Золотое снадобье - Гроув С. И.
София открыла ворота и двинулась по дорожке наверх. Час был совсем ранний, садовник еще не приступил к делу, большинство занавесок на окнах задернуто. Огромный дом, погруженный в тишину, выглядел еще больше обычного. Входить было страшно. София посмотрела на жизнечасы. Двадцать семь минут до открытия. Стоя на усыпанном гравием подъездном кругу, девочка заметила у ворот Угрызение. Нигилизмийка ровным шагом одолела подъем и присоединилась к Софии.
– Рано вы сегодня, – заметила она.
София ответила:
– Хочу использовать весь день по полной.
– Как и я, – сказала Угрызение и вытащила из кармана ключ. – Я последний день здесь работаю.
София удивленно посмотрела на нее:
– Я и не думала, что вы так скоро…
Угрызение кивнула и вставила ключ в скважину.
– Завтра наша миссионерская группа уезжает в Папские государства. До тех пор мне нужно здесь еще кое-что доделать.
Следуя за архивисткой, София вошла в прохладный вестибюль. Кажется, ранний приезд избавил ее от встречи, которой она так боялась.
«Сегодня-то он ответ и получит, – напомнила она себе. – И как мне мимо него в дверь проскочить?»
Решительно отставив эти мысли, она поднялась по лестнице на третий этаж.
– На самом деле хорошо, что вы пораньше пришли, – сказала Угрызение, открывая дверь в комнату сорок пять и жестом приглашая Софию внутрь. – Я кое-что хотела сказать вам по поводу ваших исследований. Сейчас… минуточку.
В комнате было почти темно. София осталась у двери. Молодая женщина отдернула шторы с северной стороны комнаты и одну за другой зажгла лампы, озарив темное дерево полок, полированные столешницы, кожаные кресла, толстые ковры. София привычно двинулась к своему рабочему месту, загроможденному томами указателей, посвященных восемьдесят второму году новой эры. Села, принялась ждать.
Из коридора донесся звук деловитых шагов. София встревоженно обернулась в сторону двери, ожидая появления лысого служителя, но появился всего лишь Ли Моро.
– Доброе утро, – сказал он и, не добавив более ни слова, уселся за свой стол.
Угрызение оглянулась на Софию, покачала головой.
Архивистка стала снимать книги с полок, а София устроилась за столом и попыталась понять только что случившееся. Угрызение хотела что-то сказать ей, но не пожелала начинать разговор в присутствии Ли Моро. В чем же дело?.. Вспомнив предыдущие дни, девочка поняла: сегодня Ли второй раз отсутствовал в комнате. Да и то в первый раз неподалеку трудился другой посетитель архива.
И София наконец осознала очевидное: Угрызение была ее тайным союзником в архиве. Это она подсунула ей нигилизмийский буклет. Стало быть, знала, кого и почему она ищет. Откуда, каким образом – истолкованию не поддавалось, но разве это важно? Знала – и все!
У Софии заколотилось сердце. В памяти тотчас всплыли все их недолгие разговоры. Они обсуждали нигилизмийские миссии, Колумба, излишество чувств. Что еще?.. Угрызение прокомментировала ее метод работы. Сказала, что читать подряд все тома – занятие не самое продуктивное.
«Ага!.. – сообразила девочка. – Она выдала мне все тома, но посоветовала не вникать в каждый по очереди. Даже вроде подложила какой-то на второй день».
София отодвинула стул и стала водить пальцем по корешкам, силясь припомнить. Семнадцатый? Нет, его она уже просмотрела… Двадцать седьмой! Точно – двадцать седьмой!
Раскрывая книгу, она вскинула глаза и увидела Угрызение за верстаком. Архивистка чинила книги, снятые с полки. Изогнутая игла, оснащенная толстой нитью, искусно протыкала сложенные листы бумаги. Протыкала, натягивала, снова протыкала и снова натягивала… Архивистка листала заново переплетенные книги, убеждаясь, насколько ровно и плотно они прошиты. Готовые книжные блоки она складывала стопкой.
