Стефани Майер - Сумерки / Жизнь и смерть: Сумерки. Переосмысление (сборник)
Осмелившись открыть глаза, я обнаружила, что мы и вправду стоим на месте. Кое-как разжав руки и ноги, мертвой хваткой вцепившиеся в Эдварда, я соскользнула вниз и плюхнулась задом на сырую землю.
– Ох! – вырвалось у меня от удара.
Он уставился на меня во все глаза, не зная, то ли злиться на меня, то ли смеяться. Мой ошалевший вид стал для него последней каплей, и он разразился хохотом.
Я вскочила и, не обращая на него внимания, принялась счищать с плаща грязь и ветки папоротника. От этого он снова покатился со смеху. Разозлившись, я широкими шагами направилась в лес.
Он поймал меня за талию.
– Ты куда, Белла?
– Смотреть бейсбол. Ты, похоже, передумал играть, но остальные наверняка и без тебя справятся.
– Не в ту сторону.
Не глядя на него, я развернулась и зашагала в противоположном направлении. Он снова остановил меня.
– Не злись, я просто не удержался. Видела бы ты свое лицо! – и он снова прыснул.
– Значит, только тебе можно злиться? – спросила я, поднимая брови.
– Я на тебя не злился.
– «Белла, ты сведешь меня в могилу», – с кислым видом напомнила я.
– Это всего лишь констатация факта.
Я снова попыталась отвернуться, но он не дал мне.
– Ты злился, – упорствовала я.
– Да.
– Но ты же только что сказал…
– …что злился я не на тебя. Как ты не видишь, Белла? – Он вдруг заговорил с жаром, забыв о том, как недавно поддразнивал меня. – Неужели не понимаешь?
– Что не вижу? – спросила я, озадаченная не только его словами, но и внезапной сменой настроений.
– Я не могу на тебя сердиться – как можно? Ты такая отважная, доверчивая… пылкая…
– Так в чем же дело? – я перешла на шепот, вспоминая, как он, бывая не в духе, сторонился меня, что я всегда истолковывала как совершенно объяснимое раздражение, вызванное моей слабостью, медлительностью, неуправляемыми человеческими реакциями…
Он осторожно обхватил ладонями мое лицо.
– Я злюсь на себя, – тихо произнес он. – За то, что я, похоже, не в состоянии не подвергать тебя опасности. Само мое существование означает для тебя риск. Порой я себя ненавижу. Я должен был проявить силу, должен был суметь…
Я приложила ладонь к его губам.
– Нет.
Он отвел мою руку от губ и приложил ее к своей щеке.
– Я люблю тебя, – сказал он. – Это не оправдывает мои поступки, но все-таки это правда.
Так он впервые признался мне в любви. Да еще в стольких словах. Может, он и не осознавал этого, зато я поняла.
– А теперь, пожалуйста, постарайся хорошо себя вести, – продолжил он, наклонился и тихо коснулся губами моих губ.
Я стояла совершенно неподвижно. Потом вздохнула.
– Ты помнишь, что обещал шефу Свону привезти меня домой пораньше? Так что лучше пойдем.
– Да, мэм.
Грустно улыбаясь, он отпустил меня и взял за руку. Мы прошли несколько шагов по высоким мокрым папоротникам, обошли ствол гигантской тсуги и очутились на краю огромного поля в окружении вершин гор Олимпик. Размерами поле вдвое превосходило любой бейсбольный стадион.
Я увидела, что остальные уже собрались. Ближе всего к нам, может, в сотне шагов, Эсме, Эмметт и Розали сидели на голых камнях. Поодаль, на расстоянии метров четырехсот, я заметила Джаспера и Элис – они словно чем-то перебрасывались, но мяча я не разглядела. Карлайл, кажется, размечал базы, но почему так далеко одна от другой?
Завидев нас, трое сидящих на камнях встали. Эсме направилась к нам. Эмметт последовал за ней, но прежде долго смотрел в спину Розали, которая грациозно поднялась и зашагала к полю, даже не взглянув в нашу сторону. От такой встречи у меня противно засосало под ложечкой.
– Это тебя мы слышали, Эдвард? – спросила подошедшая Эсме.
– Будто медведь подавился, – уточнил Эмметт.
Я нерешительно улыбнулась Эсме.
– Да, это был он.
– Белла ненароком рассмешила меня, – объяснил Эдвард, разом сравняв счет.
Элис покинула прежнее место и побежала, точнее, затанцевала в нашу сторону и плавно затормозила рядом с нами.
– Пора! – объявила она.
Как по команде, от низкого рокота грома задрожал лес за нашими спинами, а потом на западе, ближе к городу, раздался гулкий раскат.
– Жуть, да? – непринужденно, как близкой знакомой, подмигнул мне Эмметт.
– Идем! – Элис схватила Эмметта за руку и потащила к гигантскому полю. Бегала она как газель. Эмметт передвигался быстро и почти так же грациозно, как она, но никому и в голову не пришло бы сравнить его с газелью.
– Ну что, поиграем? – спросил Эдвард с возбужденным блеском в глазах.
Я постаралась изобразить такой же энтузиазм.
– Вперед, команда!
Он фыркнул, взлохматил мне волосы и рванул за остальными. Бежал он стремительно и агрессивно, скорее как гепард, чем как газель, и быстро обогнал обоих. При виде этой грации и силы у меня перехватило дыхание.
– Пойдем и мы? – негромко и напевно спросила Эсме, и только тут я заметила, что глазею вслед Эдварду, разинув рот. Я поскорее захлопнула его, вернула обычное выражение лица и кивнула. Эсме держалась на расстоянии нескольких шагов, и я задумалась, означает ли это, что она опасается напугать меня. Она легко подстроилась к моему шагу, не выказывая нетерпения.
– А вы не играете с ними? – робко спросила я.
– Нет, я предпочитаю судить, чтобы они не расслаблялись, – объяснила она.
– Жульничать любят, значит?
– Еще как! Слышала бы ты, как они препираются! Нет, лучше тебе этого не слышать, а то подумаешь, что они выросли в волчьей стае.
– Вы говорите прямо как моя мама, – удивленно засмеялась я.
Она тоже засмеялась.
– Ну, я отношусь к ним как к своим детям во многих отношениях. Подавить материнский инстинкт мне так и не удалось… Эдвард говорил тебе, что я потеряла ребенка?
– Нет, – ошеломленно выговорила я, не сразу сообразив, о событиях какой жизни идет речь.
– Да, своего первого и единственного ребенка. Бедный малыш умер через несколько дней после рождения, – она вздохнула. – Я была убита горем, потому и сбросилась со скалы, – будничным тоном заключила она.
– Эдвард говорил, что вы упали… – запинаясь, выговорила я.
– Вечный джентльмен, – она улыбнулась. – Эдвард стал первым из моих новых сыновей. Я всегда относилась к нему, как к сыну, хоть он и старше меня – по крайней мере, в каком-то смысле, – она тепло улыбнулась мне. – Вот поэтому я так обрадовалась, что он нашел тебя, дорогая, – ласковое обращение прозвучало из ее уст совершенно естественно. – Слишком долго он чувствовал себя лишним, мне было больно видеть, как он одинок.
– Значит, вы не против? – с прежней неуверенностью спросила я. – Хоть я и… не подхожу ему?
– Нет, – задумчиво ответила она. – Ты – то, чего он хочет. Все как-нибудь уладится, – добавила она, но не перестала озабоченно хмуриться. Снова зарокотал гром.
Эсме остановилась – видимо, мы подошли к кромке поля. Остальные, кажется, уже разбились на команды. Эдвард держался ближе к левому краю, Карлайл стоял между первой и второй базами, а Элис с мячом заняла позицию в точке, которая, видимо, считалась питчерской горкой.
Эмметт разминался с алюминиевой битой, от резких взмахов почти невидимой в воздухе. Я ждала, что он выйдет к основной базе, но вдруг поняла, что он уже на месте, и это место гораздо дальше от питчерской горки, чем я могла предположить. Джаспер, кэтчер другой команды, остановился в нескольких шагах за его спиной. Разумеется, перчаток никто из них не надел.
– Итак… – отчетливо произнесла Эсме, и я знала, что даже Эдвард слышит ее, как бы далеко он ни стоял, – подача.
Неподвижность стоящей прямо Элис была обманчива. Видимо, хитроумные броски она предпочитала устрашающе крученным подачам. Она держала мяч обеими руками на уровне своей талии, а потом молниеносным движением кобры ее правая рука метнула мяч, и тот ударился о ладонь Джаспера.
– Это был страйк? – шепотом спросила я у Эсме.
– Если не отбили, значит, страйк, – ответила она.
Джаспер перебросил мяч обратно в подставленную руку Элис. Она позволила себе коротко усмехнуться. И ее рука снова взметнулась в воздух.
На этот раз вскинутая бита каким-то чудом встретилась в воздухе с невидимым мячом. Треск от удара был оглушительным, громовым; он эхом раскатился по горам, и я сразу поняла, почему для игры в бейсбол нужна гроза.
Мяч метеором пронесся над полем и улетел в чащу ближайшего леса.
– Хоум-ран, – пробормотала я.
– Подожди, – предостерегла Эсме, прислушиваясь с поднятой рукой. Эмметт размытой в воздухе молнией перебегал от базы к базе, Карлайл не отставал от него. Я вдруг заметила, что Эдварда нигде нет.
– Аут! – отчетливо воскликнула Эсме. И я с удивлением увидела, как Эдвард выскочил из леса с мячом в поднятой руке. Его широкая ухмылка была видна даже с моего места.
– Эмметт бьет сильнее всех, – объяснила Эсме, – зато Эдвард быстрее всех бегает.
Иннинг продолжался прямо перед моими вытаращенными от изумления глазами. Уследить за игрой было невозможно – при той невероятной скорости, с которой летал мяч и носились по полю игроки.
