Елена Крючкова - Дети Ирия. Ладомира
Колот задержал моравов в слободе под предлогом покупки всего их товара, пообещал щедрые деньги. Отчего-то моравы отреагировали на это вяло и подозрения Колота лишь укрепились — они стремились в Велегош, дабы собрать сведения о заставе княжича и укреплениях городища.
К тому же лишь намедни прошёл праздник Матери Сыра-Земли и всю последующую седмицу бодричи приносили подношения богине. Колот предложил моравам, как гостям, сопроводить его и сына в храм, расположенный за пределами слободы. Моравы помрачнели, но согласились…
Воевода, Яромир и моравы ступили в пределы древнего деревянного храма. За алтарным камнем, в капище, перед деревянным изваянием богини стояла главная жрица, владеющая отчасти древним даром ясновидения. Не раз Колот убеждался в неё правоте. Вокруг алтарного камня горели факела. Первым принёс подношения воевода. Он поклонился изваянию богини, а затем встал на колени перед алтарём и возложил на него дары. Затем его примеру последовал Яромир.
Жрица цепким взором впилась в пришлых моравов, те словно, в землю вросли.
— Вижу — братья по крови наши, — спокойно сказала жрица, обращаясь к моравам, — а по духу — НЕТ! Другому богу, отличному от богов наших предков поклоняетесь! — уже выкрикнула она.
Моравы побледнели. Но за мечи схватиться не могли, ибо их по обычаю оставили при входе в храм. Колот и Яромир быстро поднялись с колен. От стен святилища отделились жрицы. Один из поклонников Логоса выхватил кинжал из голенища сапога.
— Не подходи! — возопил он на праязыке. Все присутствующие в храме отлично поняли значение его слов.
Второй морав рухнул на колени и взмолился.
— Помилуйте! Умоляю вас именем Рода и Даждьбога, которых я в душе никогда не предавал. Наши семьи — в заложниках у магистра. Если мы не вернёмся — сожгут их на костре…
Главная жрица смягчилась.
— Колот, делай, что должно… — коротко сказала она.
У выхода из храма моравов уже поджидали люди Колота.
…Теперь отряд Яромира сопровождал пленных моравов в Велегош на княжеский суд. Пленники вели себя спокойно, смирившись со своей незавидной судьбой.
Отдохнувший после ночи отряд неспешно двигался к городищу. Вдруг Яромир, ехавший впереди кметов, заметил нечто подозрительное прямо на дороге. Он пришпорил лошадь и устремился вперёд, бросив кметам чрез плечо:
— Стерегите пленных!
Через два десятка саженей к его вящему удивлению его взору предстала бесчувственная девушка, лежавшая прямо посреди дороги.
Яромир спешился.
Девушка лежала на пыльной дороге, словно спала. Яромир невольно залюбовался её красотой…
— Эй, деваха… — позвал он и дотронулся до плеча Ладомиры. — Ты что же посредь тракта улеглась?
Однако ответа не последовало. Яромир не на шутку обеспокоился. Осмотрел девицу — следов крови на ней не было.
Тут подоспели его кметы. Старшина Сдоба, бросив взор на девку, спросил:
— Чай лихие люди напали?
Яромир пожал плечами.
— Чудно всё это… Лежит, словно спит… Трясёшь её — не просыпается. Следов крови не видать… Надобно в городище её отвезти, небось оттудова. Авось родичи найдутся, решат чего с ней делать. Сдоба, а ну подмогни мне…
Сдоба послушно спешился, а Яромир напротив ловко запрыгнул на лошадь. Ездил он без седла, как и все славяне, лишь шерстяной попоной укрывал спину лошади.
Сдоба нагнулся и подхватил девку.
— Легка, как пушинка… И хороша… — заметил он.
Яромир принял Ладомиру на лошадь, усадил вперёди себя, обнял, чтобы та не упала. После чего неспешной рысцой пустил лошадь. Отряд кметов и пленники безропотно последовали за своим командиром.
День уже близился к полудню, прежде чем отряд Яромира достиг городища.
Намедни вечером в доме Креслава происходило настоящее светопредставление. Жрец метался сначала по избе, затем — хозяйственным постройкам в поисках негодной дочери. Поначалу грозился шкуру с неё живой спустить. Милослава всё это время причитала:
— Мать Сыра-Земля! Богиня Лада! Позор-то какой! Девка на ночь к полюбовнику сбежала!
Но затем спохватилась, помчалась к мужу, который метался, словно раненый волк по двору:
— А может беда с ней приключилась? — обеспокоилась Милослава.
— Беда у неё между ног! — взъярился Креслав. — Как теперь я Матери Сыра-Земли молиться стану? Как в храм её войду?
Милослава попыталась успокоить мужа.
