Артем Рыбаков - Переиграть войну! В «котле» времени
- Товарищи бойцы и командиры, возможно у многих из вас есть вопросы к представителям нашей группы. Предлагаю задать их сейчас, а не шептаться по углам. При возникновении каких-либо вопросов в дальнейшем прошу обращаться к комиссару отряда, капитану госбезопасности товарищу Бродяге, - и он указал рукой на Шуру.
- Товарищ полковник, - Несвидов обратился к Саше, используя армейское звание, - какие могут быть у нас вопросы? Вы - секретная группа! Нас выручили и к делу приставили, так что же нам роптать-то?
Судя по реакции бойцов, сержант говорил от лица большинства. «Мутный» танкист, так грамотно обработанный старым опером, молча переминался с ноги на ногу.
Бухгалтер же стоял с видом значительным и понимающим, но с репликами не лез.
Тут руку поднял боец Кудряшов, он же - Дед Никто:
- Товарищ майор госбезопасности, а нас вы рациями пользоваться научите?
- А зачем это вам, боец? - вопросом на вопрос ответил Фермер.
- Ну… На всякий случай… Если вдруг радиста… с радистом что случиться… - замялся Кудряшов.
- Я потому с вами и разговоры разговариваю, чтобы не случилось этого «всякого случая». Чтобы не поперся никто в деревню молочка попить или, там, девку пощупать, или еще, какую глупость не учинили. Ясно?
- Да! - нестройно ответили окруженцы.
- Тогда объявляю распорядок дня! В девять ноль ноль - занятия по стрелковой подготовке. Ответственный - товарищ капитан, - кивок в сторону Бродяги. - В десять тридцать занятия по рукопашному бою. Ответственный - товарищ старший лейтенант, - это уже мне. С полудня и до тринадцати ноль ноль - занятия по минно-взрывному делу. Старший - товарищ Казачина. У вас есть пятнадцать минут личного времени. Разойдись!
Когда окруженцы выполнили приказание и отправились восвояси, командир собрал всех членов команды в кружок и рассказал о придуманной мною легенде. Бродяга добавил несколько комментариев, потом мы немного поспорили о том, нужно ли посвящать кого-нибудь в наше иновременное происхождение, и решили, что пока не стоит умножать сущности.
Потом все разошлись по своим делам, а меня Фермер оставил, на «поговорить».
- Как считаешь, «съел» Бухгалтер дезу или как?
- Я думаю, что «съел», и потом - участие в таком мероприятии для него - отличный шанс реабилитироваться за прошлое. Так что при смешении личного и общественного должен хороший результат получиться. Да и не глупый он мужик.
- Ну, я еще Шуре поручил его как следует прощупать и подписку взять. А для тебя на ближайшую неделю, если не считать занятий по рукопашке, задание одно - вспоминать. Что хочешь делай - водку пей, комсомолку соблазняй, на дереве вниз головой виси, но постарайся вспомнить максимум информации. Понял?
- Да, Саш, понял. - Просто ответил я, но потом, желая разрядить обстановку, добавил. - Ну, давай коньяк, и я к комсомолке пошел - будем на дереве вместе вниз головой висеть! - за что тут же получил от командира подзатыльник
…………………….
За почти два часа, прошедшие до «моей» тренировки, я так ничего внятного и не вспомнил, зато хорошо завтрак усвоил и, даже, подремал минут пятнадцать. Так что к занятиям я приступил свежий и относительно бодрый.
На небольшой прогалине выстроились в шеренгу не только почти все окруженцы, но и Док с Казачиной.
- Ну что же, товарищи, приступим! - и я машинально поклонился ученикам.
Глаза некоторых, например, сержанта Коли Юрина, удивленно округлились. Чтобы пресечь ненужные кривотолки я откомментировал:
- Сержант Юрин, что вы на меня так вылупились?
- А поклонились вы нам зачем, товарищ старший лейтенант?
- В странах Дальнего Востока так принято. Кланяясь, я показываю мое уважение к вам и благодарю за то, что выбрали меня своим учителем. Вы же должны поклониться в ответ.
Сержант, а за ним - и остальные молча поклонились.
Начал я с короткой, минут на пятнадцать разминки, во время которой показал бойцам, как разминаться без лишних движений: стоя, сидя и, даже лежа.
Затем я продемонстрировал два простейших освобождения от захвата руки и прямой удар кулаком.
«Гусиная лапка» была воспринята легко, а вот с «вращением локтя наружу» пришлось помучаться. Для правильного и эффективного выполнения этой техники необходима согласованная работа рук и ног, а у моих сегодняшних учеников с этим было плоховато.
- Сержант, - обратился я к Несвидову, сосредоточенно пытавшегося выкрутить руку Доку, - вы косить умеете?
- Да, товарищ старший лейтенант, - ответил запыхавшийся Емельян.
- Представь себе сержант, что тебе косить надо, только руками…
- Как это?
- Без скручивания корпуса и шагов, - и я показал, как придется косить Несвидову. - Ну и много ты так накосишь?
- Дак, с мышкин… хвостик.
- А здесь почему корпус и ноги не используешь? Вот смотри. - И я продемонстрировал на Доке, как нужно правильно выполнять прием. Невзирая на то, что Серега весит килограммов на двадцать больше, его ножки оторвались от земли, и он улетел метра на полтора.
- Осторожней ты, шаолиньский монах! - провыл Серега, поднимаясь с земли. - Вот ранят тебя в следующий раз, посмотрю, как ты завоешь, когда я поломанными тобой руками буду у тебя в ляжке ковыряться.
- Извини, доктор, я же мягко.
- Мягко, но больно… Чуть руку не оторвал! - и Док демонстративно потер правую руку.
- Емельян, вы поняли? - обратился я к Несвидову, не обращая внимания на фальшиво ноющего Дока.
- А помедленнее можно, товарищ старший лейтенант? А то вроде что-то такое уловил, но…
- Тогда на тебе покажу.
Когда я скрутил сержанту руку, тот напрягся и попытался сохранить равновесие. «Здоровый мужик! На натурпродуктах вырос, да еще в деревне!» - подумал я, а вслух сказал:
- Видишь, одними руками даже у меня не выходит! А теперь добавим ноги… - и я сделал маленький шажок левой и перенес на нее вес тела. Взвыв, Несвидов, крутанулся в воздухе и мешком рухнул на землю.
- Понял теперь? - я протянул руку, помогая ему встать.
- Ага.
Когда показанные приемы были повторены раз по пятьдесят, настала пора для более сложных действий - связок «атака-защита-контратака». Вот тут-то «ученики» и взвыли. Минут через пять у половины от ударов оппонентов распухли и покраснели носы. «Торопятся, голубчики».
- Так, снизили темп! Чернов, ну что ты лупишь, как будто на чемпионате Союза в финале? Спокойней! Кудряшов! Денис! Ты куда смотришь? Ну кто же глаза при атаке закрывает?!
Под такие подбадривающие окрики отработка приняла хоть сколько-нибудь упорядоченный характер.
- Товарищ старший лейтенант, можно вас? - окликнул меня Юрин.
- Что «можно»? Ударить? Говори четче!
- Подойдите, пожалуйста.
Когда я подошел партнер Юрина, Сомов, один из тех молодых артиллеристов, что присоединились к нам на первой смолокурне, нерешительно переминался с ноги на ногу, щеголяя расквашенным носом, и исподлобья глядя на нас.
- Вот, товарищ старший лейтенант, полюбуйтесь… - начал сержант, - пока он нападал, все было еще более-менее, а как я начал - так полный кавардак выходит! Как ни ударю - так все время ему в нос попадаю. Он что, специально.
- Вас Петр, кажется, зовут? - обратился я к Сомову.
- Да, - буркнул он.
- Что такое с вами?
- Не могу понять, тащ старший лейтенант, что делать. Вы вроде, все понятно объяснили, а я смотрю на то, как тащ сержант бьет, и не понимаю, чего мне делать-то надо. Ну, точно баран на новые ворота.
- Сомов, а ты комаров когда-нибудь ловил? - сменив тональность, огорошил я его вопросом.
- Чо?
- Я говорю, комаров когда-нибудь ловил? Не бил, а ловил… Ну, в детстве там?
- Да.
- Вот и представь, что рука товарища сержанта - это комар, которого поймать нужно, и лапки оторвать.
Я попросил Юрина ударить и показал, как ловят «комара».
- Вот так, боец. Попробуй. И не сдавайся так быстро - аналогии придумывай.
- Что придумывать?
- Примеры. Вроде как я сейчас тебе объяснил…
Юрин заинтересовался:
- А вот руку мы, когда выкручиваем, так там движение навроде того, когда белье мокрое выжимаешь, так?
- Да, верно подметил. Если так к вопросу подходить - многие вещи проще получаться будут. Ну, как будто ты не руку ломаешь, а палку сухую, не от удушения уходишь, а через окошко маленькое пролезаешь… Художественно к вопросу подходить надо.
Я отошел в сторонку и присел на бревнышко, все-таки раненая нога давала о себе знать. «Как баран на новые ворота» - отчего-то эта фраза засела в голове. «Как баран… как баран… бараны, барашки… Барановичи… А при чем здесь Барановичи, а? Да ни причем… Из Барановичей в Слуцк. Что за хрень? А Слуцк, откуда взялся? Из Барановичей в Слуцк, Из Барановичей в Слуцк» - завертелось в моей голове на мотив детской песенки «Учат в школе, учат в школе, учат в школе!».
Внезапно я понял, что напеваю на этот мотив следующую песенку:
«Из Барановичей в Слуцк,
Из Барановичей в Слуцк,
Едет Гиммлер, едет Гиммлер
