В поисках солнца (СИ) - Берестова Мария

Неодобрительно покачав бровями, старичок с кряхтением встал, удалился в соседнюю комнату и вскоре вернулся оттуда с коробом, полным папок. Снова поглядев на визитёров недовольно — мол, отвлекли серьёзного человека по такой ерунде! — он принялся копаться в своём коробе.

Эта медлительность заметно раздражала Ирданию; она то складывала руки на груди, то опускала, то щёлкала пальцами в воздухе, то стучала ими по стене. Дерек ещё в самом начале дела прислонился к стене, и так и стоял там в расслабленной позе, слегка прижмуриваясь и думая о чём-то своём.

Старичок, меж тем, доставал из короба каждую папку и долго вглядывался в надписи на её корешке. Наконец, найдя нужную, он принялся тем же макаром перебирать каждый документ в ней. Скрюченными артритом пальцами он доставал лист, поворачивал его к свету, щурился, шевелил губами, вчитываясь, откладывал обратно — некоторое время тряся его в попытках впихнуть на место — и добирался до следующего.

Ирдания заметно зверела; Дерек что-то почти беззвучно напевал, кажется, на даркийском.

— А! — наконец, торжествующе изрёк старичок и ткнул пальцем в Ирданию. — Дак ведь он умер!

— Умер, — с некоторым недоумением согласилась она.

— Предоставьте документ о наследовании! — ликующе затребовал старичок.

Ирдания закатила глаза:

— Нам для того и нужны кадастровые документы, чтобы решить дело о наследстве.

Но тот аж затрясся весь и, даже брызгая от эмоций слюной, возвестил:

— Документы такого рода мы можем предоставить только наследнику! Нет документа о наследовании — нет кадастровых документов! — и скрючил пальцы в фигу.

Ирдания часто заморгала и покраснела от гнева.

— Да я… — сделала она было шаг вперёд, но внезапно её остановил Дерек.

Мягко отстранив свою нанимательницу, он вышел вперёд и вполне дружелюбным, извиняющимся таким тоном отметил:

— Простите, что потратили ваше время, господин… — интонацией предложил он представиться.

— Конгар, — хмуро отрекомендовался тот.

— Господин Конгар, — наклонил голову в знак приветствия Дерек и мягко остановил его трясущиеся руки, которыми он пытался впихнуть папку на её место в коробе. — Мы не знали таких тонкостей и сожалеем, что потратили ваше время впустую, — он аккуратно задвинул папку и перехватил короб поудобнее, — позвольте вам помочь, — и передал короб Ирдании до того, как старичок успел опомниться.

— Ужасно сожалеем! — участливо подхватила Ирдания и короб, и игру, и удалилась туда, откуда старичок свои бумаги приволок.

Тот было нахмурился, но Дерек не оставил ему шансов задуматься.

— Джотандская манера? — поинтересовался он будто между прочим, кивая на шахматную доску.

Старичок смерил его недоверчивым взглядом, прищурился и со скепсисом в голосе поинтересовался:

— Смыслишь в шахматах?

— Немного, господин Конгар, — вежливо кивнул Дерек и придвинул себе стул для посетителей. — Проэкзаменуете меня?

Пожевав губами, старичок торжественно кивнул.

За игрой он совершенно не заметил, что Ирдания относила короб на место слишком уж долго — да и вовсе не отметил момент, когда она вернулась. Вот Дерек, конечно, этого не пропустил; они обменялись понимающими кивками, и дебют пришлось срочно сворачивать.

— Мозги неплохие, — через минуту прошамкал старичок, ставя мат, — но невнимательность, юноша! Так прошляпить ферзя!

— Увы, — покаянно согласился Дерек, — но благодарю за урок!

Старичок махнул рукой.

Выйдя, заговорщики некоторое время шли молча, и, лишь когда они удалились на приличное расстояние, Дерек поинтересовался:

— Ну?

Ирдания медленно вытащила из декольте уворованный документ:

— Отдельный участок, как мы и говорили. И межевые столбы должны быть.

Дерек взял документ, остановился и вчитался, покивал своим мыслям и отметил:

— Главное, чтобы в суде не заинтересовались, откуда мы его взяли.

Ирдания пренебрежительно фыркнула. Её такие вопросы не заботили вовсе. Какая разница, где и как взяли, если правда на их стороне?

5. В чём суть партнёрства?

Право, удивительным количеством как нужных, так и совершенно бесполезных вещей умудряется обзавестись деятельный человек, прожив в каком-то месте пять лет!

Райтэн с глубоким недоумением пытался хоть как-то собрать — записи, инструменты, расходники для каких-то опытов, шкатулки с мелочёвкой и фурнитурой, образцы минералов, каталоги тканей, ещё какую-то дребедень, — и решить, что со всем этим, безусловно, ценным добром делать.

По итогу он сгрузил целую подводу барахла — толком и сам не зная, пригодится ли ему когда-нибудь вон тот тигель или вот этот деревянный штангенциркуль — но совершенно не имея сил просто выкинуть это или оставить новому владельцу.

Наблюдавший за его метаниями Верт — начальник цеха — в конце концов, хмуро поинтересовался:

— Что, так и господин Анодар, стало быть, уже не вернётся?

— Стало быть, — рассеянно кивнул Райтэн, пытаясь раскидать каждый свой нож в свои ножны или чехлы, но, почему-то, никак не справляясь с тем, чтобы верно собрать их. Возможно, дело осложнялось тем, что часть ножей давно сломалась, а вот ножны к ним остались, а часть чехлов, напротив, давно затерялась.

Помявшись немного за его спиной, Верт, всё же, решился продолжить разговор:

— Неловко было бы вас просить, господин Тогнар…

— Что? — удивлённо поднял голову Райтэн, оборачиваясь к уже бывшему подчинённому.

Тот непривычно неуверенным жестом мял мозолистыми крепкими руками фартук. Лицо Райтэна отразило всю глубину его недовольства какими-то проволочками.

— Мы… это… — переступая с ноги на ногу, махнул рукой куда-то в сторону цеха Верт. — И вот… Может, не сочтёте за труд…

— Ближе к делу, Верт, — холодно потребовал Райтэн, раздражаясь всё сильнее.

Со вздохом тот собрался и выдал:

— Мы с ребятами, это, подарок хотели господину Анодару сделать… но, коли он, стало быть, не вернётся…

— Передать подарок? — выпрямляясь, переспросил Райтэн с таким глубоким чувством оскорблённого достоинства, что только круглый идиот не увидел бы за его переспросом подтекста «в каком это месте я похож на почтальона, по-вашему?»

Верт глупцом не был, смысл подтекста уловил верно и тут же принялся суетливо кланяться и извиняться.

Райтэн нахмурился.

В голове его шла трудная работа мысли.

«А Деру ведь, наверно, это было бы важно», — с ядрёной смесью недоумения, сожаления, негодования, ревности и досады подумал он.

— Неси, — через губу велел он и пояснил: — Передам.

Мгновенно разулыбавшийся Верт снова закланялся, выскользнул в цех и вскоре вернулся, бережно неся в руках большую деревянную кружку с тщательно выполненной резьбой.

К резьбе, в той или иной мере, приложили руку все работники. Хотя художественным вкусом они не обладали, но попытка изобразить подвиг Дерека в виде изгнания степного волка факелом им почти удалась: голова волка и факел были вполне узнаваемы.

Райтэн сморгнул, пытаясь осознать, что именно он сейчас видит. Ему кружка показалось в высшей степени нелепой.

«Деру бы точно это было важно», — мысленно вздохнул он и с самым серьёзным выражением лица принял дар и заверил, что доставит в цельности и сохранности.

Не то чтобы Райтэн совсем не считал своих бывших работников за людей; но точно не видел в них равных, поэтому сборы своих вещей его интересовали куда больше, чем возможность попрощаться — да и не собирался он ни с кем из них прощаться. Но с некоторой досадой ему припомнилось, что Дерек как-то умудрялся со всеми поддерживать отношения довольно приятельские и даже, впрямь, обмениваться какими-то подарками!

Так что кружку он упаковал с большим тщанием и отдельно — потому что всё своё добро планировал пока оставить в Аньтье, арендовав у одного знакомого часть чердака.

Однако обойтись одними лишь делами коммерческими в этот свой визит в родной город было решительно невозможно.