— Дык доча-то наша послушница и только! Жрицей-то она ещё не стала. Мать Сыра-Земля всё видит и простит! Молиться станем!
— Великой богине я помолюсь! Прощения испрошу за блудную дочь! А её… — Креслав сжал кулак. — Пусть тока домой возвернётся! Будет ей родительская ласка!
Супруги не смыкали глаз всю ночь — ждали дочь. Но она так и не пришла. Лишь на рассвете их сморил тяжёлый беспокойный сон.
Отряд кметов вошёл в городище. Тотчас обитатели Велегоша стали обращать внимание на Яромира, везущего на лошади спящую девку. Всадники прямиком проследовали на центральную площадь к княжескому терему.
Сдоба спешился и оправился к князю с поклоном, мол, так и так светлый князь, прибыл Яромир, сын воеводы Колота, с пленными моравами. Да к тому же по дороге Яромир девку подобрал, ни жива та, ни мертва.
Князь сим докладом озаботился, оставил все дела и в сопровождении двух верных гридней[25] покинул терем — во дворе толпились спешившиеся кметы Яромира, сам же сын воеводы держал на руках Ладомиру. Князь Радомир бросил беглый взор на пленных моравов.
— В темницу их, позже разберёмся! — приказал он.
Кметы поспешили исполнить его волю.
Князь цепким взором смерил Яромира, стоявшего посередь двора, с девкой на руках. И одобрительно заметил:
— Возмужал! Вылитый батя! — а затем добавил: — А с девкой чего стряслось?
— Не ведаю, князь! Словно спит… — ответствовал сын воеводы.
Князь вгляделся в лицо девушки.
— Видал её в городище, из наших будет. Зовите Любаву, та всех красных девок наперечёт знает. А пока что положите её на сено под навесом, да ведунью Сияну кликните. А у меня дела поважнее есть…
Вскорости пришла Любава, обнялась с младшим братом. Почитай не видались три года, со дня свадьбы с княжичем Калегастом.
Затем молодая княжна глянула на девушку.
— Мать Сыра-Земля! Так это ж Ладомира, дочь Милославы и жреца Креслава. — Молодая княжна кинулась осматривать девушку. — Спит словно, не просыпается… Без Сияны тут не обойдёмся.
— Князь велел послать за ней… — отозвался Яромир, присев подле девушки на корточки и погладив её по роскошной медовой косе. — Хороша девка, ох хороша… — едва слышно вымолвил он.
Тем временем Любава отправила свою девку за Креславом.
Сияна пришла по зову княжескому первой. Быстро оглядела девушку.
— Порчу на неё сильную навели. Заговоры надобно справить как можно быстрее. Иначе помрёт девка.
Любава обмерла и схватилась за голову.
— Так что ж ты стоишь? — взъярился Яромир. — Девку спасай!
Сияна усмехнулась.
— Больно скорый, ты, молодец. Не припомню тебя…
— Яромир, сын воеводы. Три последних года в слободе с отцом жил… Службу нёс.
Сияна кивнула.
— Девку неси ко мне в дом. Тут я сделать ничего не смогу…
Не успела Сияна произнести эти слова, как на княжеский двор, словно вихрь, влетели Креслав с Милославой.
Сияна жестом остановила обеспокоенных родителей.
— Пыл умерьте! С дочерью вашей беда приключилась. Но помочь ещё можно.
Креслав метнул гневный взор на Яромира.
— Кто таков, отчего дочь мою на руках держишь? — ярился он.
— Яромир, спаситель дочери вашей. Коли не подобрал бы её на дороге… — спокойно пояснила Сияна. — Да некогда лясы точить — заговор справлять надобно. А то поздно будет! Поторопитесь!
…В доме ведуньи Яромир уложил Ладомиру на широкую скамью.
— Мне помощник нужен, — коротко сказала Сияна.
— Я помогу! — с жаром откликнулся Яромир. И виновато взглянул на огорошенных его напором Креслава и Милославу. — Не обессудьте. Я нашёл вашу дочь и, стало быть, за неё в ответе.
Креслав усмехнулся в пышную русую бороду.
— Добро…
Сияна открыла небольшой ларь, стоявший на столе подле скамьи, на которой лежала девушка. Извлекла из него плетёную верёвку.
— Вот держи, — протянула её Яромиру. — Я стану заговор читать, а ты узлы вяжи. Как сделаю паузу — вяжи узел.
Яромир с готовностью кивнул.
— Вы же, сядьте на скамью подле двери, — велела ведьма родителям девушки. Те молча подчинились.
Тем временем Сияна взяла глиняную чашу, наполнила её чистой водой из бадейки. Затем она встала подле девушки и, поливая тонкой струйкой из чаши вокруг скамьи, начала поизносить заговор:
— Именем Матери Сыра-Земли порча злая отступись от Ладомиры, дочери Креслава с Милославой.
