Земля викингов - Берлинде Валентин Эдуардович
– Вставай и защищайся! – прогремел голос барона. – Мне говорили, что ты более искусный воин, но вижу, что я зря потерял столько времени. Так умри хотя бы как воин, а не как собака.
Слова задели Олега за живое, его ноздри стали расширяться, вдыхая и выдыхая все больше и больше воздуха. Глаза резко сузились, а все происходящее вокруг перестало существовать. Русич медленно встал, поднял меч и замер в ожидании. Барон могучим прыжком сократил дистанцию и атаковал первым, стараясь как можно быстрее завершить начатое. Щита для защиты не было, и теперь от булавы приходилось уворачиваться, надеясь на ошибки противника. Барон наносил удары очень быстро, чередуя булаву со щитом, крутился, бросался вперед. Все это время из-под шлема даже не было слышно ни малейшего намека на то, что этот громила выдохся, но нужно было терпеть и дожидаться ошибки врага. В какой-то момент барон не рассчитал силу, и его булава опустилась на землю, оставив неприкрытой большую часть тела. Олег атаковал молниеносно. Меч запел в его руке, он несколько раз нанес удар по незащищенной кисти, рубанул по животу и, когда барон сел на колено и закрылся щитом, что есть силы прыгнул двумя ногами вперед, опрокидывая врага на землю.
Противник, тяжело ухнув, перекатился через плечо и вскочил на ноги. Его правая кисть, сжимавшая когда-то булаву, повисла на лоскутах мяса и кожи. Щит он откинул в сторону и выхватил свой клинок левой рукой.
«Ну вот теперь мы с тобой в равных условиях», – подумал русич и снова бросился вперед.
Левой рукой барон работал намного хуже, но меч Олега, не раз доходивший до цели, неожиданно столкнулся с проблемой пробить кольчугу врага. Раз за разом она выдерживала и уколы, и рубящие удары, не желая рваться под тяжестью стали.
Олег почувствовал, что начал выбиваться из сил. Его дыхание участилось, а ноги стали непослушными, отказываясь передвигаться. Присев под проносящуюся руку, юноша прыгнул вперед плечом, опрокидывая противника на спину. Клинок уперся в кольчужный воротник барона.
– Проси пощады, – прохрипел задыхающийся Олег.
– Я никогда не сдаюсь, – ответил барон.
Юноша надавил сильнее, и кровь стала струйкой выбиваться из-под железных колец.
– Сдавайся!
– Нет! – прохрипел барон.
Клинок резко вошел в шею врага, порвав последнее кольцо, и враг, захрипев, забился в предсмертной судороге.
Олег безжизненным куском мяса свалился рядом, устав за короткий миг боя больше, чем от целого дня сражения.
Тор с Эриком подскочили и подняли своего брата за руки, поставив его на ноги.
– Позвольте забрать тело и передать его сыновьям? – спросили пажи, осмотревшие своего хозяина.
– Забирайте, и оружие можете тоже забрать, мне достаточно будет того, чтобы герцог Орлеанский сдержал свое обещание и снял осаду.
– Благодарим вас, – ответили слуги и стали суетиться возле погибшего.
Тор с Эриком помогли Олегу залезть на коня и медленно отправились в сторону замка.
– Что с рукой? – спросил Эрик.
– Не знаю, – морщась от боли, ответил русич. – Кость по-моему не сломана, но двигать ею не могу вообще.
– Сейчас в замке тебя осмотрят и перевяжут, – сердито заметил Эрик. – На стену сегодня ни ногой, мы с Тором и без тебя справимся.
Глава 36
– Докладывай! – На небольшой поляне, плотно окруженной деревьями и скрывавшей происходящее, стояли ярл Сигрид с Эйнарой и несколькими самыми опытными викингами.
– Замок окружен со всех сторон, возле ворот стоит таран. Похоже, они недавно их сломали, и бой уже идет на стенах и внутри, – разведчик был весь в пыли и грязи, запыхавшийся и усталый, но главное, живой и обладавший ценной информацией. – Но, видно, защитники до сих пор яростно сопротивляются, и французы никак не могут их сломить.
Несколько дней назад завершилась грандиозная битва, в которой нормандцы одержали очень важную для себя победу. Король Франции был пленен. В обмен на свое освобождение ему пришлось подписать мирный договор и выплатить большую сумму выкупа. А теперь почти тысяча викингов под предводительством ярла Сигрида пришла на выручку к замку Байе. Налегке, они всего за три дня доскакали до места, где герцог Орлеанский из последних сил пытался сломить храбрых нормандцев.
