Стивен Кинг - Лавка дурных снов (сборник)
– Мой парень говорит, что твой парень его порезал. Что он это почувствовал. А мои парни не врут.
– Твой парень решил погеройствовать в разгар игры, вместо того чтобы остановиться на третьей базе и дать шанс Писалу. И теперь, чтобы выкрутиться, он тебе наговорит сорок бочек арестантов. Ты сам знаешь, что случилось, и я тоже знаю. Андерсон зацепился за свои же шипы и порезался, когда упал. А теперь проваливай отсюда.
– Это тебе даром не пройдет, Дипунно.
– Да ну? Ладно, завтра игра в то же время. Приходи пораньше, пока попкорн не остыл, а пиво не нагрелось.
Пинки ушел, на ходу отламывая свежий кусок жевательного табака. Джо побарабанил пальцами по столу рядом с пепельницей, а потом обратился к парню:
– Ну вот, теперь остались все свои. Ты что-нибудь сделал Андерсону? Только давай как на духу.
– Нет. – Ни тени колебания. – Я ничего не делал Андерсону. Это правда.
– Ну вот и ладно, – сказал Джо и встал. – Люблю потрепаться после игры, но отправлюсь-ка я лучше домой и трахну женушку на диване. После победы на открытии сезона у меня всегда классно стоит. – Он хлопнул нового кетчера по плечу. – Парень, сегодня ты отыграл как надо. Молодец.
Он ушел. Парень потуже затянул на поясе полотенце и направился было назад в раздевалку. Я сказал ему вслед:
– Похоже, твой порез при бритье совсем зажил.
Он остановился как вкопанный у самой двери, и хотя он стоял ко мне спиной, я понял: совесть у него нечиста. Это можно было понять по его позе. Сам не знаю, как это получше объяснить, но… я понял.
– Что? – Как будто не врубился в мои слова.
– Порез от бритья у тебя на пальце.
– А, порез. Ну да, совсем зажил.
И выплывает себе из офиса… Хотя, будучи деревенщиной, он, наверное, и понятия не имел, куда шел.
Ну вот, вторая игра сезона. Денди Дэйв Сислер – на питчерской горке за Бостон. Едва наш новый кетчер устроился на площадке бэттера, как Сислер посылает фастбол прямо ему в голову. Выбил бы ему на хрен глаза, если бы попал, но парень лишь дернул головой назад – даже не пригнулся, – а потом снова поднял биту, глядя на Сислера и как бы говоря: давай еще разок, если хочешь.
Болельщики заорали как сумасшедшие и принялись скандировать:
– У-ДА-ЛИТЬ! У-ДА-ЛИТЬ! У-ДА-ЛИТЬ!
Судья Сислера не удалил, но вынес ему предупреждение, к дикому восторгу болельщиков. Я огляделся и увидел Пинки рядом со скамейкой бостонцев. Он разгуливал взад-вперед, так плотно сложив руки на груди, словно боялся взорваться.
Сислер пару раз обходит питчерскую горку, наслаждаясь любовью зрителей – мамочки мои, они хотели его расчленить и четвертовать, – после чего направляется к мешочку с канифолью и мотает головой в ответ на пару-тройку сигналов. Тянет время, знаете ли. А парень все стоит с битой на изготовку, спокойный, как бабуся на диване в гостиной. И тут Денди Дэйв выдает навесной фастбол, а парень пуляет его на самую верхотуру в левой части стадиона. Тайдингс на базе, и счет становится два – ноль в нашу пользу. Готов поклясться, что даже в Нью-Йорке слышали рев «Болота», когда парень выдал этот хоумран[35].
Я думал, он будет скалиться до ушей, обегая третью базу, однако он выглядел серьезным, как судья. Только бормотал себе под нос:
– Получилось, Билли, показал тому гаду, и все получилось.
На скамейке Ду первым схватил его и протанцевал с ним, врезавшись в стойку с битами. Помог ему все собрать, что было совсем на него не похоже, потому как Дэнни Дузен обычно считал себя выше этого.
После того как мы дважды разделали Бостон и утерли нос Пинки Хиггинсу, мы отправились в Вашингтон и выиграли три игры подряд. Парень выдал сейфы[36] во всех этих встречах, включая свой второй хоумран, но на стадионе «Гриффит» играть – одна тоска. Можно было палить из пулемета по крысам на трибунах за «домом», не боясь попасть в болельщиков. Чертовы «Сенаторс» в том году продули сорок игр. Господи Иисусе!
Парень стоял за базой во время второго старта Ду и почти взял безнадежный мяч в своей пятой игре в Главной лиге. Все испортил Пит Раннелс в девятом иннинге – выбил дабл[37] с одним аутом. После этого парень отправился на питчерскую горку, и в этот раз Дэнни не махал ему вернуться. Они немного поговорили, а потом Ду дал умышленный пас следующему бэттеру, Лу Берберету (видите, как все возвращается?). Это вывело вперед Боба Ашера, и тот попал в дабл-плей[38] прямо как по заказу: игра наша.
