металлическое ограждение выполняло скорее декоративную функцию. Джин легко мог его перепрыгнуть. Только зачем, если ворота и так открыты? Мальчик сглотнул и нажал кнопку звонка.
Дверь открыл блондин, одетый по-простецки: рубаха да зеленые брюки на подтяжках. Весь какой-то помятый и уставший, заросший щетиной. На Джина глянул насупившись.
— Здесь нельзя попрошайничать! — не очень-то приветливо заявил он.
Акцент у него был такой же, как у Майлза-сана, раскатистый. Вот только оказалось, что не все барраярцы низкорослы, как со смятением осознал Джин. Этот был ну очень высоким.
— Простите, сэр. Я всего лишь посыльный. У меня письмо для лейтенанта Йоханнеса или консула Фор… э-э… Форлинкина.
