Джон Толкин - Хоббит
– Прощай, о Гэндальф! – отозвался король. – Не бросай своего обыкновения – появляйся, когда ты больше всего нужен и когда тебя меньше всего ждут. Чем чаще я буду видеть тебя в своих чертогах, тем сильнее будет моя радость.
– Прошу тебя, государь, – проговорил с запинкой Бильбо, поджав в смущении одну ногу, – прими от меня это. – Хоббит протянул эльфу жемчужное с серебром ожерелье, подарок Даина.
– Чем же я заслужил столь щедрый дар? – удивился король.
– Ну… Ты вряд ли знаешь… – Бильбо польстило изумление короля. – В общем, это… плата за гостеприимство, что ли. Я хочу сказать… Грабители – народ порядочный. А я съел много твоего хлеба и выпил много вина.
– Я принимаю твой дар, Бильбо Великолепный, – промолвил король. – И нарекаю тебя отныне другом эльфов! Да не станет короче твоя тень, да будет прибыльным твое ремесло! Прощай.
Эльфы двинулись к лесу, а Бильбо поворотил пони на север.
* * *По дороге домой ему выпало немало трудностей и опасных приключений. Дикий Край оставался все таким же диким, и в те дни там хватало опасностей и без гоблинов. Но Бильбо хорошо охраняли и заботливо опекали – ведь с ним были маг и Беорн, так что по-настоящему он больше ни разу не испугался. К середине зимы, обогнув лес, Бильбо с Гэндальфом подъехали к дому Беорна. Хозяин закатил пир, на который собрались многочисленные гости. Гоблинов в Мглистых горах осталось раз-два и обчелся, да и те настолько перепугались, что не казали носа из своих подземелий, варги тоже куда-то подевались – посему от приглашения никто не отказался.
Впоследствии Беорн стал великим вождем и правил всеми землями от гор до Лихолесья; говорят, что его потомки на протяжении многих поколений обладали способностью превращаться в медведей. Некоторые из них были угрюмыми и даже злыми, но большинство походили на Беорна – хотя бы добрым сердцем, если не размерами и силой. Именно они изгнали последних гоблинов из Мглистых гор, и по всей границе Дикого Края воцарился мир.
В чудесный весенний денек, когда уже вовсю пригревало солнце, Бильбо с Гэндальфом покинули дом Беорна. Бильбо рвался домой, но от человека-медведя уезжал с сожалением, ибо весной цветы в садах Беорна были не менее прекрасны, чем летом.
Долгий и утомительный путь по горам привел к тому самому проходу, где на путников когда-то напали гоблины. Добрались туда утром и, когда оглянулись, увидели в небе ослепительное солнце. Вдалеке синело Лихолесье; его ближняя опушка была темно-зеленой, даже по весне. За лесом возвышалась Одинокая гора. На ее вершине до сих пор лежал искрившийся на солнце снег.
– Где полыхало пламя, выпал снег, и даже драконы погибают! – сказал Бильбо, поворачиваясь спиной к местам своих похождений. Беспокойный дух Старого Тука слабел с каждым днем, зато вторая часть его натуры заявляла о себе все настойчивее. – Эх, очутиться бы сейчас в моем креслице! – прибавил он со вздохом.
Глава 19
Последний шаг
Первого мая путники достигли ущелья, в котором стояла Последняя (теперь получалось, что первая) Приветная Обитель. Сгущались сумерки, пони заметно устали – особенно тот, который вез сундуки с золотом и серебром. Всем хотелось отдохнуть. Дорога нырнула вниз, и послышалась песня. Бильбо подумалось, что эльфы Раздола не переставали петь с тех самых пор, как он с гномами здесь побывал. Как только въехали на лужайку, эльфы запели новую песню, удивительно похожую на ту давнишнюю. Звучала она приблизительно так:
Ах, змей, – ах, он что же?Распался на части!Ни кости, ни кожи,Ни чести, ни власти!Ах, меч, он заржавлен,Престол пошатнулся,Но будет исправлен —Король-то вернулся!Ах, люди в надежде,Ах, гномы с их кладом,Все будет как прежде,Все будет как надо —Тра-ли-ли-лине! —Как в нашей долине!Алмазы на своде,Ах, кажутся близки,А месяц, он вродеСеребряной миски!И золота краше,И ярче, и чищеСокровище наше —Лесное огнище!Тра-ля-ля-ля-лину!Спешите в долину!Откуда, куда вы?И что же так поздно?Затихли дубравы,И ночь уже звездна.Отбросьте унынье —С добычей вы нынеВернулись к долине!И ныне в долинеТанцуют эльфини!Тра-ля-ля-ля-лину —Спускайтесь в долину!Тра-ля-ля!Тра-ля-ля!Тра-ля!
Эльфы приветствовали путников, помогли переправиться через реку и проводили к Элронду. Владыка Раздола радушно встретил гостей. Эльфам не терпелось послушать, что произошло у Горы. Гэндальф принялся рассказывать, а Бильбо сидел и подремывал. Поначалу маг пересказывал то, что узнал от хоббита по дороге и в доме Беорна; но потом речь зашла о том, что Бильбо не было известно; хоббит встрепенулся, приоткрыл один глаз и прислушался.
Из разговора Гэндальфа с Элрондом наконец-то выяснилось, где маг пропадал. Оказывается, после расставания с гномами Гэндальф направился прямиком на большой совет белых магов, хранителей мудрости и доброй магии. Всем вместе, магам удалось изгнать Некроманта из его черной твердыни на юге Лихолесья.
– Скоро лес изменится, – сказал Гэндальф. – Надеюсь, мы прогнали его надолго. Как жаль, что не навсегда!
– И вправду жаль, – согласился Элронд. – Увы, ни в эту эпоху, ни в последующие, боюсь, окончательно его победить не удастся.
Когда Гэндальф кончил рассказ, эльфы принялись вспоминать древние сказанья, петь новые песни и пересказывать неподвластные времени предания. Бильбо забился в уголок, свесил голову на грудь и крепко заснул, похрапывая во сне.
Проснулся он в постели, на белоснежной простыне, а в распахнутое окно светила луна. От реки громко и отчетливо доносились звонкие голоса эльфов:
Пойте все вместе, пойте все хором!Ветер над вереском, ветер над бором!Звезды в цвету, и луна расцвела —Лунная башня бела и светла.Пляшите все разом, пляшите все вместе!Ноги, танцуйте, не стойте на месте!Река под луною полна серебра.Будем сегодня гулять до утра.Тише вы, тише! Как в колыбели —Баюшки-баю! – на мягкой постелиСпит наш скиталец. Сны навевай —Баюшки-баю! – ласковый май.Тише вы, Ясени, Ивы, Ольшины,Сосны, Дубы! Не шумите, вершины!Скройся, луна! Смолкни, ручей!Баюшки-баю – до первых лучей!
– Эгей, добрый народ! – окликнул Бильбо эльфов, высовываясь из окна. – Вы хоть знаете, который час? Да ваша песенка разбудит и пьяного гоблина! Но все равно – спасибо вам.
– А от твоего храпа проснется и каменный дракон, – со смехом отозвались эльфы. – Но и тебе спасибо. Дело к рассвету, а ты почиваешь с самого вечера. Пожалуй, отоспишься за всю дорогу!
– В доме Элронда и сон – лекарство, – сказал хоббит, – будем лечиться, покуда есть возможность. Еще раз доброй ночи, друзья. – С этими словами он нырнул в постель и проспал до самого утра.
Усталость как рукой сняло, он много шутил, пел и танцевал с эльфами. Но даже чудесный Раздол не мог его удержать – он не переставал думать о доме. Через неделю хоббит попрощался с Элрондом, вручил ему на прощание маленький подарок, который тот благосклонно принял, и они с Гэндальфом вновь тронулись в путь.
Едва выехали из долины, небо на западе потемнело, в лицо ударил ветер с дождем.
– Вот тебе и весенний ветерок! – пробормотал Бильбо. – Ну да ладно, мы едем домой. Будем считать, это – привет из дома.
– Впереди еще долгий путь, – возразил Гэндальф.
– Зато последний, – отозвался Бильбо.
Добрались до реки, обозначавшей границу Дикого Края, переправились бродом – вы, должно быть, его помните. В горах таял снег, каждый день шли дожди, поэтому вода в реке поднялась, но перебрались без приключений и поскакали дальше – к Хоббитании.
Все было как прежде, лишь компания уменьшилась и стала тише, да троллей на сей раз не встретилось. Бильбо припоминал прошлый год – что было, о чем говорили (казалось, минул добрый десяток лет), – а потому сразу приметил то место, где свалился в реку и где свернули с тропы после встречи с Томом, Бертом и Биллом.
Неподалеку от дороги нашлось и золото троллей – в целости и сохранности.
– Мне и так хватит до конца дней, – сказал Бильбо, когда они с Гэндальфом выкопали золото. – Бери его себе. Вдруг пригодится?
– Безусловно пригодится, – ответил маг. – Но, знаешь ли, от тюрьмы да от сумы… По-моему, оно тебе скоро понадобится.
Наполнили золотом переметные сумы, навесили их на пони, которые оказались далеко не в восторге от прибавившейся поклажи, а сами пошли пешком. Кругом зеленела листва, трава вымахала уже в рост хоббита, солнце припекало. Бильбо частенько останавливался отдохнуть и вытирал лицо красным носовым платком – этот платок он одолжил у Элронда.
Все на свете имеет конец, и наша история – не исключение. Одним июньским днем перед путниками раскинулся край, где Бильбо родился и вырос, где все пригорки и деревья были ему знакомы не хуже собственных пяти пальцев. Поднявшись на взгорок, он увидел вдалеке свою Кручу, остановился и вдруг нараспев произнес:
