Дарья Крупкина - Яд для короля
Сидя на коленях посреди маленькой молельни, Кэлферей Леорон вдыхала терпкий дым и, прикрыв глаза, позволяла сознанию блуждать свободно, а мыслям течь, не останавливаясь. Ей нужно было расслабиться, поймать нужную волну – иначе планируемое предприятие никогда не увенчалось бы успехом.
Сигхайю почитали по всему Сумеречному миру. Она возникла в тот момент, когда зародилась первая искорка жизни – ведь именно тогда появилась и она, смерть. И будет вечно, пока не погаснет последняя искра жизни, пока не исчезнет Сумрак.
Кэлферей облизала пересохшие губы и вызвала в памяти ощущение богини – не образ, конечно же, ведь у Сигхайи нет воплощения. Не стоит призывать ее раньше времени, давая смерти обличье. Но Кэлферей хорошо помнило те чувства, что испытала на третий день посвящения. То удивительное ощущение, что она не одна, и рядом всегда будет иной незримый мир – и Белая госпожа, отныне скрывающая ее полами своей одежды.
После этого Кэлферей получила собственную маску, означающую, что отныне она полноправная жрица, госпожа Плюща.
Ей часто казалось, что отец позволил подобное только из-за того, что к тому моменту у него уже была новая жена и наследник. И если старшая дочь решила не плодиться и размножаться, а стать жрицей, то почему бы и нет. К тому же, никаких запретов на брак у господ Плюща не было, даже у служительниц Белой госпожи.
Раскрыв глаза, Кэлферей посмотрела на человеческий череп, который лежал перед ней на алтаре. Вокруг него расположилось еще несколько костей, пара оплывших свечей. Но ее взгляд уткнулся в гладкую поверхность черепа, сейчас терявшегося в полумраке молельни.
Она готова. Да, пожалуй, она готова выполнить просьбу королевы и говорить с духами.
Легко поднявшись на ноги, девушка отряхнула свое простое белое платье. Служители Сигхайи обязаны иметь в одежде что-то белое, но Кэлферей, подобно многим, предпочитала ограничиваться деталями на платье или шейным платком. И только в исключительных случаях предпочитала полностью белое одеяние. Когда ее просили быть не леди Кэлферей, а госпожой Плюща.
Как сегодня.
Проверив, что в дорожном мешке лежат нужные травы и сверток белого шелка, девушка потушила угли и покинула молельню. Впрочем, добираться до дворца она предпочла, конечно же, в родовом экипаже.
Когда ее отец, Шиай Леорон, впервые увидел ее мать, то потерял голову и уже через неделю сделал ей предложение – которое она приняла. Все рассказывали, что Руна Леорон была девушкой скромной, умной и не то чтобы красивой, но обладающей особой внутренней красотой. Все ее любили.
В памяти Кэлферей остался только смутный образ медовых волос, мягкого овала лица матери и тонкого запаха полночных лилий. В тот год болезнь унесла многих, и среди них оказалась леди Леорон.
Конечно же, Шиай горевал. И всю свою не истраченную любовь подарил дочери. Но жизнь есть жизнь, и будущий наследник рода понимал это лучше, чем кто бы то ни было другой. Спустя несколько лет он женился на младшей сестре королевы, упрочнив тем самым положение своего рода.
Лилис оказалась вовсе не злобной мачехой. Она была неизменно добра, хотя и думала на несколько шагов вперед – а если не могла, то обращалась за помощью к сестре. Было бы глупо думать, что Лилис ничего не рассказывала Тэа, или что какие-то дела делались без ведома Тэа… но Леороны всегда были верны короне, им нечего скрывать.
Когда у Лилис появились дети, Кэлферей почувствовала себя свободнее. У рода был наследник, появилась еще одна дочь. Да и старик Лайз, дед Кэлферей, пока не собирался на свидание с Сигхайей. В какой-то момент девушка даже с удивлением поняла, что их род стал чуть ли не самым многочисленным среди аристократов Таркора. Их боялись и их уважали.
Но когда Кэлферей попросила у отца разрешения ступить на путь госпожи Плюща, он не возражал. Он все еще хотел баловать ее и потакать – к тому же, имел для этого все возможности.
Поэтому в доме Леоронов появилась маленькая молельня Сигхайи – больше ни в одном особняке семей ничего подобного не было. Хотя иногда Кэлферей с любопытством думала, а есть ли подобная комната в недрах королевского дворца? Интересно, чей череп на том алтаре? Ведь в каждом святилище обязательно должен быть настоящий человеческий череп.
Во дворце девушку уже ждали. Ее провели многочисленными коридорами и лестницами – но перед покоями королевы оставили. Никто бы не решился нарушить покой королевы – и уж точно никто бы не решился прервать ее беседу со жрицей.
Кэлферей прошла первую пустую комнату с огромным балконом. Она только на миг задержалась, чтобы бросить взгляд на город, уже начинавший тонуть во мраке. Луна была почти полной – идеальный день для разговора с духами.
Тэа Шантон ждала ее во второй комнате, в своих личных покоях, куда мало кого допускали. Более скрытой оставалась только ее спальня, куда вела прикрытая сейчас дубовая дверь.
– Ваше Величество, – Кэлферей присела в реверансе.
Королева кивнула:
– Здравствуй. Ты сегодня рано, наш гость еще не подошел.
– Мы подождем.
Кэлферей сняла плащ, положив его на одно из кресел у двери. На Тэа было темное закрытое платье, но полумрак в комнате не позволял разглядеть оттенки. Впрочем, освещением были вовсе не магические шары, а обыкновенные свечи и масляная лампа. Кэлферей оценила: для господ Плюща нет лучшей обстановки, чем настоящий свет.
– Вина? – предложила Тэа.
– Мне нужна ясная голова.
– О да, твои травы вносят ту еще ясность.
Она улыбнулась, но Кэлферей и так знала, что та не хочет ее обидеть.
Девушка видела и Алестуса Шантона, и Тэа, и их детей на многих официальных мероприятиях. Но даже никогда не разговаривала с ними. Пока однажды, после ее посвящение, к Кэлферей не пришла просьба явиться во дворец на аудиенцию с королевой.
Тогда они встречались еще в более официальной обстановке. И Кэлферей готовилась увидеть жестокую властную женщину, которая, видимо, будет чего-то хотеть. И которой придется противостоять.
Но Тэа Шантон оказалась другой. Она и вправду хотела, периодически ей требовались услуги жрицы Сигхайи, в верности которой она не сомневалась. Будучи королевой, Тэа могла приказать своей новой племяннице. Но она только просила. И этим подкупила Кэлферей.
Они устроились в двух глубоких креслах, рядом со столом, на котором стоял графин с вином и несколько бокалов. Впрочем, ни одна из женщин к нему не притронулась.
– Как дела в твоей семье? – спросила Тэа. – Все ли здоровы?
– Да, Ваше Величество. Все пребывают в добром здравии, и ветра обходят их стороной.
Это была старинная ритуальная фраза, теперь все реже звучавшая в Таркоре, да и во всем Шестом доме. Но Кэлферей знала, что Тэа ее поймет. Возможно, она одна из немногих, кто мог бы даже рассказать истинное значение этих слов, теперь почти утерянное в веках.
Это не было секретом, но обычно большинство забывало, что Тэа Шантон не всегда была королевой, и до замужества принадлежала роду Тертинор. Одному из древнейших родов Таркора, чья история восходила к древним племенам кохне, жившим здесь еще до того, как был заложен первый камень города. Именно поэтому и она, и ее сестра Лилис, ставшая мачехой Кэлферей, несли в себе не только частичку этой древней крови, но и их магии.
Общеизвестно, что хотя в королеве есть немного Дара, он слишком мал, чтобы его развивать. И уж точно она бы никогда не смогла стать госпожой Терновника. Хотя ее сын Дэйн, наследник Шестого дома, обучается магии. Но тоже никогда не достигнет хоть сколько-нибудь значительных результатов. Увы, видимо, магическая кровь оказалась слишком жидкой.
Тэа вздохнула:
– Печально, что в Таркоре теперь можно встретить кого угодно, но почти не осталось представителей древних племен. Они жили здесь задолго до того, как были возведены города.
– Мы сами их уничтожили, – спокойно ответила Кэлферей. – Мы оказались слишком цивилизованны, а они не хотели принимать наш путь.
– А мы не желали мириться с несогласными.
Тэа передернула плечами и явно хотела сказать что-то еще, но в этот момент в дверь постучали, и на пороге возник мужчина.
Кэлферей никогда раньше его не видела, но знала, что их третьим гостем будет Къяр Ревердан. Она сразу же ощутила его мощное магическое поле – все-таки господа Плюща, особенно жрецы Сигхайи, обучаются подобным вещам. Он был господином Терновника, причем достаточно мощным – и отлично знавшим границы собственной силы.
Он коротко поклонился.
– Леди Кэлферей Леорон, госпожа Плюща, старшая дочь лорда Шиая Леорона, наследника рода, – представила Тэа, не поднимаясь. – Лорд Къяр Ревердан.
Девушка отметила, что хотя представление было довольно официальным, ни о каких полных титулах речи не шло. Кэлферей не могла этому не порадоваться: если бы Тэа начала выстраивать барьеры между ними тремя, то задача жрицы определенно усложнилась бы.