– Все французские военачальники находятся на холме возле леса. Судя по знаменам, там же и Орлеанский, – продолжил разведчик. – Охрана увлечена боем, и мне удалось подползти чуть ли не вплотную. Резервов никаких не видно – наверное, уже все брошены вперед. С герцогом лишь немногочисленная охрана и оруженосцы.
– Нужно срочно вступить в бой, – Эйнара была, как всегда, нетерпелива, но в этот раз к ее нетерпению примешивались и личные мотивы. Она знала, что там, в замке, Олег и его бойцы, и каждая минута промедления стоила ей изрядного количества нервов. Эйнара боялась себе в этом признаться, но ей было страшно, что она уже никогда не увидит этого смешного, не по годам взрослого юношу, мысль о котором ее почему-то так волнует.
– Выступаем, – сказал Сигрид, обдумав все за короткий миг. – Только ударим сначала по герцогу и попробуем его пленить. Выкуп за такую голову будет не меньше, чем за короля. Спешиваемся. Вперед! – еле слышно, чтобы не привлекать лишнего внимания, промолвил Сигрид и побежал в первых рядах воинов.
Атака викингов стала такой неожиданностью, что телохранители и оруженосцы герцога, не оказывая никакого сопротивления, бросали знамена и оружие и уносились прочь от бородатой, разъяренной смерти. Герцог, увидев за спиной плотные ряды викингов, не отдавая никаких команд, развернул коня и помчался наутек вместе со своими людьми, бросив на верную смерть воинов, что штурмовали Байе.
Викинги не стали строиться и не пытались организовать ровные ряды. Они просто вломились в мясорубку, сметая ничего не ожидавших захватчиков десятками. Северные воины подняли такую панику в рядах крестьян, что те побросали оружие, спасаясь кто куда. Рыцари Орлеанского оказались словно между молотом и наковальней, без каких-либо шансов на спасение.
Картина, представшая глазам бывалых мореходов и воинов, когда они вошли в замок, вселила в их сердца невольный трепет. Двигаться внутри крепости, без того чтобы не наступить на бездыханное тело или порой на несколько тел, было невозможно. Французы лежали везде, куда падал взор. Среди мертвецов местами угадывались останки тех, кто эти тела здесь посеял. Погибшие защитники замка были настолько изрублены, что казалось, будто и после гибели они продолжали получать смертельные ранения.
– Похоже, что бог войны Тор лично принял участие в кровавом пиру, – услышал рядом с собой Сигрид.
Посреди двора, на возвышении перед входом в замок, на небольшой площадке щитом к щиту стояли последние защитники. Окровавленные с ног до головы, изможденные, они вселяли животный страх во французов, которых укладывали себе под ноги десятками, создавая такой погребальный костер, который наверняка увидят и в Валгалле.
Глаза, внимательно следившие за новоприбывшими воинами, ясно давали понять – независимо от того, враги пришли или друзья, они потухнут лишь после того, как их обладатели заберут еще не одну жизнь.
С разных сторон замка стал слышен звук, исходящий от ударов оружия о щит. Звук усиливался и становился слаженнее и стройнее, подхватываемый всеми стоявшими вокруг викингами. Вскоре от грохота стало не слышно разговора находившихся рядом воинов. Битва остановилась. Оставшиеся в живых французы замерли в оцепенении, моля о пощаде.
– Что происходит, Сигрид? – Эйнара смотрела на весь ужас, сотворенный здесь, и не понимала, что творится. Она видела такое впервые. Викинги наносили удары по щитам, одновременно громогласно выкрикивая боевой клич, подходя все ближе к защитникам замка.
– Они приветствуют тех, кто сделал вот это, провожая павших к Одину и славя выживших, – ответил Сигрид. – Теперь этих воинов будут вспоминать в песнях и слагать про них легенды.
Сигрид спрятал меч, отдал щит стоявшему рядом воину и по изгибающейся дорожке стал подниматься к стоящим наверху воинам. Строй раздвинулся, и навстречу ярлу вышли три воина. Кто это был, узнать по лицам было невозможно. Они были перепачканы своей и чужой кровью, изрублены, кольчуги свисали рваными лоскутами, шлемов не было, а на лицах читалась безмерная усталость. Но казалось, что они еще могут долго делать то, что уже сделали. Биться и по очереди умирать, забирая с собой все новых врагов.
