Терри Пратчетт - Дело табак
Вращающееся кресло под Ваймсом скрипнуло еще пару раз, и, достигнув желаемого эффекта, он продолжал:
– Капитан Киллер, я представляю закон в Анк-Морпорке, и вы, возможно, в курсе, что множество влиятельных политиков по всему миру доверяют моему суждению. И я, капитан Киллер, не знаю ни одного закона, который дозволял бы похищение. Впрочем, я спрошу моего коллегу и специалиста по щеботанскому праву, неизвестен ли ему какой-нибудь местный эдикт, который дозволяет связать человека, не совершившего никакого преступления, притащить на корабль и отправить против воли в места не столь отдаленные.
Кресло успело скрипнуть лишь один раз, прежде чем лейтенант Пердикс торжественно произнес:
– Командор Ваймс, я не знаю таких законов, а потому, капитан Киллер, я арестую вас… – с этими словами он положил руку на плечо потрясенного капитана, – …по обвинению в похищении, как соучастника и пособника, а также в нанесении несомненно тяжких телесных повреждений, а также по прочим обвинениям, которые могут возникнуть в ходе расследования. По возвращении в порт «Щеботанская королева» будет конфискована и обыскана сверху донизу, даже не сомневайтесь.
Ваймс вновь повернулся на кресле, так что сокрушенный капитан не видел его лица, зато хорошо видел лейтенант. Ваймс подмигнул и получил в ответ кивок. Развернувшись обратно, он сказал:
– Лишить невиновного человека свободы хотя бы на неделю – это очень серьезное преступление, капитан. Тем не менее лейтенант сообщил мне, что на побережье о вас хорошего мнения и в общем и целом вы считаетесь образцовым гражданином. Лично мне не по нраву мир, в котором маленьких людей, действующих под давлением страха или хотя бы из ложно понятого уважения, бросают в тюрьму, в то время как большие шишки, вдохновители, если не участники преступлений, разгуливают на свободе. Полагаю, вам такой мир тоже не нравится?
Капитан Киллер уставился на свои сапоги, словно ожидая, что они взорвутся или пустятся в пляс. Наконец он выдавил:
– Это точно, командор.
– Благодарю, капитан. Вы неглупы. Сейчас вам очень нужен друг, а мне нужны имена. Имена людей, которые вас в это втянули. Мистер Джефферсон сообщил, что, по правде говоря, не возьмется утверждать, что с ним особенно дурно обращались, пока он пользовался вашим незаконным гостеприимством. Судя по всему, его неплохо кормили, выдавали пиво и ежедневную порцию рома и даже снабдили старыми выпусками «Красоток и купальников», чтобы он не скучал. Он тоже хочет знать имена, капитан Киллер, и, может быть, если вы их назовете и самым законным образом дадите показания под присягой, мистер Джефферсон согласится забыть о своем заточении в обмен на некоторую компенсацию, о размере которой мы договоримся, и возможность сойтись в рукопашной схватке, самым честным образом и без всяких церемоний, с вашим первым помощником, которого он называет «мешок с дерьмом». Это, наверное, какой-то морской термин, которого я не понимаю. Если не ошибаюсь, упомянутый помощник с особым удовольствием колотил его, если мистер Джефферсон возражал против своего заточения, и теперь он хотел бы свести счеты.
Ваймс встал и потянулся, словно разминая руки.
– Разумеется, капитан, все это незаконно, тем более что здесь находится наш лейтенант, порядочный, честный и разумный молодой человек, но, подозреваю, если он приведет «Королеву» обратно и сдаст вас властям по обвинению в провозе контрабанды, то сочтет себя вполне удовлетворенным. Вы получите ощутимый удар, но это и вполовину не так плохо, как оказаться соучастником в похищении. Согласны? Лейтенант получит новое перо в шляпу и наверняка замолвит за вас словечко, поскольку во всех других отношениях вы оказались здравомыслящим и полезным членом общества.
Ваймс подмигнул лейтенанту Пердиксу.
– Я учу молодого человека плохому, капитан, а потому предлагаю и вам отнестись к нему по-дружески, особенно если в ближайшем будущем он задаст пару невинных вопросов относительно вашего маршрута, товаров и прочего. Выбор за вами, капитан Киллер. Я думаю, вы знаете имена – по крайней мере, имена людей, с которыми имели дело, но, может быть, еще и имя их хозяина. Вы ничего не хотите мне сказать?
Сапоги зашаркали.
– Слушайте, командор, я не хочу ссориться с влиятельными лицами… понимаете?
Ваймс кивнул и подался вперед, чтобы взглянуть ему в глаза.
– Конечно, понимаю, капитан, – негромко ответил он, – и именно поэтому вы назовете мне имена. Имена, капитан. Те самые. Я прекрасно понимаю, капитан Киллер, что вы не желаете огорчать влиятельных особ, но у меня сильнейшее желание конфисковать и утопить ваше корыто, поскольку вы незаконно перевозите живые, дышащие, разумные, способные творить создания, пусть они и грязноваты. Теоретически я могу нарваться на неприятности, если отдам такой приказ, но… кто знает? Мир меняется быстро – и особенно быстро он сейчас меняется для вас, – он похлопал капитана по спине. – Капитан Киллер, я хочу, чтобы вы считали меня своим другом.
А потом он слушал, и красные шары отскакивали от бортов, сталкиваясь с разноцветными, и закон был нарушен – во имя закона. Как объяснить это штатскому? Или юристу? Или самому себе? Но все случилось очень быстро, и нужно было оседлать волну или погибнуть. Поэтому Ваймс сделал все, что мог, и приготовился держать ответ.
«Щеботанская королева» вернулась в порт на два с половиной месяца раньше, чем ожидалось, к испугу, разочарованию и, возможно, даже радости жен моряков. Начальник порта взял это на заметку; а еще он изрядно удивился, когда бо́льшая часть команды, едва сойдя с корабля, зашагала вдоль причала в тот тихий уголок пляжа вблизи доков, где потрепанную «Чудо-Сисси» уже втягивали на стапеля.
Бок о бок со своей лодкой, как наседка рядом с огромным цыпленком, шел капитан Силлитоу, с рукой в лубке. Увидев Ваймса, он просиял.
– Ну, сэр, клянусь великим палтусом, вот это да. Вы, как и обещались, доставили нас домой целыми и невредимыми, сэр. Я этого не забуду, моя жена – тоже.
Ваймс окинул «Сисси» взглядом и понадеялся на лучшее.
– По-моему, ее здорово потрепало… я, разумеется, имею в виду лодку.
Но капитан явно был исполнен оптимизма.
– Мы потеряли большую часть приводов, но, честно говоря, ее уже давно надо было ремонтировать. Дорогой мой командор, мы оседлали гребаный затор, боги мои, боги! И потом… Побери меня все семь преисподних, что они делают?
Ваймс услышал пронзительное пенье дудки, но ему пришлось опустить взгляд, чтобы увидеть решительно марширующую по берегу толпу гоблинов. Во главе, ярко-синий на фоне неба, шагал Вонючка, играя на пустой крабьей клешне. Поравнявшись с Ваймсом, он перестал играть и крикнул:
– Больше никаких прибрежных скал! Ура! Путь домой, путь домой, да побыстрей! Зрители аплодируют, аплодируют! А кто попробует помешать констеблю Вонючке и его приятелям, для того Вонючка станет ночным кошмаром, да-да!
Ваймс рассмеялся.
– Что? Что ты говоришь? Гоблин со значком?
Ему пришлось ускорить шаг, поскольку Вонючка, что неудивительно, намеревался как можно скорее увести отсюда своих сородичей.
– Вонючке не нужны значки, друг по-люс-мен. Вонючка сам по себе ночной кошмар. Помнишь маленького мальчика? Маленький мальчик открыл книжку. Он увидел злого гоблина, а я увидел противного мальчишку. Хорошо, мальчик, что мы оба не ошиблись.
Ваймс смотрел, как они уходят, шагая все быстрее и быстрее. Достигнув подлеска на дальнем конце верфи, гоблины скрылись в нем, и Ваймс вдруг подумал, что, даже если он побежит их искать, то не найдет и следа. Он недоумевал. Впрочем, это было не так страшно: недоумение частенько выпадает на долю стражника. Его работа – извлекать смысл из происходящего, и иногда Ваймсу страстно хотелось, чтобы и происходящее пошло ему навстречу…
– Вы в порядке, командор?
Ваймс обернулся и взглянул в серьезное лицо лейтенанта Пердикса.
– Сам не помню, когда я в последний раз нормально спал, но по крайней мере я держусь на ногах. И у меня есть имена и приметы.
Три имени – и каким громким было одно из них! Разумеется, если верить слову человека, которого зовут капитан Киллер. Но капитану перевалило за пятьдесят, а это не лучший возраст, чтобы удирать и прятаться. Нет, от Киллера Ваймс проблем не ждал, как и от Джефферсона, хоть тот и был безмозглым забиякой. То, что Джефферсон подозревал, капитан Киллер знал наверняка. Но Ваймс, с другой стороны, не потребовал свести счеты с первым помощником – весьма неприятным малым, с подбородком, похожим на сапог мясника. И теперь первый помощник вразвалку шагал к ним, а встревоженный капитан Киллер рысил следом.
Ваймс подошел к кузнецу, которому, кажется, вынужденное путешествие ничуть не повредило.
– Идемте, сэр. Киллер заплатит вам, сколько скажет лейтенант, и сохранит корабль за собой. Считайте, что получили новый жизненный опыт.
