Роберт Говард - Приключения Конана-варвара (сборник)
– Я не знаю, за что они погубили моего брата, – отозвалась Ясмина. – Но я поклялась на алтаре Асуры, что уничтожу их! И мне нужна помощь людей из-за границы. Без их помощи кшатрийская армия никогда не дойдет до Йимши.
– Да, – пробормотал Чандер Шан. – Вы правы. Каждый шаг будет даваться ей с боем, и нам придется сражаться с косматыми горцами, которые будут сбрасывать на нас камни с каждой вершины и атаковать нас в каждом ущелье. А ведь они очень хорошо владеют своими длинными ножами. Туранцы однажды с боями перевалили через Гимелийи, но многие ли из них вернулись в Кхорусун? Очень мало тех, кто избежал мечей кшатрийцев, после того как король, ваш брат, разбил их войско на реке Джумда, вновь увидели Секундерам.
– Значит, я должна подчинить себе людей по ту сторону границы, – заявила она, – людей, которые знают, как добраться до горы Йимша…
– Но племена боятся Черных Прорицателей и обходят стороной эту проклятую гору, – вставил наместник.
– А их вождь, Конан, тоже боится их? – полюбопытствовала она.
– Видите ли, – проворчал наместник, – сомневаюсь, что этот дьявол боится хоть чего-нибудь.
– Именно так мне и говорили. Следовательно, он – тот самый человек, который мне нужен. Он хочет освободить семерых своих людей. Очень хорошо: выкупом за них станут головы Черных Прорицателей! – При этих словах голос девушки зазвенел от ненависти, и она сжала кулачки. Гордо вскинув голову, со вздымающейся грудью, она олицетворяла собой живое воплощение отчаянной решимости.
И вновь наместник преклонил колени, поскольку прекрасно понимал, что женщина в таком состоянии для окружающих опаснее слепой кобры.
– Как будет угодно вашему величеству. – Затем, видя, что она немного успокоилась, он поднялся с колен и почел за благо предостеречь девушку: – Я не могу предсказать, как поступит этот Конан. Горцы – горячий и вспыльчивый народ, и у меня есть все основания полагать, что туранские эмиссары подбивают их не прекращать набеги на наши границы. Как известно вашему величеству, туранцы фактически подчинили себе Секундерам и другие северные города, хотя горные племена сохраняют независимость. Король Йездигерд давно с вожделением поглядывает на юг и, возможно, рассчитывает с помощью предательства добиться того, что не может заполучить силой. Мне представляется, что этот Конан вполне может оказаться одним из его шпионов.
– Увидим, – ответила девушка. – Если ему дороги его сторонники, на рассвете он будет у ворот, чтобы начать переговоры. Я проведу ночь в крепости. Я прибыла сюда под видом жительницы Пешкаури, оставив свой эскорт в гостинице, а не во дворце. Кроме моих людей, только тебе одному известно о том, что я здесь.
– Я провожу вас в ваши покои, ваше величество, – заявил наместник и, когда они вышли из комнаты, поманил к себе стражника, стоявшего у дверей.
Тот подскочил к своему начальнику и отсалютовал копьем. За дверью их поджидала служанка, накинувшая, подобно своей госпоже, вуаль на лицо, и они вместе двинулись по извилистому коридору, освещенному чадящими факелами, и вскоре достигли покоев, предназначенных для благородных гостей – главным образом, генералов и наместников; еще никто из членов королевской фамилии не бывал в крепости. Чандера Шана беспокоило, что помещение окажется не совсем подходящим для столь высокопоставленной особы, как Дэви, и, хотя она не стремилась подавить его своим присутствием, он был несказанно рад, когда она позволила ему удалиться, и он, кланяясь, поспешно выскочил вон. Все слуги крепости были предоставлены в распоряжение его царственной гостьи – хотя наместник и не посвятил их в тайну ее личности, – и он поставил охранять ее двери отряд копейщиков, среди которых был и тот воин, что охранял его личные покои. В суете и хлопотах наместник попросту забыл сменить его.
Вскоре после ухода наместника Ясмина вдруг вспомнила еще кое-что, что желала бы обсудить с ним, но упустила из виду. Речь шла о действиях некоего Керима Шаха, благородного вельможи из Иранистана, который прожил некоторое время в Пешкаури, прежде чем прибыть ко двору короля в Айодхье. В душе Ясмины зашевелились смутные подозрения на его счет, когда она вновь увидела мужчину сегодня вечером в Пешкаури. Девушка спросила себя, а не специально ли он последовал за нею из Айодхьи. Будучи истинной Дэви, она не стала вновь вызывать к себе наместника, а выбежала в коридор одна и поспешила в его покои.
Чандер Шан, войдя в комнату, закрыл за собой дверь и подошел к столу. Взяв письмо, он разорвал его на мелкие клочки. Едва покончив с ним, он вдруг услышал, как что-то мягко приземлилось на парапет рядом с его окном. Выглянув наружу, он успел заметить чей-то смутный силуэт, на мгновение заслонивший звезды, после чего мужчина легко перепрыгнул в комнату. Свет лампы блеснул на длинном лезвии ножа, который он держал в руке.
– Ш-ш! – прошептал он. – Не вздумай поднимать шум, ублюдок, или я прикончу тебя на месте!
Наместник убрал руку, уже протянутую к мечу, лежавшему на столе. Он стоял всего в двух шагах от кончика длинного жаибарского ножа, блестевшего в руке незваного гостя, и понимал, чем грозит ему непревзойденная стремительность горца.
Чужак оказался мужчиной высокого роста, стройным и одновременно сильным. Хотя одет он был как горец, смуглое лицо и яркие синие глаза не соответствовали выбранному им наряду. Он был не уроженцем Востока, а варваром откуда-то с Запада. Но сноровкой и ловкостью он явно не уступал никому из косматых и диких обитателей гор Гулистана.
– Ты пришел, как вор в ночи, – заметил наместник.
Он сумел взять себя в руки, хотя и помнил, что поблизости не осталось стражников, которых он мог бы кликнуть. Но ведь горец об этом не знал.
– Я перелез через стену, – прорычал в ответ незнакомец. – Стражник очень вовремя высунул голову над парапетом, так что мне оставалось лишь перерезать ему горло.
– Ты – Конан?
– А кто же еще? Ты отправил в горы сообщение о том, что хочешь видеть меня. Ну вот я и пришел, клянусь Кромом! Не подходи к столу, или я выпущу тебе кишки.
– Я всего лишь хочу присесть, – ответил наместник, осторожно опускаясь в кресло из слоновой кости, которое откатил от стола.
Конан нетерпеливо расхаживал перед ним по комнате, бросая подозрительные взгляды на дверь и пробуя большим пальцем остроту своего трехфутового ножа. Он и двигался не так, как это свойственно афгули, и предпочитал прямоту витиеватому многословию Востока.
– Ты держишь в плену семерых моих людей, – резко бросил он. – Ты отказался от предложенного мной выкупа. Какого же дьявола тебе нужно?
– Давай обсудим условия, – осторожно предложил Чандер Шан.
– Условия? – В голосе вождя проскользнули нотки сдерживаемого гнева. – Что ты имеешь в виду? Разве я не предлагал тебе золото?
Чандер Шан рассмеялся:
– Золото? Да в Пешкаури больше золота, чем ты видел за всю свою жизнь.
– Ты лжешь, – гневно парировал Конан. – Я видел улицу золотых дел мастеров в Кхорусуне.
– Ладно – больше, чем видел любой афгули, – согласился Чандер Шан. – А это – всего лишь капля в море по сравнению с сокровищами Вендии. К чему нам золото? Нам выгоднее повесить этих семерых воров.
Конан грубо выругался, и клинок дрогнул у него в руке, а костяшки пальцев побелели.
– Я раскрою тебе череп, как спелую дыню!
В глазах горца заблестело ярко-синее пламя бешенства, но Чандер Шан лишь равнодушно пожал плечами, хотя и не сводил глаз с острой стали.
– Ты с легкостью можешь убить меня и даже удрать потом тем же путем, что и пришел сюда. Но это не спасет семерых твоих соплеменников. Мои воины наверняка вздернут их на виселице. А ведь они – уважаемые люди среди афгули.
– Знаю, – прорычал Конан. – Все племя подняло вой из-за того, что я не добился их немедленного освобождения. Говори прямо, чего ты хочешь, или, клянусь Кромом, я подниму всю орду и приведу ее прямо к воротам Пешкаури!
Глядя на стоявшего перед ним мужчину с ножом в руке и подметив яростный блеск его синих глаз, Чандер Шан ни на мгновение не усомнился в том, что тот способен на это. Впрочем, наместник не верил, что какое-либо горское племя сможет взять Пешкаури штурмом, но он не хотел, чтобы окрестности города превратились в выжженную пустыню.
– Ты должен выполнить одно задание, – сказал он, взвешивая каждое свое слово так, словно они обладали остротой бритвы. – Нам нужно…
Конан отпрыгнул назад, поворачиваясь лицом к двери, и губы его разошлись в зверином оскале. Его слух варвара уловил звуки, неслышные Чандеру Шану, – быстрый перестук мягких шлепанцев в коридоре. В следующее мгновение дверь распахнулась, и стройная фигурка в атласном халате поспешно вошла в комнату, захлопнув дверь за собой, – и замерла на месте при виде горца.
Чандер Шан вскочил, и сердце гулко заколотилось у него в груди.
– Дэви! – невольно вскричал он, на мгновение потеряв голову от страха.