В тот вечер Ду вместе с новичком отправились праздновать сто девяносто восьмую победу Дузена. Когда я следующим утром взглянул на парня, тот страдал от жуткого похмелья, но переносил его так же спокойно, как бросок Дэйва Сислера прямо ему в голову. Я уже начал думать, что к нам попала настоящая звезда и что нам больше не понадобится Хьюби Раттнер. Или вообще кто-то еще.
– Похоже, вы с Дэнни крепко сдружились, – говорю я ему.
– Крепко, – соглашается он, потирая виски. – Мы с Ду сдружились. Он говорит, что Билли – его талисман.
– Правда?
– Ага. Он говорит, если мы станем держаться вместе, он выиграет двадцать пять встреч и ему дадут приз Сая Янга, хоть репортеры его и ненавидят.
– Серьезно?
– Так точно, сэр. Так и сказал. Грэнни?
– Что?
Он пристально глядел на меня широко раскрытыми голубыми глазами: у него было стопроцентное зрение, и он видел все, но ничего не понимал. Тогда я уже знал, что он едва умеет читать и за всю жизнь посмотрел всего один фильм – «Бэмби». Он сказал, что ходил на него с ребятами из Оттершоу или Аутершоу – да какая разница, – и я решил, что там была его школа. Насчет этого я и угадал, и ошибся, но дело в другом. Дело в том, что он инстинктивно чувствовал, как надо играть в бейсбол, а в остальном оставался чистым, как новенькая школьная доска.
– Скажите мне еще раз, что такое приз Сая Янга?
Вот таким он и был, сами видите.
Мы отправились в Балтимор на три встречи, прежде чем вернуться домой. Вот на что похож бейсбол весной в городе, который ни на севере, ни на юге: в первый день так холодно, что яйца отмерзают, на второй день – жарища, как в аду, а на третий – морось, похожая на жидкий лед. Однако парню было все равно: он отбивал во всех трех играх, доведя счет до восьми. К тому же он остановил еще одного раннера на отметке. Ту игру мы продули, но блокировка вышла классная. Досталось, по-моему, Гэсу Триандосу. Он с размаху врезался головой в колени Билли, да так и рухнул оглушенный в трех футах от отметки. Парень осалил его по спине так нежно, как мамаша смазывает кремом ожог своему ребенку.
Фотография этого вывода из игры появилась в ньюаркской газете «Ивнинг ньюс» с подписью «Билли «Блокада» Блейкли снова приходит на выручку». Прозвище получилось удачное, и его быстро подхватили болельщики. В те времена они вели себя не так вызывающе: в 1957-м никто бы не пришел на стадион «Янки» в поварском колпаке, чтобы поддержать Гэри Шеффилда. Но когда мы играли первую встречу на «Болоте» после возвращения, некоторые из болельщиков явились на матч с оранжевыми дорожными знаками с надписями «ОБЪЕЗД» и «ДОРОГА ЗАКРЫТА».
Наверное, эти знаки продержались бы день-два, не больше, если бы в нашей первой домашней игре на отметке не выбили бы двух игроков команды «Индианс». Получилось так, что на той встрече подавал Дэнни Дузен. Оба эти вывода из игры стали скорее результатами классных бросков, а не классных блокировок, но их записали на счет Билли, и в конечном итоге он это заслужил. Ребята начали доверять ему, понимаете? К тому же им захотелось посмотреть, как он осаливает. Бейсбольные игроки ведь тоже болельщики, и когда кому-то фартит, даже самые жесткие пытаются помочь.
В тот день Дузен завоевал свою сто девяносто девятую победу. Ну а парень выбил три из четырех, включая хоумран, так что не надо удивляться, что на второй матч с Кливлендом еще больше народу пришло с этими дорожными знаками.
А перед третьей встречей какой-то предприимчивый деляга продавал на эспланаде перед стадионом большие оранжевые картонные ромбы с черными надписями «ДОРОГА ЗАКРЫТА ПО ПРИКАЗУ БИЛЛИ „БЛОКАДЫ“». Кое-кто из болельщиков поднимал их вверх, когда Билли выходил на отбив, а когда раннер соперника появлялся на третьей базе, знаки поднимали все до единого. К тому времени, когда к нам пожаловали «Нью-Йорк янкиз» – кажется, в конце апреля, – весь стадион расцвечивался оранжевым, когда их раннер выбегал на третью базу, что в той серии случалось очень часто.
Только вот «Янкиз» разделали нас под орех и заняли первое место. Парня винить за это нельзя. Он отбивал в каждой игре и осалил Билла Скаурона между домашней и третьей базами, когда этот бугай попался ему на пробежке. Скаурон был здоровенный лось вроде Большого Клю и попытался размазать парня, но потом сам плюхнулся на задницу, а мальчишка буквально оседлал его. Фотография этого момента в газете напоминала финальный поединок за кубок по рестлингу, где Красавчик Тони Баба в кои-то веки разделал Великолепного Джорджа. Болельщики превзошли сами себя, повсюду размахивая знаками «ДОРОГА ЗАКРЫТА». Казалось, не имеет значения, что «Титаны» проиграли: болельщики отправились по домам счастливыми, потому что видели, как наш тощий кетчер швырнул Могучего Лося Скаурона прямо на задницу.
