Рэмси Кэмпбелл - Страшные сказки. Истории, полные ужаса и жути (сборник)
Вокруг них вели бой Блеймир и пугала, размахивая предметами, найденными в коробках и ящике для кухонной утвари.
– «Июнь…» – говорил Чарльз, между тем как на стол упал тролль с искривленной от боли пастью и тут же исчез, превратившись в алое облачко пузырьков газа. – «Тут уж всякому ясно…» – продолжал он.
Веки дрогнули.
Ахххххум!
– «Июнь лучше всех: двери школы распахиваются настежь, и до сентября не меньше миллиона лет».
Труди схватил мужа за руку и сжала.
– Он вспоминает, Чарли.
Ахххххум!
На этот раз боевой клич прозвучал намного слабее.
Потом Ахххххум! раздался снова и Ахххххум! снова. С каждым разом все тише.
Блеймир и пугала швырялись в троллей стульями, ломая им шеи и выбивая из Цепи Артемиды. Наконец, хотя звук кличей еще слышался в кухне, но доноситься сюда стал совсем издалека, из прихожей.
Блеймир начал озираться во внезапном приступе паники.
– Ринтаннен!
В ответ раздался стон, и Блеймир кинулся к двери, распахивая ее на бегу.
– Ринтаннен!
– «И они пошли», – говорил Чарльз и гладил мальчика по руке.
Снаружи в коридоре – на удивление длинном коридоре, заметила Труди – на полу лежало одно из пугал. Ноги и руки были выдернуты из тела троллями, которым еще удавалось орудовать одной лапой, тем временем как сотоварищи держались за их шеи и головы. Пугало снова застонало и хотело было шевельнуть рукой, но не смогло. Тролли сцепились лапами, и раньше, чем Блеймир добежал до Ринтаннена, тварям удалось дотянуться и отделить голову пугала от тела. Один тролль оторвал пуговичные глаза и швырнул их о стену. Блеймир бросился вперед, воткнул два пальца в глазницы троллю и дернул. Тварь взвыла и, поскольку связь с остальными была нарушена, взорвалась. Второго тролля постигла та же участь, спустя мгновение он тоже бесследно исчез.
– «Но куда бы они ни пришли, – упорно продолжал рассказывать Чарльз, – и что бы ни случилось с ними по дороге…»
Блеймир поднял изуродованную голову пугала и поднес к лицу. Труди не было слышно, что он ей говорил.
– «Здесь, в Зачарованном Месте на вершине холма в Лесу, маленький мальчик будет всегда…»
– «… всегда играть со своим медвежонком»[28], – договорил Том последнюю фразу и закончил историю. – Привет, пап.
Эпилог
Блеймиру казалось, что сама земля, по которой они шли, устремляется ему навстречу, так что расстояние сокращалось вдвое быстрее, чем можно было ожидать.
Впереди перед ним простирался лес, казавшийся бесконечным.
Позади вид был точно таким же.
И по обе стороны он тоже ничем не отличался.
В этом пейзаже только одно пятнышко выглядело иначе, очень далекое пятнышко, но он знал, что это значит. Блеймир поднес к глазам бинокль, который дала ему Труди Кавана.
– Я верну, – пообещал он. И ушел. – Это там, – сказал он. Пугала промолчали, но хотя бы оказали ему любезность и посмотрели в том направлении, куда он вытянул руку.
Блеймир не представлял себе, как устроены эти существа и так ли они воспринимают мир, как люди. Ни разу он не замечал у них проявлений страха или волнения… зато верности и честности сколько угодно. Он отогнал непрошеное воспоминание о Ринтаннене с оторванной головой и руками, безжалостно отломанными от тряпичного тела.
– Идем! – Он снова пошел, а пугала вперевалку тронулись следом.
Он пообещал супругам – Чарльзу и Труди Кавана (хорошие люди, подумал он), что найдет их дочь. И ее я тоже верну, – уверял он Труди. Как хотите, сказали ее глаза, хотя на лице отразился интерес и даже благодарность. На самом деле никому из Кавана, казалось, не было до этого дела. Но вообще-то, рассуждал Блеймир, это вполне естественно, когда в дом является странный незнакомец в компании ходячих огородных пугал и рассказывает о феях и оборотнях, о Цепи Артемиды, составленной из шумных троллей, и – да, между прочим, они еще и увели у вас дочь… Кому угодно трудно переварить такое.
Слева от него тащились два пугала, переваливаясь, как всегда, с боку на бок, с торчащими в стороны руками. Справа шло еще одно, а в рюкзаке за спиной у Блеймира (его я тоже верну, обещал он Труди Кавана. Как хотите, отвечала она с милой улыбкой) – лежало все, что осталось от Ринтаннена.
Блеймир не знал, сумеет ли сделать хоть что-нибудь для погибшего пугала (умирают ли пугала? Он не знал и этого. Если вдуматься, он вообще много чего не знал), но хотел попытаться.
Как хотите, – вспомнились ему слова Труди Кавана.
На плечо Блеймира опустилась рука-палка в перчатке, и он остановился. Одно из пугал смотрело на дорожный указатель, торчащий из земли прямо перед ними. Из доски было вырезано подобие руки с тощими, почти как у скелета, пальцами, ногти были обломаны и растрескались. На ладони, ближе к кривым ногтям, красовалась надпись:
ЭТО ДОРОГА В СТРАНУ ФЕЙ
– Если кто-то передумал, еще не поздно повернуть, – сказал Блеймир.
Пугала поднялись, зашагали. Перед ним, теперь уже яснее, виднелась стена. Это была внутренняя стена дома, снизу обшитая деревянными панелями, сверху оклеенная обшарпанными обоями с прихотливым цветочным орнаментом. Подойдя поближе, Блеймир остановился и закрыл глаза.
– Черити? – окликнул он.
Мысленный ответ было получен мгновенно, как он и ожидал:
– Ты уже там?
– Почти.
Они помолчали, потом Блеймир спросил:
– Они еще там, Кавана?
– Обживаются. Но их только трое, имей в виду. Ты намерен это исправить?
Он кивнул, хотя и знал, что она не увидит.
– Тебе нужно починить кухонный лифт, вот и все, – сказала его жена.
Блеймир открыл глаза. В нескольких шагах перед ним из ниоткуда возникала стена со встроенным в нее кухонным лифтом.
– Ладно, – сказал он. – Может, и так.
Они снова помолчали, а потом другой голос сказал:
– Она там, да?
– Да, она здесь.
– И вы уже к ней близко?
– Да, мы совсем близко.
Одно из пугал постучало его по плечу. Дверцы кухонного лифта подрагивали в своих пазах.
Когда Блеймир снял со спины рюкзак, остальная часть коридора тоже начала обретать форму, стены, потолок и пол, и другие двери появлялись через каждые несколько шагов. Под его взглядом некоторые двери начали открываться очень медленно. Он расстегнул мешок, вынул топоры и раздал пугалам.
– Что ж, пойду, пожалуй, – сказал он, снова взвалив рюкзак на плечи и поправляя лямки.
– Будь осторожен, – сказала жена и хихикнула. – Я всегда это говорю, да?
– Каждый раз, это точно.
– Я вернусь.
– Да уж постарайся.
И она пропала.
Когда дверцы кухонного шкафа начали разъезжаться, Блеймир поднял топор, уперся ногой в оставшийся пятачок земли и глубоко вздохнул.
– Ммм, – заметил он, – сильнее, чем я ожидал.
– Дерьмо и ваниль, – ответило пугало сбоку от него. Блеймир повернулся, пораженный.
– Так вы можете говорить!
А потом дверцы открылись полностью.
* * *Питер Кроутер получил множество наград за свою писательскую, редакторскую, а также издательскую (в рамках издательства PS Publishing) деятельность. Его произведения переводят на иностранные языки и адаптируют для телевидения по обе стороны Атлантического океана; они входят в сборники «Самая длинная нота», «Одинокие дороги», «Прощальные песни», «Слабые утешения», «Пространство между строк», «Земля в конце рабочего дня», а также готовящиеся к выходу «Сокровища в пыли». Он соавтор (совместно с Джеймсом Лавгровом) книг «Эскарди Гэп», «Рука, которая кормит», а также его перу принадлежат научно-фантастические циклы «Вечные Сумерки» и «У волшебного дуба». Кроутер живет и работает вместе со своей женой Ники, которая является и его партнером по PS, на Йоркширском побережье в Англии. В данный момент он работает над серией повестей, посвященных вторжению пришельцев и взрыву мультивселенной.
Лесная старуха
Однажды ехала бедная служанка со своими хозяевами, и лежал их путь через большой лес. Когда они заехали в самую чащу, из кустов вдруг выскочили разбойники и перебили всех, кого сумели догнать.
Все погибли, кроме девушки, которая со страху выскочила из кареты и успела схорониться за деревом. Когда разбойники ушли, унося добычу, девушка вышла из-за дерева и увидела, какое приключилось горе. Стала она горько плакать и приговаривать:
– Что же мне, горемычной, делать? Я ведь не знаю, как выбраться из лесу, а ведь тут никого нет. Видно, суждено мне умереть с голоду.
Стала она бродить да искать дорогу, но не нашла. Когда совсем стемнело, села девушка под дерево, предавшись божьей милости, и решила, что будет сидеть здесь и не сойдет с этого места, что бы ни случилось.
Сидела она так, сидела, и тут вдруг прилетел к ней белый голубок, а в клюве у него золотой ключик. Положил голубок ключик ей в руку и говорит человеческим голосом:
