Белая Кость (СИ) - Эль Кебади Такаббир Такаббир
— Не ошиблись, миледи, — поклонился Ардий.
Киаран снял с руки одеяние из плотной шерстяной ткани:
— Наденьте это, миледи.
— Так нельзя, — попятилась Янара. — Такие рясы носят Чистильщики душ.
— Вы хотите побывать на коронации?
— Хочу! Очень хочу!
— Иного способа провести вас в Тронный зал я не вижу. Решайте, миледи. Либо вы надеваете рясу и идёте со мной, либо служанки отведут вас в ваши палаты.
Янара с растерянным видом смотрела на рясу. Киаран терпеливо ждал.
Чистильщики душ, они же белые монахи, являлись членами древнего ордена. Их не коснулась метла новой веры, и тому имелась причина. Вступая в орден, монахи принимали обет пожизненного молчания и общались друг с другом только им понятными знаками. Молча странствовали по королевству и молча выслушивали предсмертные исповеди. Снимали с души умирающего самый страшный грех и добавляли звено в железную цепь на своей шее. Святейший отец, как светоч Единой веры, не видел в белых монахах угрозу. Во-первых, молчуны не способны устроить бунт среди верующих. А во-вторых, при их виде людей охватывал суеверный страх.
Киаран намеренно выбрал для Янары такое одеяние. Если она появится в Престольной Башне под видом белого монаха, к ней никто не подойдёт и с ней никто не заговорит. Ну а встреча с настоящим Чистильщиком душ маловероятна.
После недолгих раздумий она кивнула:
— Хорошо.
Сняла вдовью пелерину, отдала её Таян. С помощью Миулы надела рясу поверх платья, подпоясалась верёвкой, накинула на голову широкий капюшон. Киаран повесил ей на шею короткую цепь и велел служанкам ждать госпожу здесь, возле лестницы. Девушки поставили лампу на землю и сели плечом к плечу на ступени.
Янара и её спутники шли по мрачному подземелью, провожая взглядами ответвления туннеля. Чудилось, что оттуда за ними кто-то наблюдает. Под высоким сводом еле заметно покачивались чёрные грозди. Было сложно понять: это летучие мыши или почерневшая от времени паутина, или обманчивая игра пламени факела и дыма.
Сначала лорд, рыцарь и вдова старались производить как можно меньше шума. Потом стали шаркать подошвами, желая избавиться от гудящей в ушах тишины. Свернув в одно из ответвлений, поднялись по узкой винтовой лестнице и оказались в помещении, заставленном бочками и ящиками. Миновав ещё две кладовые, где хранилась хозяйственная утварь, они вновь взошли по ступеням и очутились в заброшенном коридоре. Везде обломки стрел и копий, глиняные черепки, битый камень. Слева глухая стена — тупик. Справа окованная железом дверь.
— У вас хорошая память, лорд Айвиль, — отметил сэр Ардий. — Запомнили дорогу с первого раза. А мне постоянно хотелось свернуть не туда.
Киаран взглянул на Янару. Она согревала руки дыханием. Пальцы мелко дрожали.
— Не волнуйтесь, миледи.
Её губ коснулась лёгкая улыбка.
— Я немножко замёрзла.
— В подземелье и правда жутко холодно, — отозвался сэр Ардий.
Киаран наклонился к Янаре и прошептал:
— Если вас кто-то обидит, только намекните мне, и этот человек пожалеет.
Она посмотрела из-под капюшона. Глаза глубокие-глубокие, утонуть можно.
— Где же вы раньше были? — Приподняла подол рясы вместе с юбками. — Ведите, лорд Айвиль.
По галереям и палатам двигался нескончаемый поток людей, одетых в яркие наряды. Янара была единственным белым пятном, если не считать королевских гвардейцев, носивших белые накидки. На «члена тайного ордена» поглядывали искоса. Про Чистильщиков душ, хранящих молчание даже под пытками, ходило много слухов. Якобы они гипнотизировали взглядом и заставляли плакать самых злостных преступников. Поговаривали, что в комнату умирающего, как правило, входит один монах, а выходят всегда двое. Однако лорд Айвиль не нашёл никого, кто бы сказал: «Я видел это собственными глазами».
Вынырнув из толпы, Янара в сопровождении лорда и рыцаря проследовала в ложу, расположенную на втором ярусе Тронного зала.
