Анатолий Дубровный - И пушек гром
– Пока понесёшь! Давай быстро за мной!
Одежду Таиса передала этой девушке с умыслом – надеясь, что это отвлечёт её от тех переживаний, вызывающих такое обильное слёзотечение, да и двигаться, исполняя задуманное, без одежды было удобнее.
– Но, госпожа! Как же мы выйдем отсюда? Вы же закрыли дверь! – поинтересовалась самая красивая и бойкая из лютенок. Таиса усмехнулась:
– А вот так!
При этом девушка ударила всем телом в центр одной из стен, проламывая её. На внутренние стены не тратили кирпичей, делали их из обожжённой глины, но и такую стену обычный человек не проломил бы. Оглянувшись на изумлённых и даже слегка напуганных девушек, Таиса снова скомандовала:
– Чего встали? За мной!
У Таисы не было времени и возможности изучить внутренний лабиринт гарема, но то, как устроены стены, она разобралась и решила уходить (если это надо будет делать срочно) именно таким образом. Проломив ещё насколько стен, напугав обитателей тех комнат, через которые Таиса прокладывала путь на улицу (там были не только невольницы, но и перепуганные, не думающие сопротивляться евнухи), беглянки упёрлись в кирпичную, капитальную стену. А сзади уже слышались крики преследователей, идущих по такому хорошо заметному следу (в тех комнатах, где Таиса пробивала стены, двери-то она не заклинивала, времени не было, а невольницы с евнухами выбегали, криками отмечая путь беглянок). Капитан Ланик могла развернуться и встретить преследователей, но их было слишком много. Они в пылу схватки могли ранить или даже убить кого-нибудь из лютенок, а этого-то как раз и стремилась избежать Таиса. Девушка, не думая, пошла на стену, стена была довольно толстая, но это не стало для неё препятствием. За стеной была ещё не улица, а внутренний двор, полный ожидающих непонятно чего воинов (в гарем-то они опасались заходить). На них и рухнула стена, а потом обрушилась обнажённая девушка с двумя мечами. Растерявшиеся воины не оказали сопротивления, а Таиса не стала сразу прорываться на улицу, решив обезопасить себя от возможной погони. Развернувшись, теперь девушки лютенки были в дальнем конце двора, за её спиной, Таиса встретила посыпавшихся в пролом евнухов. Впрочем, наступательный порыв служителей гарема быстро угас – они увидели лежащих на земле воинов и девушку, с двумя окровавленными мечами, которая, несомненно, и была причиной этого. Евнухи ломанулись обратно, давя друг друга в проходе. Обрушившаяся стена приоткрыла часть крыши, сделанной из толстого слоя то ли соломы, то ли камыша, покрытого глиной, обожжённой солнцем. Такая конструкция предохраняла внутренние помещения от зноя днём и от холода ночью. Дожди были редки (почти не было), поэтому тонкой глиняной корки хватало, чтоб не пропускать влагу. Таисе пришла в голову мысль – занять обитателей гарема более важным делом, чем гоняться за ней. С вскинутой руки девушки в солому ударил огненный шар, не такой как хотела Таиса, гораздо слабее, но и он, попав в хорошо высохшую крышу, произвёл эффект взорвавшейся бомбы: крыша запылала!
Таиса удовлетворённо кивнула и направилась к следующей стене, отгораживающей соседний двор гаремного комплекса, там, насколько помнила девушка, располагались конюшни. Там находиться воины, но разгорающийся пожар должен был их отвлечь. Так и вышло, в этом дворе оказались только растерянные конюхи, но и они попытались задержать девушку. Таиса расправилась с ними столь же безжалостно, как и с остальными.
– Госпожа, зачем было их убивать? – спросила вторая девушка, самая красивая была согласна с Таисой, серая мышка молчала, только продолжала всхлипывать. Таиса, осматривая конюшню, недовольно хмыкнула:
– Только верблюды! Куда они лошадей дели? Хотя… Может, это и к лучшему, два всадника на верблюде не вызовут такого подозрения, как на лошади, до караван-сарая, где моя команда, доедем, а дальше посмотрим.
Таиса, подсадив двух девушек на двугорбое транспортное средство, на второго верблюда закинула серую мышку и собралась вскочить сама, но девушка протянула ей одежду, которую прижимала к себе:
– Вот, наденьте, в городе вы своим видом привлечёте внимание.
Таиса как-то совсем упустила из виду, что она обнажена. Её это нисколько не смущало, да и не доставляло неудобств, скорее, наоборот – не сковывало движений. Но девушка была права – незачем привлекать лишнее внимание. Быстро накинув на себя балахон евнуха, Таиса внимательно посмотрела на девушку, та хоть и всхлипывала, но сориентировалась, получается – самообладания не потеряла, всё-таки у девочки есть характер, хот и выбивали их неё всё, что можно.