София немного понаблюдала за ней, потом вновь уткнулась в двадцать седьмой том. Только вместо того, чтобы читать, поставила книгу стоймя. Пролистнула большим пальцем… Книга сама собой раскрылась примерно посередине. Там, оказывается, таилась закладка – тончайшая бархатная ленточка, проложенная по самому сгибу. София с бьющимся сердцем ухватила ее. Именно так ее мама когда-то помечала страницы!.. София и дома у себя находила подобные закладки…
Как раз когда пальцы сомкнулись на лиловой бархатной змейке, внимание девочки привлекла текстовая строчка. Вереница букв так и бросилась ей в глаза, несколько секунд София не верила, что в самом деле это читает. Она зажмурилась, протерла глаза… Но нет, ей не померещилось. Строчка никуда не исчезла, красовалась все там же, на первый взгляд точно такая же, как все прочие сверху, снизу и рядом.
На несколько мгновений София разучилась дышать. Закругленные очертания букв плавали перед глазами. Она резко отодвинула стул, едва не опрокинув его.
Ли прокашлялся, неодобрительно хмурясь с другого конца помещения. Угрызение отложила очередной книжный блок и посмотрела на Софию ничего не выражающим взглядом.
– Угрызение, можно вас спросить кое о чем? – сказала София. Голос дрогнул на последних словах.
Молодая женщина подошла к ней:
– Чем могу помочь?
– Не взглянете, что я нашла?
Нигилизмийка кивнула. София показала ей страницу.
– «Дневник Вильгельмины Тимс. Гранадское хранилище», – вслух прочла Угрызение. И добавила, понизив голос: – Это добрые вести.
У Софии голова шла кругом. Значит, мама вела дневник! Должно быть, с самого отплытия из Бостона! И теперь он сберегался в каком-то месте под названием «Гранадское хранилище». София показала архивистке свернутую ленточку:
– Это было тут, между листами… а потом я увидела… мамино имя!
На лице Угрызения не дрогнул ни один мускул.
– Весьма примечательно, – сказала она.
Софию переполнила благодарность, не находившая выражения в словах.
– А где оно? Гранадское хранилище? Как бы мне попасть туда? Или можно затребовать дневник сюда?..
Угрызение взяла бархатную ленточку и медленно намотала на палец.
– Хранилище расположено в Папских государствах, в Гранаде, что лежит за Темной эпохой. И наши архивы никуда не высылают свои материалы.
– Значит, мне следует самой поехать туда?
– Именно так, – наклонила голову Угрызение. – Причем, как и здесь, доступ предоставляется только нигилизмийцам. И ваша бостонская карточка будет там недействительна. Приедете в Гранаду – придется затребовать новую.
София немного помолчала, переваривая услышанное. Изначальный восторг понемногу переплавлялся в деловые прикидки.
«Итак, надо ехать лично. Мы с Шадраком… хотя Шадраку наверняка окажется не до того. Нужно пробраться в нигилизмийские архивы на другом краю света, а у него столько работы… Так, я могла бы отправиться с Барром и Каликстой. Они ведь не откажутся в Папские государства завернуть… правда? Допустим, их я уговорю… вот бы еще Шадрака уговорить отпустить меня одну в Папские государства. И как, интересно, я в Гранаде буду карточку для доступа получать? Я и по-кастильски-то не говорю».
Она воочию увидела, как уплывает из рук вожделенный дневник. Скрывается, точно корабль за горизонтом.
– Спасибо большое… я, пожалуй, пойду, – услышала она собственный голос. – Мне нужно… кое-какие планы согласовать.
И она быстро переписала строчку из книги в свою тетрадь. Угрызение молча смотрела, как она закрывает двадцать седьмой том, складывает его на тележку и прячет в сумку тетрадь.
– Спасибо огромное вам за помощь, – сказала София.
– Эфемера… – начала Угрызение. Покосилась на Ли и передумала. – Рада, что ваши поиски увенчались успехом.
– Спасибо еще раз, Угрызение. Вы были очень добры!
И она торопливо покинула сорок пятую комнату. Шадрак, наверное, уже сидит в министерстве.
«В лепешку расшибусь, но уговорю его, – твердо решила София. – Просто расскажу ему правду, и он все поймет. Непременно поймет».
– Эфемера, – окликнула Угрызение. Оказывается, архивистка последовала за ней в коридор. – Погодите минутку… Я должна кое-что вам сказать. Насчет Папских государств.
