Джонатан Грин - Империум человечества: Омнибус
Падалюга-хозяин перепрыгнул через незащищённую баррикаду как раз вовремя, чтобы увидеть, как желудок болотогатора взрывается в облаке крови и хрящей, разрывая монстра на куски. Гатор Каинн приземлился чуть ли не на голову охотнику за головами. Ненависть горела в его обезумевших глазах. Ударом об колено сложив раскрытый стабган, всё ещё сжимаемый в левой руке, Крид поднял рабочую пушку, заряженную единственным заветным патроном, и, уперев её в голову падалюги, выстрелил. Звук выстрела заглушила масса серой плоти, извергнувшаяся из разнесённого вдребезги черепа. Труп Гатора Каинна присоединился к своему питомцу перед неверящим, испуганным взглядом Джанго.
"Остался ещё один мусоролаз," — подумал Крид, неуверенно шагая с бесполезно свисающей правой рукой.
Баррикада взорвалась в вихре древесных щеп и летящих бочек из под масла, когда массивная чешуйчатая туша прорвалась сквозь неё. Крид направил стаббер на громадного мутанта. На автомате, не думая, он нажал на спусковой крючок. Последний заряд был потрачен, и единственным звуком, что издало оружие, был глухой щелчок пустого патронника. Не было больше ни пуль, ни времени на перезарядку.
Зарычав, чешуйчатый бросился вперёд, скача навстречу охотнику за головами с такой скоростью, что столкновение казалось неминуемым. Но в последнюю секунду Крид уклонился. Изменив направление движения, Натан выставил ногу, ставя мутанту-рептилоиду подножку, когда тот проносился мимо. Не способный справиться с инерцией своего спотыкающегося броска, чешуйчатый врезался в тюрьму, в лавине кирпичей и стали, пробивая стену.
Для потрескавшейся конструкции здания это было уже слишком: строительный раствор и болты разъедались многими годами взаимодействия с химическим туманом, клубившемся над загрязнёнными болотами. С треском разрушающейся каменной кладки и стоном гнущихся перекладин тюрьма рухнула на голову чешуйчатого. С тупым хрустом стальная балка крыши прилетела в череп падалюги. Ньют остался недвижим средь булыжников уничтоженного здания тюрьмы.
Натан Крид разглядывал опустошение вокруг себя: руины баррикады, трупы врагов, и груду камней, что когда-то были местной тюрьмой. Счищая желудочный сок рептилии и хрящи с лица, он почувствовал острую боль в сломанной руке.
"Итак, где же ты, старушка?" — удивился он, начиная разбирать и опрокидывать завалы в поисках своего потерянного и заряженного стабгана.
В облаке пластиковой пыли из развалин тюрьмы появилась уродливая голова Джанго Каинна. Каким-то образом он пережил разрушение здания, в отличие от чешуйчатого. Его руки всё ещё были скованы за спиной, и он, шатаясь, отошёл от руин и побежал.
"Побег!" — подумал Крид, — "после всего произошедшего. Убийство куска мрази решено, он у меня получит, сейчас я с ним покончу!"
Он нуждался в оружии, а его было бесполезно: одно разряжено, другое — завалено обломками. Мёртвый Гатор всё ещё сжимал краденный автопистолет в руке. Вырвав его из мёртвой хватки падалюги, Крид поднял орудие с помощью здоровой руки. Мутант был любезен достаточно, чтобы перед смертью вставить свежезаряженную обойму. Устремив взгляд вдоль ствола, охотник прицелился в улепётывающего пленника. Два выстрела прозвучало над городской площадью. С визжащим криком Джанго упал в грязь и пыль — оба колена были прострелены.
Охотник за головами направился к хныкающему и покалеченному падалюге. Заслышав его приближающиеся шаги, Джанго открыл влажные глаза, дабы увидеть, что Крид собирается делать с ним дальше.
— Я думал, что нужен те живым, — рыдал он.
Крид резко поднял голову падалюги за волосы, держа перед его лицом мятый лист пергамента. На нём были карандашом и чернилами грубо изображены члены банды клана Каиннов. Очевидно, что рисовал кто-то, кому рассказали, как должна выглядеть банда, кто-то, никогда не видевший их во плоти. Текст на Готике сопровождал картинки, но для безграмотного каннибала ничего не значил.
— Видишь, что написано, — сипло сказал охотник, растягивая слова, — или тебе прочитать? «Разыскиваются мёртвыми члены банды клана Каиннов!»
Медленно до Джанго начало доходить, что Крид спланировал всё это с самого начала. Он тяжело сглотнул, поскольку его собственная судьба стала очевидной.
— Кто может быть достаточно безумным, чтобы заплатить за живую кучу каннибалов? — сказал Крид, всё ещё стискивая зубами окурок черуты.
— Но тогда почему ты не пришёл за нами в Грязетину, трусливый ты ублюдок?
— А что, я должен был отправится в эту смертельную ловушку слякоти, кишащей паразитами, когда я могу заставить всё безмозглую семейку прийти ко мне? — лицо охотника за головами было непроницаемой маской, когда он упёр дуло автопистолета в голову падалюги.
— Ты покойник, ищейка! Мама будет в бешенстве, када узнает об этом. А она узнает. Она будет выслеживать тя как падалюжья борзая! Она будет! Она придёт за тобой! — Джанго плюнул, впадая в отчаянную ярость от боли и страха.
Уклонившись, Крид достал второе объявление о награде из глубин плаща и встряхнул его, раскрывая перед лицом мутанта. Джанго Каинн уставился на него, его глаза расширились от изумления. Изображение омерзительной волосатой беззубой старухи злобно смотрело на падалюгу.
Охотник за головами холодно улыбнулся:
— Я рассчитываю на это.
Сынки в Улье
Не переведено.
Плохие лекарства
Доктор Лудван Марво в одиночестве стоял рядом с лужей кипящих химикатов. Пузыри медленно поднимались из глубин радужного супа, разрывая желеобразную поверхность пленки отходов подобно тому, как личинки потрошителей вырываются из утроб. В едком воздухе горели розовые и зеленые испарения метана. Доктор нервно прищелкнул каблуками и беспокойно посмотрел на лес подмостков, выросших из наваленных у входа в заброшенную узловую станцию шаттлов обломков.
Марво до сих пор был одет в балаганный наряд: украшенная пером высокая шляпа, багровый фрак, украшенный узорами из паучьего шелка нарядный жилет, когда-то белые бриджи и доходящие до колен ботфорты, обшитые шкурами настоящих крыс. Это нравилось понтерам, людям, уставшим от тусклых мрачных цветов Подулья Некромунды. Поразительно, как легко кричащего цвета костюм с позолоченными пуговицами обеспечивал уважение покупателей. Конечно, Марво не было настоящей фамилией, да и не был он доком, но Доктор Марво хорошо подходило как своего рода эстрадное прозвище.
И он не знал имени высокого как колонна странника в рваной черной мантии, который вышел из тьмы заброшенных туннелей, ибо хозяин не счел нужным сообщить его. Люди всегда придумывали название для чего-то безымянного. Нависшее над доктором Марво тощее почти как скелет существо вырождающиеся обитатели глубин Подулья называли многими именами. Несущий Смерть. Отец Трупов. Властелин Костей. Царь Чумы.
Крысокожим из племени Разбитого Лонжерона нечеловеческое существо — ибо люди не могут так смердеть — было известно, как Мертвый Спортсмен. Для отбросов с Карборундовой Гряды он был Забирающим Души. Для судей Тринадцатого Округа Арбитров имя странника стало синонимом бессчетных нераскрытых дел. Даже примитивные роговые по-своему называли его на хрюкающем и почти непроизносимом языке.
Марво посмотрел на скрытую капюшоном голову нависшего над ним существа — которое его измученному разуму казалось минимум двухметрового роста — и встретился с взором двух налитых кровью и затянутых катарактой очей. Взгляд фигуры погрузился в Марво подобно сверлу, несмотря на кажущуюся слепоту подернутых дымкой и лишенных зрачков глаз. Силы доктора словно улетучивались от этого неумолимого пронзительного странного взора…
И внезапно его наполнил покой — безмятежность человека, чья воля больше ему не принадлежит. Странник наконец-то заговорил. Если бы не погрузившийся в глубины души Марво гипнотический взор катаракт, то голос напомнил бы ему о звуке сломанных лопастей ещё работающего вентилятора, царапающих петли проволочной решетки.
— Ты хорошо поработал, — сказал странник, — Балочный Мост, Купол Якапо и Избавление влились в ряды моих верных последователей.
Если бы не зловещая власть существа над Марво, то шарлатан бы осознал, что идущий из глубин капюшона голос был больше всего похож на предсмертный хрип. Возможно, он услышал бы и ужасное шипение, раздающееся откуда-то из тьмы позади облаченного в черную мантию владыки.
— Ты получишь достойную награду за свое повиновение, — продолжил странник, — Но ещё многое предстоит сделать.
Покрытые струпьями похожие на лапы руки показались из рукавов рваной мантии существа, протягивая закупоренную стеклянную колбу, в которой плескалось чистая пурпурная жидкость. На потускневшей и шелушащейся приклеенной бирке можно было рассмотреть лишь круг, разделенный на три равные части кривыми дуг. Странник положил ёмкость с внешне безобидным содержимым в открытую руку Марво, сомкнув её мертвенно холодными пальцами на стекле.
