Елена Крючкова - Дети Ирия. Ладомира

— Тогда наши дни сочтены… — подытожил Триглав. — Надо сообщить Авсеню и Перуну. Нас и так осталось очень мало… — трёхликий бог замолк. Никто не нарушал наряжённой тишины. — Всё чаще во сне я вижу родную Гардарику… — признался он.

— Гардарика погибла. Её больше нет… — напомнил доселе молчавший Стрибог. — Также как нет более в Ирии Асгарда! Нет более Авалона! Мы имеем лишь их жалкое подобие на земле. Хвала Роду, что мы назвали наше обиталище Радогошем! Прежняя Гардарика стала легендой!

Из глаз Матери Сыра-Земли хлынули слёзы.

— Я получаю сильный прилив Ваттена только один раз в год, когда славяне отмечают мой день в начале травеня… Так не может продолжаться долго…

— Я теряю силы каждый день… — упавшим голосом поддержал соплеменницу Святовит.

Сидевший в углу Велес неожиданно встрепенулся, вскочил и начал нервно прохаживаться вокруг деревянного стола стоявшего посередь зала.

— А я? Вы думаете мне лучше всех? Я стал почитаться, как скотий бог! Понять не могу: почему меня славяне путают с давно канувшим в Лету Волосом?! Я поэт, сказитель! А не пастух! И не конюх! Их молитвы слабы и жалки. Мои силы на исходе… — Велес окончательно сник, но затем встрепенулся. — Я исправлю ошибку и напишу сказание о Волосе! И все, наконец, поймут, что я не имею к нему отношения…

Жива ощутила жалость к своему бывшему возлюбленному. Хоть она и увлеклась в последнее время Семарглом, всё же негласно приглядывала за Велесом, отдавая должное его легкоранимой натуре.

— Прошу тебя, Велес, присядь… Нам всем сейчас нелегко. Возможно, дни наши сочтены… — с грустью в голосе произнесла Жива.

— Но я не сообщила самое главное! — вновь взяла слово Мокошь.

Ирийцы обратили свои взоры на Мокошь.

— Это было видение не о столь далёком будущем, а о будущем ближайшем, — ответила она.

И после небольшой паузы она продолжала:

— Я видела будущее на несколько лет вперёд, начиная от ночи Купалы. Как я сказала, культ Логоса будет распространяться с новой силой. Однако славяне ещё будут почитать нас какое-то время. И ещё кое-что… — Мокошь сделала небольшую паузу. — Я видела сплетающиеся тела молодого мужчины и юной девы и точно знаю: на празднике Купалы, недалеко от Велегоша, будет зачат ребёнок, который сыграет в дальнейшем важную роль в противостоянии культу Логоса.

— И кто подарит жизнь этому дитя? — оживился Триглав, — На празднике Купалы славяне согласно древним традициям многих детей зачинают, в том числе и бодричи. Ты хотя бы видела лица мужа и девы?

Мокошь отрицательно покачала головой.

— Увы, нет. Я видела соитие сильного молодого мужчины и юной красавицы с медовыми волосами. Над ними парил Даждьбог. Это явный знак! Думаю, что нужно отправить Семаргла в качестве наблюдателя за всеми детьми, которые будут рождены после зачатия в грядущий праздник Купалы.

— Но разве мы можем так запросто вмешиваться в жизнь людей? — заколебался Триглав. — Не думаю, что это хорошая мысль…

— Вмешательство противоречит древним законам Ирия и Гардарики! — жёстко произнёс Сварог, — Мы должны избегать вмешательства по возможности. Однако будущее может измениться само, без нашего вмешательства, если мы поймём: кто из детей, зачатых на Купалу, сможет противостоять Логосу.

Сварог, считавшийся у славян богом огня, как всегда был категоричен, когда дело касалось древних законов Ирия.

— Порой, чтобы найти свою судьбу, нужно идти к ней навстречу, — продолжала гнуть свою линию Мокошь. — К тому же, если просто послать наблюдателя, это вовсе не будет вмешательством… В конце концов, Сирин, Гамаюн и Алконост — никто иные, как наблюдатели. Это их миссия.

Мокошь цепким взором вперилась в Триглава, ожидая решения главы рода. Зависла звенящая тишина. Триглав понимал, что решение всецело зависит от него. Нарушение законов Ирия — преступление. Но нерешительность и малодушие повлекут за собой смерть и так немногочисленных соплеменников.

