Ожившие сны - "Ток Син"
— Регги или Рецци, как хотите,— игриво-покорно представилась Регги.
— Где ты её нашёл, плюшевый?
— В кровати, — честно ответил Дик.
— Познакомился где?
— Не помню, — как мог честно соврал он.
— Вот это экземпляр! — с искренним восхищением произнесла Регги. — Испанская инквизиция, не иначе. Дик, иди приведи себя в порядок. С женщиной может спорить только женщина.
Говоря это, она подошла к зеркалу, вошла в него и торжественно объявила:
— Исторический момент в вашем королевстве! Представляю первый гаджет — говорящее зеркало. Те-реза, иди сюда, — позвала она ласково-нежным тоном, с только ей свойственной обволакивающей силой, не оставляющей сомнений у жертвы.
Тереза покорно подошла, потеряв интерес к Дику, чем он и воспользовался…
Глава 3
Пенелопиада или меню для Регги.
Когда он вернулся, Тереза увлечённо спорила с образом Регги в зеркале.
— Привет, — неожиданно добро улыбнулась Тереза Дику и опять переключилась на зеркало.
— Ей не до тебя, — пояснила Регги. — У них баттл. Запомни, противный, гаджет — это не гад, а друг женщины, чтобы вам было легче жить.
Она была уже в чёрном латексе с плетью в руке и пила шампанское за спиной Терезы, сидя на казначее, стоящем на четвереньках. Снежана без чувств лежала рядом.
— Как «тотал блэк»? — она показала на латекс.
— Тебе идёт. Что такое баттл?
— Соревнование… — Регги подбирала нужные слова. — Это типа они плюют друг в друга, но только словами, а не слюной. У кого слюна — тьфу ты! — слова кончатся, тот проиграл.
— Почти понятно. Она помнит про стринги?
— Нет. Пусть потрещит, выстрелит всю обойму.
— Она её видит в зеркале или себя?
— Человек не видит в зеркале чёрта, только окружающие. У вас вообще со зрением плохо. Кстати, она беседует с Франсуа. Я ещё не решила, кто я тут, Регги или Франсуа. Тебе как лучше?
— Всё равно.
— Да ладно, Дичь! — она залилась смехом. — Я, похоже, умнее тебя.
— Несомненно.
— Здесь не на чем сидеть, пригодился, — Регги показала на казначея. — Он всё равно будет подслушивать за дверью.
Казначей кокетливо взвизгнул от удара плетью Регги.
— Терпи. За совершенство надо платить. Я ему дала кличку — Циник. Так мой давний знакомый, Антоша, называл тех, кто похож на свинью, ведёт себя как свинья и гордится этим. У вас все такие богоподобные?
— Почти все, — уточнил Астон, демонстрируя свою талию, — подражают Аттсоплу.
— Даже так? Я уж, как обычно, грешным делом своим подумала, что вы — каннибалы, выращиваете людей-тыкв, людей-арбузов и вот таких кабанов,— она щелкнула по казначею.
— Нравится? Бери его, уже фаршированный, — предложил Дик.
— Тихушник, у тебя, оказывается, есть чувство юмора, — и ещё один удар плёткой по казначею. — Извини, но это слишком калорийный мужчина для меня. Я обожаю попроще и свежесть, а он уже протух. Мне нужны люди со хорошим вкусом, донжуаны.
— Я, как министр настроения, обещаю вам сегодня изобилие донжуанов, как наших, так и заморских.
— Браво, шут! Вся надежда тут на тебя.
— Шут? — Астон вопросительно посмотрел на Дика. — Мне нравится, гораздо весомее, чем министр.
— Э-э-э… — заблеял возмущённый казначей, но замолк от очередного щелчка плетью.
— Шут? Три буквы?! Это выше титулов граф и лорд, — размышлял Астон. — А казначея я буду выше на пять букв. Как вам такое, Ваше Величество?
— Регги, — поперхнувшись, начал Дик, — на три буквы у нас только королевский род.
— Королевский род на три буквы?! — Регги неприлично долго хохотала. — Это же смешно, и шут как раз вписывается. Кстати, историю делали шуты, а не короли. Так что за шутов! — она подняла бокал.
— Ваше величество, вы непозволительно долго заставили ждать нового посла империи, —
по-военному четко доложил вошедший министр порядка Кастер. Он осмотрел зал и удивленно произнес:— А где флаг?
