Элизабет Джордж - Грани воды
Все это приводило Джоша в восторг. Его возбуждение заставило Деррика улыбнуться. Смолотив пакет попкорна, они забрели в помещение пожарной станции на Второй улице, где работал какой-то стеклодув. Там они занялись выдуванием своих собственных Нер. У Джоша она получилась похожей на крупного слизняка, а у Деррика напоминала змею, пытающуюся переварить громадную крысу. Выйдя оттуда, они как раз смеялись над своими произведениями, когда Джош увидел на другой стороне улицы Бекку.
Она вышла из шоколадной лавки «Сладости Моны». С ней были Дженн Макдэниелс и пара взрослых, которые держались за руки. На мужчине были очки с толстыми стеклами, а из-под бейсболки торчал конский хвост. На шедшей с ним женщине были джинсы, сапоги и кофта с капюшоном, застегнутая до подбородка, несмотря на отличную погоду. Все они направлялись к «Саут-Уидби Коммонз», где какая-то группа играла на маримбах. Они не успели далеко уйти, когда кто-то громко позвал Дженн – и к ним присоединился Коротышка Купер. Он начал очень серьезно говорить о чем-то с Дженн.
Она слушала его, уперев руки в бока. Бекка что-то сказала – сначала Коротышке, а потом Дженн. Коротышка с Дженн отделились от остальных, а немолодая парочка двинулась дальше в прежнем направлении. В результате Бекка осталась одна – и быстро осмотрелась, словно пытаясь найти себе компанию.
Она встретилась взглядом с Дерриком. Тут ее увидел Джош, заоравший:
– Глянь! Мы с Дерриком только что сделали вот этих! Какая лучше? Будешь судьей!
Она перешла через улицу к ним и остановилась в луче солнечного света: он упал на ее волосы, заставив их сиять. Казалось, она и сама сияет. Деррик подумал: «Счастлива. Она выглядит по-настоящему счастливой».
– Ну-ка, покажи, – сказала она. Осмотрев фигурки, она глубокомысленно пожевала нижнюю губу и проговорила: – Так… Мне кажется, что твоя более реалистична, Джош. А у Деррика получилось более… художественно, наверное. То есть – я еще никогда не встречалась с желтым слизняком, но…
– Это Нера! – крикнул Джош. – Это должна была быть Нера.
Ее глаза за очками с массивной оправой округлились. Она сказала:
– Ой! Извини. Ну, в этом случае победитель точно ты. Меня сбил с толку цвет, но теперь я поняла, кто должен был получиться.
– Нам не захотелось, чтобы она была черная.
– Да-а… Удачное решение. Желтый красивее, правда? И зеленый тоже, – добавила она, обращаясь к Деррику, а потом снова повернулась к Джошу. – Твоя бабушка здесь? А Хлоя?
– Они на Аллее волноломов. И мы туда же шли, потому что через пару минут начнется церемония в честь Неры. Она появляется каждый год, и мы хотим ее увидеть.
Бекка потянулась пригладить его взъерошенные волосы.
– А ты сильно огорчишься, если она не покажется? Ведь так может получиться, знаешь ли.
– О, она появится, – ответил он уверенно. – Хочешь пойти с нами и самой убедиться?
Бекка бросила взгляд на Деррика. Он немного напрягся. Он вдруг понял, как ему хотелось бы поговорить с ней так, как они говорили раньше. Ему хотелось получить шанс сказать ей то, что он обязан сказать, как-то объясниться, предоставить ей…
– Я буду рада пойти, – быстро проговорила она, отводя от него взгляд и обращаясь к Джошу: – Но постарайся не слишком расстраиваться, если она не появится. Тюлени порой меняются. Как и люди. Это постоянно происходит.
* * *Когда Джош убежал от них вперед, Деррик с Беккой пошли рядом. Деррик почувствовал, что сердце у него бьется чуть быстрее обычного. Он покосился на Бекку, но она осматривалась, вглядываясь в многочисленных людей, съехавшихся в Лэнгли.
Она чуть нервно сказала:
– Я не ожидала, что их будет так много.
Он отозвался:
– Людей? Они съезжаются со всего острова. И даже с материка приплывают. Для многих это первая возможность приколоться после ухода зимы.
Она улыбнулась, демонстрируя ровные белые зубы.
– «Приколы после зимы». Так это и следовало назвать. А не «С возвращением, Нера!».
– Угу. Неплохо.
И тут ему вдруг стало нечего сказать. Вернее, было чего, но он не знал, как это сказать и с чего начать.
Впереди Джош пробирался через толпу. Обернувшись, он заорал:
– Сюда, ребята! – после чего моментально исчез из вида.
Деррик ждал, что Бекка сразу же ускорит шаги, однако она этого не сделала. Она продолжала озираться. Она бросала взгляды из стороны в сторону, оглядывалась через плечо и смотрела через плечи тех, кто оказался перед ними. Ему пришло в голову, что она, возможно, кого-то высматривает. И он догадывался, кого именно.
Он сказал:
– На Аллее волноломов.
В этот момент оттуда послышалась музыка. Это был фольк-джаз на гитаре в сопровождении бас-гитары и мандолины. Трио Сета Дэрроу развлекало толпу, ожидающую Неру.
Бекка повернулась к Деррику и отбросила со лба непослушную прядь выгоревших на солнце волос. Она заявила:
– Я не высматривала Сета.
«Тогда кого же?» – подумал он. Ведь она кого-то искала взглядом – и явно не его. Она перестала его высматривать еще в ноябре. Она чуть ли не убегала от него. И он по-прежнему не понимал, в чем дело.
Казалось, она заглянула ему прямо в сердце. Она спросила:
– Деррик… дело было в этом? Вот что между нами произошло? Я не понимаю. Мне с тобой было надежно.
Он отвел взгляд, сунул руки в карманы и ссутулил плечи.
– Недостаточно надежно, – сказал он.
– А?
– Вот что произошло, Бекка.
Ведь когда ей кто-то понадобился, она обратилась к Сету Дэрроу, а не к нему. И это Сет Дэрроу, а не Деррик хранил ее тайны в своем сердце.
Ее глаза расширились, словно она внезапно все поняла. Она выдохнула:
– Ох, нет! Ты решил, что Сет для меня важнее тебя, да? Потому что он помог мне в ноябре. Потому что он знал место, где мне можно было поселиться, когда я уехала из мотеля. Потому что я отказывалась тебе говорить, а Сет все это время знал, и ты решил, что это означает…
Она положила руку ему на локоть. Он ощутил ее тепло так же, как ощущал его с самого начала – тепло исходило от этой странно выглядящей девушки, которая приехала на остров и разговаривала с ним так, как не разговаривал больше никто.
Вокруг них толпа рванулась к воде, и их захватило следом, хоть они вдруг и перестали быть частью этой толпы.
– Ты доверилась ему тогда, когда не стала доверяться мне.
– Я пыталась тебя оградить.
Он мрачно покачал головой, чувствуя себя ужасно маленьким, и проворчал:
– Что, я кажусь совсем беспомощным? Я упал с обрыва, Бекка. Сломал ногу. Ударился головой. Это должно означать, что я не смог бы помочь тебе, если тебе понадобилась бы помощь?
– Нет, – ответила она так же безрадостно. – Нет.
– Тогда почему ты…
В толпе раздались крики. Прозвучали последние ноты мелодии – и их внезапно понесло дальше. Они прошли мимо старой заброшенной таверны «Конура» и спустились на Аллею волноломов, начинавшуюся за ней. Трио Сета раскланивалось под одобрительные аплодисменты, а мэр Лэнгли поднимался на специально построенную сцену. На нем был цилиндр, на полях которого по-дельфиньи резвился плюшевый тюлень.
Ему не дали шанса сказать в микрофон хоть одно слово. Кто-то крикнул: «Смотрите!» – и появился черный тюлень. Его голова оказалась на поверхности всего метрах в пятидесяти от берега, там, где плавала надувная лодка и двое наблюдателей ждали свою гостью, как и ежегодно, приготовив рыбное угощенье. Однако на этот раз Нера не стала задерживаться ради угощенья. Она подняла свою черную голову и посмотрела на них, но не залаяла. Вместо этого она пять раз проплыла вокруг лодки. Снова остановилась и подняла голову. А потом она нырнула. И исчезла.
– По-моему, она попрощалась, – прошептала Бекка.
Деррику тоже так показалось – и почему-то ему стало грустно. Она сказал:
– Мне бы этого делать не хотелось.
– Чего?
Бекка повернулась к нему от воды – и когда их взгляды встретились, он заметил у нее на щеках слабый румянец.
– Прощаться. С тобой. Мне казалось, я с тобой расстался. Мне показалось, что мне не нужно этого… того, что между нами… Потому что я и правда не знаю, как это назвать. Но без тебя, Бекка… – Он пригладил волосы и вдруг понял, что ему хочется их сбрить – что ему снова хочется быть тем, кем он был прежде, жителем Кампалы, уроженцем Кампалы. Только теперь ему захотелось быть настоящим Дерриком, а не поддельным: быть тем парнем, который дал одно обещание и не выполнил его. Он сказал: – Кто-то отдал моему отцу те письма. Их нашел какой-то художник, которому понадобилась набивка из бобового пуфа. Он догадался про остальное – то есть про то, чьи это письма. Папа увидел ее имя.
– Риджойс?
– Он решил, что это кто-то из Кампалы. То есть – подружка. Он не знает, что она – моя сестра.
Бекка кивнула и внимательно посмотрела на него.
– Что ты собираешься делать?
По его губам пробежала быстрая улыбка.
– Спасибо, что спросила.
– Э-э?
– А не объявила. Ты постоянно объявляла мне, что я должен делать.
