Чарльз Шеффилд - Возрождение

Чарльз Шеффилд

Возрождение

Пролог

Прежде чем начать систематическое изложение теорий, объясняющих природу Строителей (а таковых теорий насчитывается не менее ста семидесяти семи), уместно будет привести основные известные факты, касающиеся этих невероятных существ. Это гораздо проще, чем излагать теории, поскольку фактов имеется очень немного.

Факт 1. Ни одно живое существо, а также те из мертвых, чьи свидетельства заслуживают хоть какого-нибудь доверия, никогда не видели самих Строителей.

Факт 2. Внутри объектов, созданных и оставленных Строителями, были обнаружены различного рода разумные неорганические объекты, которые утверждают, что созданы в глубокой древности и знают, с какой целью Строители их сотворили. Существуют, впрочем, основания сомневаться в правдивости этих утверждений. (Тем более что они всегда противоречат друг другу.)

Факт 3. В галактическом рукаве Ориона, а также, возможно, в других рукавах, Строители создали и оставили больше тысячи объектов, которые обычно называют артефактами Строителей. Назначение многих артефактов так и осталось загадкой. Их размеры - от нескольких метров до нескольких световых лет. Технология, использованная при создании артефактов, превосходит все, когда-либо созданное другими видами, обитающими или обитавшими в этих частях галактики.

Факт 4. Не было ни одного случая, чтобы артефакты Строителей проявили враждебность по отношению к какой-либо форме органической жизни. Многочисленные несчастные случаи, связанные с артефактами, имели своей причиной излишнее любопытство разумных существ, пытавшихся исследовать или использовать данные артефакты.

Факт 5. Все артефакты Строителей, за исключением одного, были созданы по меньшей мере три миллиона лет назад. Любые изменения артефактов, происходившие позже, по-видимому, запланированы заранее и связаны с их первоначальным назначением.

Факт 6. Четыре года назад во многих, если не всех, артефактах Строителей начали происходить необъяснимые быстрые изменения.

Факт 7. Одновременно неподалеку от звезды Мир Джерома возник совершенно новый артефакт, который его первооткрыватель Квинтус Блум назвал Лабиринтом.

Факт 8. Вскоре после возникновения Лабиринта все остальные артефакты в рукаве Ориона исчезли. Вслед за ними исчез и Лабиринт.

Факт 9. После исчезновения Лабиринта в пределах рукава Ориона не появлялось никаких свидетельств об артефактах Строителей или иных проявлениях деятельности Строителей.

Таковы все известные факты, касающиеся Строителей и их артефактов. Переходим теперь непосредственно к теориям, «имя которым легион».

Из предисловия к сборнику «Теории природы, происхождения, деятельности и артефактов Строителей», составленного профессором Дари Лэнг, Институт артефактов, Врата Стражника.

Глава 1

Кандела, Круг Фемуса

Последний ужин осужденного мог бы выглядеть и получше.

Ханс Ребка перевел взор на надзирателя.

- Ну и как это понимать, Колкер?

Ребка сидел в железном кресле совершенно голый. Вдобавок он был скован по рукам и ногам - наручники едва позволяли поднести пищу ко рту. Тем не менее его грозный взгляд заставил надзирателя сделать шаг назад.

- Разве вы не это заказывали, капитан?

- Я просил, чтобы перед смертью мне подали самое вкусное из того, что едят на планете. А ты что принес?.. Свиное дерьмо и то аппетитнее! На вот, понюхай сам!

- Одну минуту, я узнаю…

Приглашения понюхать еду Колкер не принял: даже будучи скованным, заключенный выглядел слишком опасным. Вместо этого надзиратель отступил на шаг, прижавшись спиной к каменной стене, и несколько секунд беззвучно шевелил губами, связываясь с начальством при помощи передатчика, вживленного в мозг.

- Ваш сегодняшний ужин, капитан, - удовлетворенно кивнул он наконец, - приготовлен согласно личным указаниям министра Шрамма. Это и в самом деле лучшее, что может предложить планета. Только не наша, а ваша - Тойфель… - Надзиратель замялся. Он знал: каждое его слово и жест записываются. - Господин министр надеется, что вы оцените эту маленькую шутку, - неловко закончил Колкер.

- Вот как? - Ханс Ребка взял в руку ложку, сделанную, как и вся посуда, из тонкого гибкого пластика. О том, чтобы превратить ее в оружие, не могло быть и речи. - Наверное, я теряю чувство юмора. Знаешь, Колкер, хуже всего то, что министр абсолютно прав. Я слишком давно не был на родине и изнежился. Слыхал рассказы о Тойфеле?

- Да, и много раз.

- Тогда не буду повторять. - Ребка окунул кончик ложки в темную клейкую массу, осторожно попробовал и, скривившись, отложил столовый прибор. - В прежние времена я бы мигом проглотил все, да еще и добавки попросил. Министр неплохо знаком с планетами Круга Фемуса: на Тойфеле и впрямь не найдешь ничего вкуснее.

- Вы будете есть? - У надзирателя с заключенным сложились необычные отношения. В течение недель, проведенных в тюрьме, Ребка использовал все свое немалое обаяние, пытаясь завязать с Колкером дружбу. Однако охранник, не без оснований подозревая, что заключенный использует любой шанс, чтобы убить его и сбежать, держался почтительно и отстраненно.

- Да, за последние годы я стал слишком разборчив, - продолжал Ребка. - Лучше умру голодным. - Скованными руками он отодвинул тарелку. - Это твое, делай с едой что хочешь.

Надзиратель опасливо приблизился, схватил поднос и поспешно отступил.

- Ничего другого я принести не могу, вы же понимаете…

- Понимаю. И поделиться со мной своим ужином тоже не можешь, ясное дело. Ладно, не переживай - мне не впервой голодать. Да и какие уж тут удовольствия в ночь перед казнью!

Колкер кивнул и, повернувшись к стальной двери, просунул поднос сквозь узкую горизонтальную щель. Затек он застыл на месте, как будто прислушиваясь, еще раз кивнул и обернулся к узнику.

- Господин Шрамм спрашивает, нет ли у вас последнего желания?

- А как же! Передай министру - я не прочь написать мемуары.

Надзиратель нахмурился.

- Вы, конечно, шутите? Извините, капитан Ребка, мне не хотелось бы это передавать…

- Весьма благоразумно с твоей стороны. У меня сложилось впечатление, что господин министр понимает лишь свои собственные шутки. - Осужденный окинул взглядом глухие стены тускло освещенной камеры. - Ну что, друг Колкер? Ужин закончен, а до казни еще целых двенадцать часов. У нас с тобой вся ночь впереди…

- Я должен оставаться здесь, с вами. Если хотите, можем поговорить или…

Слова надзирателя прервал металлический лязг. Колкер резко развернулся, выхватил из кобуры пистолет и направил его в сторону открывающейся двери. На пороге, также с оружием наготове, настороженно застыли четверо мужчин в форме охранников.

- Не двигаться! - Надзиратель прижался к стене, стараясь не упускать Ребку из поля зрения. - Здесь не должно быть посторонних, у меня приказ! Если вы немедленно не покинете помещение, я буду стрелять!

- У вас приказ? У нас тоже. - Самый представительный из вошедших протянул Колкеру конверт. - Я полковник Толл. Если хотите, проверьте в управлении охраны. - Полковник перевел взгляд на Ребку. - Это из-за него весь сыр-бор? Что-то не верится… Ладна, так или иначе, мы пришли за ним.

- За капитаном Ребкой? Я не могу этого позволить! Советник штаба Лански приказал оставаться с заключенным до утра, пока его не поведут на казнь.

- А мы забираем капитана по приказу министра Шрамма. Надеюсь, вам не нужно объяснять, кто выше по рангу?

- Меня предупредили, что его могут попытаться освободить. И если я не выполню приказ…

Ханс Ребка презрительно усмехнулся. Полковник Толл раздраженно прорычал:

- Черт побери, да прочитайте наконец бумагу! Не стоять же нам тут всю ночь!

- Похоже, все оформлено правильно… - Колкер пытался одновременно изучать письмо, присматривать за Ребкой и держать под прицелом четырех охранников у двери. - Но это какая-то бессмыслица! На рассвете заключенного должны казнить - здесь, в подвале, - а согласно данному документу, вы забираете его в помещение 132-Б, наверху.

- Не просто наверху - на самом верху! Помещение 132-Б - личные апартаменты министра Шрамма. - Полковник Толл махнул пистолетом в сторону Ребки. - Вы можете идти?

- А вы проверьте.

- Хорошо. Снимите с него кандалы, охранник Колкер! Заключенный поступает в наше распоряжение: если с ним что-нибудь случится за пределами этой камеры, отвечать буду я, а не вы.

В лифте было почти так же темно, как и в подвальной камере, где Ханс Ребка провел в цепях последние три недели. Выйдя на яркий свет заходящего солнца, узник невольно сжался и прикрыл глаза рукой.

- Да он совершенно голый! - возмущенно воскликнул знакомый голос. - Вы с ума сошли - приводить ко мне заключенных в таком виде!

Ребка опустил руку и поморгал, щуря слезящиеся глаза. В этой просторной комнате с окнами во всю стену он различал вокруг себя лишь смутные силуэты. Однако прямо перед ним, судя по голосу, стоял министр Шрамм.