Триглав некоторое время обдумывал своё решение. И, наконец, решил принять во внимание мнение Мокоши и Сварога. Он прекрасно знал, что его род разбился на две партии: приверженцев Мокоши, которая ратовала за новый подход к решениям насущных проблем, в особенности борьбы с Логосом, и Сварога, чтившего старые законы Ирия, прописанные в Гардарике ещё его предками.

Наконец Триглав поднялся и огласил зал зычным голосом:

— Необходимо послать постоянного наблюдателя за племенем бодричей и всеми детьми, что будут рождены спустя девять месяцев после Купалы. Он будет только наблюдать, не вмешиваясь ни при каких обстоятельствах в жизнь бодричей. И ещё — я пошлю не Семаргла, а Сирина. Сирин по обыкновению примет форму земной птички кукши, чтобы не привлекать лишнего внимания. Семаргл же, обернувшись соколом, вновь отправиться на западные земли. И будет подробно докладывать обо всём, что там происходит.

— Да будет так, — согласилась Мокошь с решением Триглава. Члены рода поддержали её.

«Волос — „скотий бог“ некогда являлся божеством, покровителем скота у славянских племён. Волос был тем, кто породнил людей и животных, учил людей не убивать животных, а использовать их в хозяйстве. В древние времена, когда охота была основным источником пропитания, и, следовательно, богатства, Волос ещё являлся и богом удачи на охоте, и часто представлялся в образе медведя.

Волос, согласно древним верованиям, правил подземным миром. Во власти Волоса находились души умерших и источники вод. Тогда его изображали в образе крылатого змея, покрытого чешуёй и мехом, который мог извергать огонь из своей пасти, сжигающий всё живое. Однако сам Волос-змей боялся низвергаемых Перуном молний.

Также, Волос и бог грома Перун постоянно вступали в схватки. То Волос запирал все водные источники, и на земле начиналась засуха, или же он мог похитить у людей скот или же наслать на скот болезни. И тогда Перун вступал в бой с Волосом. Он метал в Волоса-змея стрелы-молнии, поражал его своей палицей. И когда проигравший Волос скрывался в подземном царстве, тогда Перун возвращал людям их скот и посылал на землю дождь.

Долго люди поклонялись богам неба и земли, приносили им жертвы, но про бога подземного мира совсем забыли. И зарос идол Волоса-змея, владыки подземного мира, высокой травой, а угли в священном костре, где ему приносили раньше жертвы, совсем остыли.

И тогда Волос-змей разгневался на людей и запер на замки родники и колодцы. И тогда завяла трава на пастбищах, а скот начал болеть. Начали люди молиться о дожде богам, просить о дожде Перуна и его жену Додолу.

В это время, ворон пролетал над селеньем, где люди молили Перуна о дожде. Увидел ворон, какие беды у людей и рассказал обо всём Перуну.

И тогда Перун взял лук со стрелами, вскочил на коня и помчался по небу. Волос-змей это заметил, захотел спрятаться, но не успел, Перун уже пустил в него стрелу-молнию. Ударила стрела-молния рядом с хвостом змея. Пытался Волос-змей спрятать в дупло дерева, но Перун и в дерево пустил стрелу, и вспыхнуло оно огнём. Тогда спрятался Волос-змей под камень, но стрела-молния Перуна расколола камень на маленькие кусочки. И куда бы не спрятался Волос-змей, везде его настигали стрелы-молнии, пока он, наконец, не уполз обратно в своё подземное царство.

А Перун после этого разбил своей палицей замки на колодцах и родниках и послал дождь на землю. А люди после этого больше не забывали приносить жертвы Волосу-змею и почитать его, как и других богов.

Как-то раз Яга стала подговаривать Волоса, обитающего на тот момент в подземном царстве, чтобы он коров у небесных богов украл. Поначалу, не соглашался Волос на это, но в итоге, однажды, не выдержал он и согласился. Решил Волос, что он лучше всех о коровах заботился, когда в Ирии жил. А кто же теперь о них так позаботится-то? И в тот же день, Яга подняла на земле смерч, который взлетел до небес, закрутил небесных коров и в царство подземное унёс их. И спрятал тогда Волос коров в одной из просторных пещер подземного царства. И заботился Волос о них хорошо.

Но только вот, на земле так получилось, что когда звери увидели, как их хозяин Волос украл коров, то стали они тогда скотину драть. А потом, обедневшие люди тоже стали у других людей воровать. Да и без коров небесных на небесах больше туч не было.

И взмолились тогда люди богам, чтобы боги приказали Волосу вернуть обратно на небо тучи, стада небесные. И тогда всё станет по-прежнему, звери скотину драть перестанут, а люди воровать друг у друга.