Под флаг адмирала Макарова (СИ) - Романов Герман Иванович

— А ведь японцы выдохлись, ваше превосходительство, устали, — голос Михеева впервые дрогнул, проявились эмоции. — Число орудий в залпах стало снижаться — у них не стреляют три двенадцатидюймовых орудия. Да и число шестидюймовых стволов уменьшилось, то четыре всплеска, то пять — и это от «Сикисимы», где семь пушек на борт. А «Фудзи» так вообще…

Михеев осекся, завороженно смотря в амбразуру, а Вирениуса оглушили пронесшиеся волной ликующие крики. Незабываемое зрелище — из кормового барбета «Фудзи» взметнулись языки пламени и поднялись клубы дыма, видимо, какой-то из русских снарядов проломил шестидюймовую броню колпака и взорвался. И теперь все орали от нахлынувшей радости. Ибо нет сладостнее зрелище, чем гибель вражеского корабля.

Андрей Андреевич ждал, что в небо взметнется клуб взрыва и встанет «грибом», но ничего подобного — японский броненосец шел в колонне и продолжал стрелять из носовой башни, как ни в чем не бывало.

— Прах подери! Почему погреб не взрывается⁈

Михеев чуть ли возопил, горечь прорвалась в голосе, а Вирениус уже понял, что произошло — этому броненосцу постоянно везло. И вспомнив, негромко озвучил предполагаемую причину:

— Воспламенился заряд в башне, но там гидравлика, и водой из разорванных шлангов пожар потушило. А пламя не успело добраться до погреба — только и всего. Самураям невероятно повезло!

— Или погреб пустой, — проворчал успокоившийся Михеев, но тут же добавил. — Хотя нет, скорее вы правы, ваше превосходительство. Носовая башня стреляет, причем двумя стволами. Вроде нашего «императора» стал, однобашенным. А расчет весь сгорел, в угли обратился…

Командир «Осляби» скривился, видимо, представил, каково быть заживо сожженным в башне. А вот комендоры броненосца вроде как увеличили темп стрельбы — зрелище двух выбитых кораблей не могло не добавить хорошую порцию адреналина русским офицерам и матросам. Теперь все видели, что врага можно бить, против них воюют люди из плоти и крови, а корабли британской постройки не столь неуязвимы, как казалось раньше. И выбито их побольше, чем тех, на которых развевается Андреевский флаг.

— На «Токиве» трубу свалили!

Вирениус моментально посмотрел в сторону крейсеров Камимуры — второй корабль лишился высоченной трубы, да и оставшаяся вроде как скособочилась немного. Сердце переполнилось радостью — сбитые трубы для быстроходного корабля вроде вынесенного смертного приговора, только отсроченного на какое-то время. Резко уменьшается тяга, с нею неизбежно падает скорость, что чревато либо отставанием от своих товарищей, или общим уменьшением скорости эскадры, которая, как известно, определяется самым тихоходным кораблем в ее составе.

— Такой момент грех упускать, тем паче Степану Осиповичу. Вот сейчас сражение пойдет по-настоящему!

Вирениус оценил перспективы, и они выглядели оптимистичными. Да, японцы будут сражаться отчаянно, но сейчас у них нет главного — уверенности в своей конечной победе. Любая потеря кораблей для них фатальна, и Того на подсознании учитывает, что у русских на Балтике есть много кораблей, а вот ему подкреплений не дадут, если англичане что-нибудь не подбросят по милости. Но это вряд ли — джентльмены не захотят чтобы «Вилли» в этом случае не оказал подобную услугу «брату Ники»…

«Козырный туз» Российской империи, находись он в Дальнем и Порт-Артуре. 2-я Тихоокеанская эскадра должна была включить в свой состав новейшие броненосцы типа «Бородино», и начни японцы войну в феврале 1905 года, отсрочив ее на двенадцать месяцев, то война была бы ими неизбежно проиграна, несмотря на всю помощь англо-американцев и «внутренних врагов». Но самураи начали вовремя, и «туз» превратился пусть в козырного, но «валета», а их всегда бьют…

Глава 67

— Несчастная цифра — злую судьбу не обманешь!

Японцы всегда трепетно относились к символизму названий и цифр. И вступая второй раз за день в схватку с русской эскадрой, Хейхатиро Того постарался привлечь на помощь «высшие силы». Все три его отряда насчитывали по пять кораблей, так как получили серьезные повреждения «Ясима», «Ниссин», «Иосино» и новенький «Цусима». Три «пятерки» цифра несчастливая, и японский адмирал понадеялся обмануть судьбу, мысленно приплюсовав в состав каждого отряда по посыльному кораблю, добавив к сакральным цифрам три авизо — «Мияко», «Чихайю» и «Тацуту». Три «шестерки», а это намного лучше, учитывая прежние цифры. Но небеса на этот счет имели совсем иное мнение…

— Нужно выходить из боя, и то что до сих пор нет потопленных кораблей — это знак, и не мне перечить судьбе, — Того посмотрел на русские отряды — броненосцы и крейсера выглядели ужасно, однако словно не чувствовали повреждений, и продолжали осыпать японские корабли градом снарядов. И что самое скверное, стреляли намного точнее, чем в первом бою, особенно когда дистанция сократилась до 20–25 кабельтовых. Пришлось даже немного разорвать расстояние, опасаясь увеличения дальнейших повреждений. Но это удалось только на короткое время, ведь после повреждения «Токивы» теперь «северные гэйдзины» имели чуть больший эскадренный ход и начали диктовать свои условия.

В душе впервые появился страх, нет, не самой смерти, себя бы он принес в жертву бестрепетно — поражения в войне. Видимо, он, как и другие японцы, сильно недооценили русских, а те ведь европейцы, а последние никогда не терпели поражений от азиатов, и саму «Поднебесную империю» подчинили себе, отодрав от нее целые куски территории. И тоже произойдет с Японией, если ее флот будет разбит. Защищать берега будет нечем, острова блокируют со всех сторон, и заводы прекратят работу, лишившись подвоза столь важного для них сырья. И тогда поражение станет неизбежно — высаживая десанты на небольшие островки, русские истребят гарнизоны, которые не получат подкреплений, и начнут захватывать территорию страны Восходящего Солнца постепенно, клочок за клочком.

— Храни нас небо от такого горя, — пробормотал Того, яростно веря в свою звезду. У него сжалось сердце, когда он увидел столб дыма над кормовой башней «Фудзи», но броненосец не взорвался, а как подобает настоящему самураю остался сражаться. В строй вернулся и «Касуга», и хотя большая часть орудий на нем была выбита, но корабль продолжал отчаянно сражаться, составляя с «Токивой» самую искалеченную пару.

А вот бронепалубные крейсера вышли из боя, и отходили — их осталось всего четверо, против трех русских, так как к корейскому побережью следом за «Ясимой» и «Цусимой» отправился флагманский «Читозе», получивший до десятка русских снарядов. И теперь Уриу, сопровождая поврежденный крейсер до подходившей на помощь эскадры Катаоки, выполнял приказ не лезть в драку. Его корабли потребуются ночью, когда вернутся к Объединенному Флоту обратно. Ведь им придется отражать торпедные атаки русских миноносцев, которых крутилось поблизости полтора десятка, явно выжидавших удобного момента для нападения на любой выпавший из строя поврежденный корабль.

И непонятно где находятся большие бронепалубные крейсера «Варяг» и «Богатырь», ведь они в любой момент могут появиться на месте сражения. А то и перехватить ушедшие «Ниссин» и «Иосино» — хотя Того надеялся на лучшее. Все же на «итальянце» хватает шестидюймовых пушек, сможет в одиночку отбиться от наглых «гэйдзинов», если они осмелятся напасть. А их отряд из Владивостока не подойдет — в последний момент пришла телеграмма, что крейсера стоят в гавани.

Флагманский броненосец самого наместника действительно сильно поврежден — пришла радиограмма с авизо, что «Петропавловск» изменил курс, и вместо берегов Квантуна пошел прямо на Чемульпо, значительно осев. Его сопровождали канонерские лодки. «Полтава», и тоже с охранением, отправилась дальше — видимо, получив приказ идти на ремонт. И это хорошо — будь даже один из этих двух броненосцев здесь, поврежденные крейсера Камимуры не смогли бы уйти от своего возможного убийцы.