Старое поместье Батлера (СИ) - Лин Айлин
Мэделин встала, подошла к столу и налила в стакан воды. Сделав несколько глотков, продолжила:
- Джон пытался поправить наше финансовое положение, сначала продав загородный дом, но ему не верили и заключать договоры не спешили. В это же время стали набирать обороты и популярность гонки на специально обученных скаковых лошадях. И с подачи Его Величества было построено место, получившее название ипподром Лоншани. Джон тут же решил, что это его шанс быстро и легко разбогатеть.
С каждым словом леди становилось всё тяжелее говорить, я это видела по её лицу и продолжительным паузам между предложениями. И понять женщину было вовсе не сложно - переживать всё заново, когда воспоминания не самые приятные, никому не нравится.
- Я люблю лошадей, но теперь ненавижу скачки. Со временем мы остались без ничего, никакие мои увещевания, слёзные мольбы, разумные доводы - ничто из этого не смогло вразумить твоего отца. Его взор горел лихорадочным огнём игрока, он как рыба, не мог соскочить с крючка, который так глубоко заглотил. Джон всё понимал, хочется верить, что понимал. Но оказался не способен противостоять соблазну. Просто не смог вовремя остановиться.
- И не остановится, никто его не переубедит. Тут поможет только желание самого человека и железная воля, — тихо сказала я. На своём веку встречала таких людей и точно знала, что происходит с ними, когда их затягивают азартные игры. Они просаживают всё, считай, остаются без трусов.
Мама словно меня не услышала, договорила:
- Тётушка Мэй - замечательный человек. Пока мы живём у неё.
- А как семья тётушки относится к тому, что мы все тут поселились? - уточнила я, - или она одинокая?
- Почему же одинокая? У неё есть сын и дочь. Они сейчас в свите короля, в загородной резиденции Его Величества. Охота, шикарные балы. Получить такое приглашение дорогого стоит. И нас позвали, только средств одеться по последней моде, чтобы не ударить в грязь лицом, у нас нет. Джон рвался, но твой дядя Роберт, сказал ему категоричное "нет".
На имени "Роберт" мама поморщилась, м-да уж... Не всё ладно между двоюродными братом и сестрой, это точно.
- Кроме тётушки Мэй, у нас есть ещё один родственник, дядя Эдвард. Но живёт он далеко и ни с кем из нас не общается. Очень замкнутый человек, ты видела его всего раз, когда тебе исполнилось пять лет, на похоронах дедушки Уильяма.
- Ясно... Мама, у тебя есть родные братья и сёстры?
Леди отрицательно покачала головой.
- И всё, что оставил мне отец, тоже продано, - печально добавила она.
- И если тётушка Мэй вдруг решит, что мы для неё обуза, то нам, получается, некуда идти?
- Получается, что да.
Мы смотрели друг на друга, и мне с каждым мгновением становилось всё тоскливее. Я открыла было рот, чтобы кое-что уточнить, как в дверь стремительно постучали, и, не дожидаясь ответа, внутрь вбежала Сара.
- Там пришёл какой-то мужчина и попросил срочно вас позвать, леди Лерой, - взбудоражено выпалила горничная, широко распахнутыми глазами глядя на Мэделин. - Я его проводила в зелёную гостиную.
- Пойдём со мной, - кивнула мама, - поможешь мне переодеться.
Я смотрела вслед уходящим женщинам и гадала, кого же там принесло? Может, будут и хорошие новости?
Глава 6
Интерлюдия
Мэделин чувствовала, что неожиданный гость пришёл по её душу и вести будут тесно связаны с Джоном. Женщина старалась отогнать от себя подобные мысли, но они, как назойливые осы, пытались ужалить посильнее и заставить нервничать сверх меры.
Переодевшись в светло-голубое платье, леди Лерой подошла к распахнутому настежь окну своей комнаты, чтобы немного успокоиться.
- Сара, благодарю, - не оборачиваясь, сказала она, - можешь идти. Угости посетителя чаем, скажи ему, что я спущусь через несколько минут.
- Да, госпожа, - горничная сделала быстрый книксен, сочувствующе посмотрела на неестественно прямую спину хозяйки и вышла вон, тихо притворив за собой дверь. Девушка очень любила хозяйку и знала, в какой ситуации оказалась вся их семья. Помочь она ничем им не могла, лишь услужить, сделать их жизнь чуть проще.
Оставшись одна, графиня тут же обхватила себя за плечи и крепко их сжала. Зелень густо растущих деревьев в шикарном парке напротив, навеяли грустные воспоминания, а ведь когда и у неё был свой дом с не менее красивым садом.
- Нужно успокоиться, я Батлер. А Батлеры никогда не сдаются, - тихо, но твёрдо вымолвила она, прислушиваясь к собственному голосу. - Всё будет хорошо. Грейс идёт на поправку, а Джон... Что же, у любой проблемы есть решение...
Мэделин не так давно задумалась, что развод стал бы избавлением, только получить его можно, обратившись в парламент. Одна лишь мысль, как она стоит под обстрелом множества насмешливых взоров сиятельных лордов, как становилось тошно. Даже если её просьбу удовлетворят, то будущее дочери будет навсегда запятнано и Грейс не сможет устроить свою жизнь, перед девочкой закроются все двери. Обе женщины мигом превратятся в изгнанниц.
Стать вдовой гораздо лучше, нежели оказаться разведённой. От сей мысли графиню пробила дрожь, сердце затопила вина - нельзя допускать подобных размышлений. Джон - живой человек, он не заслуживает смерти, каким бы ни был.
Внутренне собравшись, леди резко развернулась и направилась на встречу с незнакомцем.
Спустившись по парадной широкой лестнице на первый этаж, не обращая внимания на богатство обстановки, на немногочисленных слуг, тихо что-то делающих по дому, пересекла холл. Остановившись у дорогой резной двери, взялась за тяжёлую медную ручку. Вдох-выдох. На лице расцвела доброжелательная, но отстранённая полуулыбка, и, толкнув дверь, женщина шагнула внутрь.
Сидевший на резном диване мужчина, тут же поднялся ей навстречу. Мэделин раньше никогда не встречала этого человека. Высокий и худой, в тёмном сюртуке и узких бриджах, заправленные в кожаные, начищенные до зеркального блеска, высокие сапоги. Всё хорошего качества и пошито на заказ. Зализанные тёмные волосы и тонкие тараканьи усики придавали образу некое аристократическое благородство, точнее, гость хотел, чтобы так оно выглядело со стороны. Чёрные глаза мужчины смотрели на неё оценивающе, будто графиня — товар на прилавке. Противные морозные мурашки волной прокатились по позвоночнику. Стало ещё тревожнее.
- Добрый день! - наигранно опомнился он, короткий поклон, - леди Лерой?
- Добрый день, да, это я. С кем имею честь? - вскинув правую идеально очерченную бровь, Мэделин и не подумала подходить ближе.
- О, простите! Николя Шандон, поверенный барона Мэйсона Ригнэ. Мне бы хотелось поговорить с графом, но, как сказала служанка, его здесь нет, и я имею честь беседовать с вами. Поскольку бегать и искать человека в Бирмингеме в любое время суток - задача непростая. Конечно, если вы скажете, где именно находится ваш супруг сейчас... - графиня отрицательно покачала головой, она знала, но говорить не желала. - Тогда проще всё обсудить с вами. А вы уже передадите графу.
- Да, конечно. Прошу вас, - Мэделин кивнула на софу, и когда мужчина занял прежнее место, присела напротив него. - Я вас слушаю.
- Дело в том, что граф Джон взял у моего господина в долг весьма крупную сумму, в расписке указал, что если не сможет расплатиться в срок, то отдаст Его Светлости сей особняк. Я пришёл сюда, чтобы оформить положенные документы.
Всё внутри Мэделин оборвалось. Вот она ещё таила надежду, что человек принёс добрые вести, как все её чаяния вмиг были безжалостно растоптаны. Всё, что говорил дальше этот человек, она уже не слышала - в ушах зашумело, перед глазами заплясали противные мушки и отчаянно захотелось хлопнуться в обморок, очнуться и узнать, что всё это просто дурной сон!
- Леди! Леди Лерой! С вами всё в порядке? - встревоженно спросил мистер Шандон, заметив, что женщине стало худо. И немудрено — такие неприятные вести. А особняк-то просто великолепен! Всего в двух кварталах от королевской резиденции, а это очень хорошее местоположение. Поверенный успел оценить богатое убранство и дороговизну висящих на стенах картин и даже гобеленов давно ушедших именитых мастеров. Барон будет доволен новым приобретением.
