Александр Рыбалка - Разделение вод
– А если там мы найдем золото? – и в рыжем глазу Вейцмана блеснула золотинка.
– Какое золото? – Шарон усмехнулся.
– Пиратское! Мне удалось найти кое-что в архивах, оставшихся со времен владычества в Палестине Оттоманской империи. Насколько я понимаю, это завещание одного старого еврея, который скончался в Яффском госпитале. Кстати, свидетельства о его смерти я не обнаружил… хотя, скорее всего, он умер просто от старости – возраст старого пирата перевалил за сто лет.
– Старого пирата? – в лице собеседника промелькнуло удивление.
– Ну да! Он плавал на еврейском пиратском корабле. Все это я узнал из завещания, которое нашли у него под подушкой.
Там он распределяет золотые монеты сиделкам, потом на синагоги, на погребальное общество… А в конце завещания он просит передать раввинам его записки, в которых содержится страшная тайна, и пускай, дескать, они уже сами решают, что с ними делать – сохранить или сжечь.
– А что за тайна?
– Если бы это было что-то нехорошее, он бы давно избавился от своих записей – хотя бы для того, чтобы не попасть под суд. Скорее всего, речь шла о том, где пираты зарыли награбленные сокровища. Для этого старик и просил передать свои записи раввинам – возможно, они нашли бы способ вырыть клад и пустить золото на нужды общины. Кстати, у меня есть все основания предполагать, что пираты нашли где-то золото индейцев майя, утаенное ими от конкистадоров.
Шарон усмехнулся:
– Ну, ты горазд выдумывать. Ладно, из нашего гранта можно выделить немного денег на экспедицию – но это только в том случае, если бы мы знали, где искать.
Он встал, сложил тарелки на поднос, отодвинул его и резко пошел к двери. Вейцман ринулся за ним.
– Эй, уберите за собой! – крикнула ему по-русски уборщица. Юному аспиранту частенько приходилось питаться в студенческой столовой, не то, что молодому профессору Шарону (говорили, что родственники Шарона в Бельгии имели свой алмазный бизнес и немало помогали ученому деньгами).
Вейцман быстро собрал свой поднос и отнес его к этажерке для грязной посуды, так же поступил с подносом Шарона. Выйдя в вестибюль, он увидел, что профессор не ушел, а стоит у киоска с журналами и внимательно читает свежий номер «Сайнтифик Америкен». Заглянув через плечо Шарона, аспирант увидел, что профессора заинтересовала статья о глобальном потеплении.
– Я мог бы поговорить с нашими американскими спонсорами о финансировании экспедиции, – резко захлопнув журнал, сказал Шарон. Вейцман понял, что он просто ждал его – слово «золото» на протяжении всей истории человечества обладало магической силой. И свою силу это волшебное слово потеряет не завтра. – Но где искать этот твой пиратский клад? Какие у нас есть зацепки, кроме завещания старика – кстати, не был ли он сумасшедшим?
– Координат он, правда, не указывает. Но я нашел немало зацепок, а кроме того, связался с друзьями через Интернет!
– Ты слишком много сидишь за Интернетом, – усмехнулся Шарон.
Они вышли на главную трассу Тель-авивского университета, его «Бродвей». Жизнь здесь кипит в любое время суток, начиная с раннего утра и заканчивая поздней ночью, затихая разве что в такое время, которое моряки зовут «собачьей вахтой». Однако наши герои двигались медленно – их мысли уже были заняты кладом, и они обрели ту вязкую текучесть, которая свойственна жидкому золоту.
– В завещании было указано название судна, на котором ходил старый морской разбойник. Пиратская посудина называлась «Кровавый меч». Для начала я решил по сети Интернет связаться с морскими музеями, особенно с теми, которые находятся в районе Карибского бассейна – ведь пираты промышляли именно там – не слышали ли они чего-либо о «Кровавом мече»? И представь себе – слышали!
По лицу Шарона промелькнула легкая тень заинтересованности.
– Из одного музея, находящегося на Арубе – это один из Малых Антильских островов, принадлежавший раньше Нидерландам – мне пришел очень интересный ответ. Во-первых, на острове существует старинная легенда, будто где-то в этих краях пираты с «Кровавого меча» зарывали свою добычу. Тебе ведь должно быть известно, что пираты опасались держать награбленное золото при себе. Кроме того, многие из них надеялись, что, будучи схвачены властями, сумеют с помощью припрятанных сокровищ сохранить себе жизнь и даже свободу. Ну и во-вторых – в том самом музее хранится письмо, написанное одним пиратом из команды «капитана Микаэло» – так звали капитана «Кровавого меча». Кстати говоря, он был евреем, и подлинная фамилия его – Рапопорт. Так вот, несмотря на то, что поход готовился в строжайшей тайне, один пират отправил письмо своей подружке на Барбадос.
Не знаю уж, какими путями письмо попало на Арубу… Пират писал, что они направляются в Тихий океан к Мексиканскому побережью, так что вернется он нескоро. И еще – под большим секретом – что он сам видел, как на борт погрузили водолазный колокол.
– Так ты считаешь, что изыскания придется проводить под водой? – Шарон только усмехнулся. – Ну, таких денег нам точно никогда в жизни не дадут.
– Погоди, это еще не все, – Сергей Вейцман не унимался.
– Всю эту информацию я получил по официальным каналам. А у меня ведь есть еще немало друзей по переписке.
– Ну да, таких же сторонников неформальной археологии, как и ты сам. Я знаю, в Интернете полно маньяков, которые жаждут отыскать потерянный ковчег, чашу Грааля, а лучше всего – следы инопланетных пришельцев.
Аспирант пропустил едкое замечание Шарона мимо ушей. Он знал, что для археологии сейчас в Израиле наступили не лучшие времена – нигде нельзя копнуть без того, чтобы арабы не объявили, что раскопки производятся на их исконной территории и разрушают мусульманские святыни. А археолог не может существовать без раскопок, как астроном без телескопа. Какое-то время можно пробавляться теоретическими измышлениями, но все равно наступает время, когда требуются новые факты. Шарон же в начале своей карьеры как раз специализировался на индейцах майя.
– Я поговорил кое с кем, и разузнал поразительные вещи, – как ни в чем не бывало, продолжал Вейцман. – Оказывается, немецкий институт «Анэнербе» тоже интересовался последним рейсом «Кровавого меча».
– Последним?
– Да, последним, потому что после того, как пиратское судно ушло в Тихий океан, о нем никто ничего не слышал. Надеюсь, ты знаешь, что такое «Анэнербе»?
– Институт наследия предков. Однако, если память мне не изменяет, там занимались всякой оккультной чушью? Для чего бы нацистам понадобился пиратский корабль?
– Не иначе, как из-за хранившегося на нем золота. Я чувствую, что пираты нашли золото жрецов майя!
– Под твои чувства на экспедицию не дадут ни копейки. А золота у немцев было предостаточно – они свозили его со всей Европы тоннами… И кроме того, про институт «Анэнербе» написано за послевоенные годы немало откровенной ерунды. Ты еще предложи отправить экспедицию в Антарктиду, на Землю Королевы Мод – там, кажется, предполагалось построить секретные убежища для Гитлера и беглецов Третьего рейха?
– Ты зря смеешься, – между тем Вейцман заметил, что разговор всерьез заинтересовал Шарона, и, хотя тот и подшучивает, но больше по своей всегдашней привычке даже самые серьезные лекции пересыпать шутками. Молодой профессор свернул в боковую аллею университетского городка, недалеко от выхода, и уселся на скамейке, предложив аспиранту сесть рядом. – Конечно, в завещании не указаны координаты места, куда отправился «Кровавый меч». Но эти координаты вполне могут найтись в германских архивах!
– Бред какой-то. А кто будет копаться в старых немецких архивах?
– Как раз для этого есть мой товарищ по переписке. Это старый немецкий историк, во время войны он служил юнгой на одном из военных кораблей…
– И сейчас его мучает комплекс вины, как я понял. Он хочет нам помочь?
По слову «нам» Вейцман догадался, что профессор уже взят им на крючок. Перспектива такой экспедиции сама по себе интересна, а тут еще возможность сделать эпохальное открытие!
– Он расследует дело, связанное с эскадрой подводных лодок спецназначения. Как ему стало известно, три из них в конце войны отправились на предполагаемое место гибели «Кровавого меча». И если удастся узнать координаты, он непременно сообщит их нам. Вначале поедем на Арубу, а затем через Панамский канал отправимся прочесывать побережье Мексики.
– Ладно, – сказал профессор. – Если тебе удастся раздобыть хотя бы приблизительные координаты – я поговорю с нашими американскими спонсорами, чтобы они выделили средства на экспедицию.
Ему явно понравилась идея съездить на Арубу. По правде говоря, Вейцман уже видел этот остров в Интернете. Ничего особенного – не лучше и не хуже, чем Эйлат.
Вскорости из морского музея Арубы прислали официальное письмо (правда, по электронной почте) о том, что действительно где-то на острове находятся пиратские сокровища – только вот неизвестно где. Надо думать, сама ситуация их изрядно забавляла. Однако Шарон, уже загоревшийся мыслью посетить сказочный тропический остров, развил бурную деятельность, доказывая спонсорам необычайную выгодность грядущей авантюры.