Почтенный управитель гарема халифа Улумана, Юсуф аб Брухут возвращался в своё гаремное хозяйство. Настроение у главного евнуха было превосходным – новая невольница оказалась сущим кладом: послушная выдумщица, стремящаяся не просто исполнить желания своего благодетеля, а угадать! Похоже, что именно она сможет занять место в сердце повелителя, вытеснив оттуда его нынешнюю старшую жену. Аб Брухута удручало только одно – он никак не мог избавиться от работорговцев, продавших ему эту девушку, хотя почему продавших, денег-то он так и не заплатил! Их уже три раза пытались отравить, два раза было совершенно разбойное нападение, но эти проходимцы, видно, были тёртыми калачами и держали ухо востро. Но сегодня Юсуф предупредил главаря работорговцев, что рассчитается сполна, с процентами за задержку. Аб Брухут потёр руки, представив какое лицо будет у этого благородного, опустившегося до уровня презренного бандита, когда перед ним вместо евнуха с деньгами появятся верные Юсуфу воины, не только верные, но и очень умелые. Недаром же аб Брухут их лично подбирал, не жалел денег на тренировки и экипировку, да и платил он им немало. Это был маленький, личный отряд евнуха, можно сказать – персональная гвардия, и квартировал этот отряд не в гареме, а совсем в другом месте, о котором мало кто знал. Вот оттуда-то и возвращался евнух, но чем ближе он подъезжал к вверенному ему гарему, тем больше начинал беспокоиться – в том квартале что-то горело, и хорошо горело! К небу поднимался огромный чёрный столб дыма! А навстречу проскакали два верблюда с четырьмя всадниками, в одежде евнухов старшей жены халифа. Самых доверенных евнухов, но почему-то они были одни, без своей госпожи, и спешили так, словно от кого-то убегали!
Когда носилки евнуха (его положение позволяло, нет, просто обязывало передвигаться в подобном транспорте, носимом дюжиной сильных чернокожих рабов) завернули за угол улицы, открывшаяся картина заставила почтенного аб Брухута похолодеть! Горела крыша гаремного комплекса, занимавшего целый квартал. В огне была не только крыша, но и многочисленные башенки! Тушить никто и не пытался, да и нечем было, немногие источники, дающие питьевую воду, питающие бассейны и бани, были внутри горящего здания. Люди сгрудились в конюшенном дворе (оделённом от остальных зданий и довольно просторном), там была единственная возможность, не выходя на улицу, быть как можно дальше от огня. Но почему-то ворота двора были открыты, вернее выломаны! Прорывавшаяся Таиса не стала искать ключи, чтоб открыть замки, а выломала их вместе с засовами и воротами.
Почтенный аб Брухут, с поспешностью, совсем не подобающей его положению, да и комплекции, выскочил из носилок и бросился к телу, лежащему на земле, вернее, на ковре, под это тело подстеленном. Это была старшая жена халифа Улумана, положение головы которой отметало всякие сомнения о её состоянии. Немного в стороне лежали воины внешней охраны и евнухи, этих просто бросили на землю как попало. Видно, начали выносить из здания, но огонь помешал это сделать до конца. Пожар, даже нападение на гарем (а судя по всему, это было именно нападение) было поправимо, но смерть жены, да ещё и любимой, в гареме аб Брухута – это была катастрофа! Халиф обвинит во всём своего верного слугу и с большой выдумкой лишит его жизни! Юсуф даже не заметил, как к нему подбежал один из младших евнухов и стал, захлёбываясь словами, рассказывать:
– Это всё новая лютецкая наложница! Старшая жена приказала её бить, двадцать плетей, нет, тридцать…
Юсуф поморщился, похоже, старшая жена раскусила его план и хотела принять контрмеры, на свою голову. А евнух рассказывал дальше:
– Наложницу били, пока не потеряла сознание… А потом она встала и сломала шею…
– Как? Без сознания?! – несмотря на бедственность своего положения, удивился аб Брухут, младший евнух продолжил свой бессвязный рассказ:
– Не знаю, потом её хотели… А она сама всех… И стены ломала! И подожгла! Сама ушла и забрала с собой лютенок, что обучала!
Взгляд аб Брухута остановился на раздетых евнухах старшей жены халифа, и вспомнились встреченные по дороге сюда, Юсуф всё понял. Оглянувшись на своих охранников, те были на конях, и не думая ни о солидности, и ни о том, что почтенного человека должны носить, скомандовал:
