Терри Пратчетт - Пехотная баллада
Полли смотрела на офицеров. Они явно нервничали…
…кроме одного, который держался позади. Она думала, что все стражники вышли, но этот человек, хотя и выглядел как стражник – более того, как плохо одетый стражник, – вел себя совсем иначе. Он стоял, прислонившись к стене у двери, докуривал сигару и ухмылялся. Судя по выражению лица, он наслаждался происходящим.
– Это очень щедрое предложение, – продолжал Ржав, – и вас оно тоже касается, лейтенант… Блуз, если не ошибаюсь? С той разницей, что вы дадите слово не участвовать в военных действиях и поселитесь в очень уютном, насколько я знаю, доме на злобенской территории. Прогулки по сельской местности и все такое. Должен добавить, что эти условия не распространяются на ваших вышестоящих офицеров, которые находятся здесь.
«Тогда зачем вы предлагаете это нам?» – подумала Полли. – «Вы испугались? Испугались нескольких девушек? Глупо…»
Человек с сигарой подмигнул Полли. Форма у него была старомодная – древний шлем, нагрудник, слегка заржавевшая кольчуга, большие сапоги. Она сидела на нем как комбинезон на рабочем. Его одежда, без галунов и прочих украшений, недвусмысленно гласила, что ее обладатель не хочет пострадать. У него не было никаких знаков различия, не считая маленького щита, прикрепленного к нагруднику.
– Прошу дать мне несколько минут, – сказал Блуз. – Я посовещаюсь со своими солдатами.
– Солдатами? – переспросил Ржав. – Да ведь это кучка женщин!
– Но сейчас я не променял бы их на шестерых мужчин, – холодно ответил Блуз. – Если вам не трудно, господа, не могли бы вы подождать снаружи?
Скверно одетый человек, стоявший позади остальных, залился беззвучным смехом. Впрочем, раззолоченная компания не разделила его веселья.
– Неужели вы собираетесь размышлять над этим предложением? – воскликнул лорд Ржав.
– И все-таки, сэр, – сказал Блуз. – Нам нужно несколько минут. Думаю, девушки предпочтут побыть одни. Одна из них ожидает ребенка.
– Что? Сейчас? – все обернулись как один.
– Кажется, нет. Но будет лучше, если вы ненадолго удалитесь…
Когда офицеры вышли в коридор (среди себе подобных им явно было спокойнее), лейтенант повернулся к отряду.
– Ну, солдаты? Должен заметить, это очень выгодное предложение.
– Только не для нас, – сказала Холтер. Тьют кивнула.
– И не для меня, – сказала Маникль.
– Почему? – спросил Блуз. – Тебе вернут мужа.
– Это может быть не так уж легко, – промямлила Маникль. – И потом, что он там говорил насчет вторжения?
– Я не хочу, чтобы меня отправили домой, как посылку, – возразила Игорина. – Кстати, у этого человека нездоровое строение скелета.
– Насколько я понимаю, рядовой Гум сейчас не может высказаться, – Блуз вздохнул. – Остаешься ты, Полли.
– Зачем им это надо? – спросила Полли. – Почему они хотят от нас избавиться, вместо того чтобы оставить здесь, под замком? В крепости полно темниц.
– Может быть, они снисходят к слабости, свойственной вашему полу, – сказал Блуз и замер под их взглядами. – Я не сказал, что я тоже! – быстро добавил он.
– Они могли просто нас перебить, – произнесла Холтер. – Да, могли. Почему они этого не сделали? Никто бы и слова не сказал. Мы вряд ли считаемся военнопленными.
– Но они нас не убили, – ответила Полли. – Даже не угрожали. Они обращаются с нами очень осторожно. По-моему, им страшно.
– Да, конечно, – сказала Холтер. – Наверное, они боятся, что мы погонимся за ними и слюняво расцелуем.
– Значит, решено: мы не принимаем их предложение, – подытожил Блуз. – Черт возьми… ох, прошу прощения.
– Нашли за что извиняться, сэр, – ответила Полли. – А теперь давайте посмотрим, насколько они нас боятся.
Офицеры с нескрываемым нетерпением ждали в коридоре, но Ржав все-таки заставил себя улыбнуться, когда вернулся в кухню.
– Итак, лейтенант?
– Мы как следует обдумали ваше предложение, – сказал Блуз, – и наш ответ таков: засуньте его себе… – Он наклонился к Полли, и та что-то горячо зашептала. – Кто? А, да, точно. В джемпер, сэр. Засуньте его себе в джемпер. Названный так в честь полковника Генри Джемпера. Очень полезный шерстяной предмет одежды, что-то вроде легкого свитера, сэр, который, в свою очередь, назван, если не ошибаюсь, в честь старшего сержанта Свита. Именно туда, сэр, вы можете засунуть ваше предложение.
Ржав выслушал спокойно – может быть, подумала Полли, потому, что ничего не понял. Зато потрепанный стражник, который снова привалился к стене, понял все. Он ухмылялся.
– Ясно, – сказал Ржав. – Это единогласный ответ? Значит, вы не оставляете нам другого выбора. Спокойной ночи.
Он попытался гордо выйти, но ему помешали другие офицеры, не оценившие драматичности момента. Дверь захлопнулась – но тот, кто выходил последним, быстро обернулся и показал оттопыренный большой палец. Этот жест можно было не заметить, если не смотреть, – но Полли-то смотрела.
– Кажется, сошло, – сказал Блуз, отворачиваясь от двери.
– Надеюсь, у нас не будет неприятностей, – сказала Маникль.
– Неприятностей – сравнительно с чем? – уточнила Холтер.
– Человек, который выходил последним, показал большой палец и подмигнул, – сказала Полли. – Вы видели? Он был одет не как офицер.
– Может быть, он хотел назначить тебе свидание, – предположила Холтер.
– В Анк-Морпорке этот жест означает «молодчина», – сказал Блуз. – А в Клатче, если не ошибаюсь, «Чтоб твой осел взорвался!». Я тоже его заметил. Похож на сержанта стражи.
– У него не было нашивок. И вообще, зачем ему нас подбадривать?
– Или желать смерти нашему ослу? – подхватила Маникль. – Как там Уолти?
– Спит, – сказала Игорина. – Я так думаю.
– То есть?
– Кажется, она еще жива.
– Кажется? – переспросила Полли.
– Да, – ответила Игорина. – Похоже на то. Жаль, я не могу получше ее согреть.
– Ты ведь сказала, что она вся пылает!
– Да. Но теперь ее знобит.
Лейтенант Блуз быстро подошел к двери и схватился за ручку. К его удивлению, дверь распахнулась – и из ножен тут же вылетели четыре меча.
– Мой солдат болен, – сердито сказал Блуз ошеломленным стражникам. – Нам нужны одеяла и дрова. Немедленно!
Он захлопнул дверь и сказал:
– Должно сработать.
– На двери нет замка, – заметила Холтер. – Полезный факт, Полли.
Та вздохнула.
– Прямо сейчас я хочу поесть. В конце концов, это кухня. Здесь должна быть еда.
– Да, кухня, – подтвердила Холтер. – Здесь должны быть ножи!
Всегда неприятно бывает обнаружить, что враг не глупее тебя. На кухне был колодец, но перегороженный решеткой, через которую не пролезло бы ничего крупнее ведра. Кто-то, начисто лишенный приключенческого духа и не сознающий законов повествования, убрал с кухни все, что могло сойти за оружие. А также, по неведомой причине, все, что могло сойти за еду.
– Если только мы не собираемся есть на ужин свечи, – сказала Маникль, вытаскивая из скрипучего шкафа связку свечей. – В конце концов, это сало. Старина Шкаллот наверняка приготовил бы свечную баланду.
Полли заглянула в дымоход, из которого пахло так, будто огня в печи не разводили уже давным-давно. Труба была широкая, но в шести футах над полом ее загораживала массивная решетка, сплошь в саже и паутине. Старые прутья изрядно заржавели, и, возможно, ее удалось бы извлечь, двадцать минут поработав ломом, но лома вечно нет под рукой, когда он нужен.
В кладовой лежали несколько мешков старой, похожей на пыль, муки. От нее дурно пахло. Еще там нашлась какая-то штука с раструбом, рукояткой и загадочными винтами[10], несколько скалок, шумовка, черпаки… и вилки. Множество вилок для жарки. Полли почувствовала себя обманутой. Вряд ли стоило надеяться, что стражники, сажая заключенных в импровизированную камеру, оставят в ней все необходимое для побега, но тем не менее, с точки зрения Полли, какое-то вселенское правило было нарушено. Они не нашли ничего серьезнее дубинки. Вилкой можно пырнуть, шумовкой ударить по голове, а скалка, во всяком случае, – традиционное женское оружие, но загадочная штука с раструбом, рукояткой и винтами способна разве что озадачить противника.
Дверь открылась. Вошли вооруженные стражники, сопровождавшие двух женщин, которые несли одеяла и дрова. Они поспешно, не поднимая глаз, положили на пол все, что принесли, и удалились почти бегом. Полли быстро подошла к стражнику, который показался ей главнее остальных, и он попятился. На поясе у него зазвенела связка ключей.
– В следующий раз стучи, ясно? – сказала она.
Стражник нервно ухмыльнулся.
– Ясно. Нам не велели с вами разговаривать…
– Правда?
Тюремщик оглянулся.
– Но мы считаем, что вы просто молодцы, хоть и девчонки, – заговорщицки сказал он.
– То есть вы не станете в нас стрелять, если мы отсюда выскочим? – ласково спросила Полли.
Улыбка увяла.