За окнами серело утро. В шандалах и люстрах горели все свечи. Возле трона стояли Хранители и Святейший отец. Публика глазела по сторонам, обменивалась последними сплетнями и тушевалась под суровыми взглядами королевских гвардейцев.
Заметив около помоста Лейзу, Киаран оставил Янару с Ардием и, спустившись в зал, присоединился к матери короля. От её волос, прикрытых вуалью, исходил аромат корицы и кедра. От фигуры, закутанной в пурпурные шелка, веяло холодом.
— Прекрасно выглядите, миледи, — прошептал Киаран и посмотрел на белый силуэт в ложе.
Он выбрал удачное место для Янары. Обзору ничто не мешает. Рэну надо только поднять глаза, чтобы увидеть даму своего сердца.
— Спасибо, лорд Айвиль. Вы тоже. — Ответ Лейзы прозвучал как вздох. — Вам нравится вдова герцога Мэрита?
Киаран сжал рукоять кинжала. Лейза его ревнует! Наконец-то дело сдвинулось с мёртвой точки.
— У вашего сына отменный вкус, миледи.
— Вы будете скрывать от меня её тайны?
— Кроме того, что над ней измывался муж, у вдовы нет тайн.
Лейза встала к Киарану вполоборота и незаметно для других провела пальцами по его руке:
— Ваши дочери сказали…
Он отшатнулся:
— Мои дочери?
Лейза улыбнулась уголками губ и повернулась к трону лицом:
— Они сказали, что леди Янара почти здорова. Мне не понятно слово «почти». Что оно означает?
Киаран смахнул пот, выступивший над верхней губой:
— Женщина, которую избивали три года, не может быть абсолютно здоровой. Почти — это значит, что скоро леди будет в полном порядке.
— Скоро — это когда?
— В ближайшем будущем.
— В ближайшем будущем она понесёт наследника короля. Если бы ваши… целительницы обнаружили у неё серьёзное заболевание, они бы вам доложили?
— Да, — произнёс Киаран без раздумий.
Лейза посмотрела на него:
— А вы доложили бы мне?
— Конечно, — ответил он, с трудом выдерживая жалящий взгляд. — Как вы поняли, что они мои дочери?
— Никак. Вы сами только что сказали.
Киаран подавился воздухом и закашлялся. Какой же он дурак!
Лейза похлопала его по спине и, замерев, проговорила:
— А вот и наш король…
В тот же миг гвардейцы, стоящие по бокам двери, ударили древками копий о пол.
В сопровождении почётного караула в зал вошёл Рэн. Вместо бархата и шёлка — кожаные штаны и куртка. Грудь и спина закрыты стальными пластинами с орнаментом из латуни. На плечах пластинчатые наплечники, покрытые геральдикой. И сапоги, в которых герцог Хилд впервые ступил на землю королевства.
Рэн не упал перед помостом и не потерял мантию. Святейший отец торжественно прочёл молитву и отточенным движением, словно делал это сотни раз, возложил ему на голову корону.
Получив от Хранителей атрибуты верховной власти, король Рэн произнёс:
— Клянусь поддерживать хорошее и изживать плохое. Клянусь оберегать старые традиции и не препятствовать новым, если оные направлены на мир и процветание Шамидана.
Присутствующие одобрительно зашумели.
— Перед тем как принять от вас клятву верности, — вновь проговорил Рэн, — хочу закрыть один вопрос. Великий лорд Мэрит!
Тот приблизился к возвышению:
— Я весь внимание, ваше величество.
— Я возвращаю вам штандарт вашего дома. Вы правы, он должен сгореть в погребальном костре вместе с последним потомком великого рода.
Королевский гвардеец внёс в зал зелёный флаг с двухголовым волком. Отвязал с навершия пурпурную ленту и вручил штандарт лорду.
— Благодарю, ваше величество, — произнёс Мэрит, сжимая в кулаке флагшток с такой силой, словно это был меч.
— Я бы вернул вам и замок, лорд Мэрит. К сожалению, порадовать вас не могу. Во время переговоров ваша сторона нарушила рыцарский кодекс чести. Надеюсь, ваши родственники или друзья обеспечат вам пристанище, где вы проведёте безбедную старость.
Мэрит попятился и смешался с толпой. Только флаг выдавал его месторасположение.
Рэн вызвал бывших вассалов покойного герцога Мэрита — тех, кто сдал ему свои крепости.