– Бог мой, Регги! Это же флаг! — молитвенно простонал Дик, заметив ЧТО она подстелила на жирное тело кабана.
— Противный, запомни, я не твой бог. Эти тоже лбом об пол ударились, когда я сначала на тот мешок села. Снежана так, что в обморок упала.
— На Аттсопла?!
— Это что, ваш бог?
— Да.
— С ума сойти можно у вас. Как бы меня в МИН не привлекли за оскорбление чувств верующих. Всякое видела, даже как кактусу поклоняются флороиды. Аттсопл… не слышала, — рассматривая мешок размышляла она. — Астон, что вы мне обещали на десерт, обилие коллег моих, серцеедов донжуанов? Огласите меню для меня!
— Меню?!
— Культурная программа…
– Сегодня, специально для вас, — с непроницаемым лицом торжественно произнёс Астон, раскрывая папку с бумагами, — премьера знаменитого маэстро виппонта Файла…
— Виппонта Файла?! — удивлённо переспросил Дик.
— Да, Ваше Величество, об этом чуть позже подробнее. Значит, премьера спортивно-театрального представления Пенелопиада, состязание женихов…
– Среди вот таких? – Регги брезгливо огрела плёткой казначея.
– Что вы, там настоящие альфа-самцы, как я… донжуаны и тарзаны.
– О! Это моё, — Регги заметно оживилась. — Королевство, оказывается, не безнадёжное, и это намного, намного интереснее, чем ваше животноводство, — и Регги уже совсем нешуточно щёлкнула плетью казначея. — Я рождена для театра! Так что там, в этом представлении?
— Либретто Пенелопиада, — продолжил чтение Астон. — Она – Пенелопа, которая двадцать лет ждёт Одиссея, по памяти девичьей орла…
— А на самом деле козла, — неожиданно взорвалась Регги. — Помню я этого мерзавца, который недурно развлекался то с амазонками, то колхидской принцессой.
— Разрешите, продолжу? — терпеливо попросил Астон. — Я с вами согласен. По мнению женщин, он гулял, по мнению мужиков — подвиги совершал. Тем временем, по одной из версий, Пенелопа сама была женщиной весьма лёгкого поведения, эксцентричного имиджа, обаятельнейшая провокаторша, и, что греха таить, по автору мифа, имела в очереди 108 женихов и никак не могла выбрать лучшего, что, естественно, возмутило донжуанов, и не только в этом королевстве. Их честью стало сломать гордыню Пенелопы.
— То есть дело их чести — обесчестить Пенелопу? — угрожающе спокойно произнесла Регги. — Мните из себя Александров Великих и прочих Цезарей с их философией: пришёл, увидел, победил… и унизил. Без последнего нет удовлетворения. И чем неприступнее дама, тем сильнее хочется последнего.
— Ничего подобного. Будет открытое, честное соревнование — Пенелопиада, и она сама выберет победителя.
— Такое приемлемо. Огласите состав.
— В главной роли, сейчас найду… — Астон стал перебирать бумаги.
— Регина, — неожиданно подсказала Регги.
— Да, действительно, несравненная Регина, кумир Вритании, Джемании и Фраеранции. — Астон недоумённо поднял глаза. — Тут так написано, но я о ней ничего не слышал, как и о этих странах.
— Она вас не разочарует, — многозначительно улыбаясь, пообещала Регги.
— Я буду рад. На кастинге отобраны 108 участников… Что такое кастинг? — опять удивился прочитанному Астон. — Первоначально должны были принимать участие все желающие, и даже женатые на время Пенелопиады считаются неженатыми.
— Кастинг о-о-очень нужен, — загадочно произнесла Регги. — Это предварительный отбор. Не всякий годится для обесчестия Пенелопы.
— Пожалуй, и всё о сценарии. Далее соревнование: меряются силой, быстротой, в танцах. И победитель получает приз — золотое руно, которое отдает Пенелопе. В этот момент возвращается Одиссей…
— Кто его играет?
— Сейчас посмотрим, — Астон лениво пошуршал бумагами и опять удивлённо воскликнул:
— Транж! Как он попал в такую компанию?
— Ничего удивительного, двадцать лет разврата.
— Казначей?! С какой стати он там? — холодно произнёс Дик.
Астон, пребывая в серьёзном замешательстве — видимо, и это для него оказалось неожиданно — попытался объяснить:
