Терри Пратчетт - Шмяк!
– Послушайте, сэр! Он где-то снаружи! – перебил Вилликинс. – А там леди Сибилла!
Ваймс перестал улыбаться.
– Позвольте мне взять Юного Сэма, – предложил дворецкий, потянувшись за ребенком.
Ваймс попятился. Даже тролль, вооруженный кувалдой, не отобрал бы у него сына.
– Нет! Дай сюда нож. А потом ступай и проверь, как там Пьюрити.
Прижимая к себе Юного Сэма, Ваймс бегом спустился по лестнице, пересек прихожую и выскочил в сад. Впоследствии он твердил себе, что поступил глупо, глупо, глупо. Но в ту минуту Сэм Ваймс мыслил исключительно прямолинейно. Было трудно, очень трудно войти в детскую, навстречу ужасам, населявшим отцовское воображение. И он не собирался еще раз это переживать. Гнев нахлынул вновь, но на сей раз Ваймс держал его под контролем. Ярость напоминала реку пламени. Он их найдет, всех до единого, и они будут гореть…
Войти в главный загон с драконами можно было, лишь обогнув три больших чугунных огнеупорных щита, которые установили два месяца назад. Разведение драконов – занятие не для неженок и не для тех, кто не готов время от времени перекрашивать весь фасад. В обоих концах загона были массивные железные двери. Ваймс наугад направился к одной из них, вбежал в сарай и запер дверь за собой.
Внутри было всегда тепло, потому что драконы постоянно срыгивали (а если не срыгивали, то взрывались). В сарае Ваймс увидел Сибиллу в полном облачении драконозаводчика. Она спокойно переходила от загона к загону с ведрами в руках. Вторая дверь, позади нее, вдруг отворилась, и появилась маленькая темная фигурка, державшая копье, на конце которого трепетал язычок пламени…
– Берегись! Сзади! – заорал Ваймс.
Сибилла взглянула на мужа, обернулась, выронила ведра и хотела что-то крикнуть…
…и тут вылетело пламя. Оно ударило Сибиллу в грудь, расплескалось вокруг и иссякло. Гном принялся отчаянно хлопать по своему аппарату.
Сибилла – сплошной столб пламени – произнесла властным голосом, не терпящим возражений:
– На пол, Сэм. Сию секунду!
Она рухнула на посыпанный песком пол, как только драконы во всех загонах подняли головы.
Их ноздри раздувались. Они делали вдох.
Им бросили вызов. Оскорбили.
И вдобавок они только что поужинали.
– Умницы… – лежа на полу, произнесла Сибилла.
Двадцать шесть струй драконьего пламени были ей ответом. Ваймс, заслоняя своим телом Юного Сэма, почувствовал, как ему опалило волосы на шее.
Это пламя не походило на дымно-алый гномий огонь. Его мог извергнуть лишь желудок дракона. Оно было почти невидимым. По крайней мере одна из струй попала в гномье оружие, потому что раздался взрыв и что-то вылетело через крышу. Драконьи загоны строились по тому же принципу, что и фабрика фейерверков: очень толстые стены и тонкая крыша, которая обеспечивала скорейшее попадание на небеса.
Когда шум затих, превратившись в нервное икание, Ваймс рискнул поднять голову. Сибилла поднималась на ноги – немного неуклюже из-за защитного костюма, который носит всякий драконозаводчик[12].
На железной двери, обведенный алым, чернел силуэт гномьего тела. Рядом остывала пара добела раскалившихся железных сапог в лужице расплавленного песка. Металл капал наземь.
Леди Сибилла вытянула руки в толстых перчатках, смахнула с кожаного фартука несколько капель горящего масла и сняла шлем. Он со стуком упал на пол.
– Сэм… – негромко произнесла она.
– Ты цела? Юный Сэм в порядке. Нужно отсюда выбираться.
– Сэм…
– Сибилла, пожалуйста, возьми ребенка, – произнес Сэм медленно и отчетливо, чтобы пробиться сквозь шок. – Может быть, поблизости другие гномы!
Леди Сибилла пришла в себя.
– Дай его сюда, – велела она. – А сам возьми Раджу.
Ваймс взглянул туда, куда она указала. Молодой вислоухий дракон, довольно добродушный (хоть и слегка стукнутый) на вид, похлопал глазами в ответ. Он принадлежал к породе «золотой ваутер». Ваутеры обладали таким горячим пламенем, что с помощью одного такого взломщики некогда вскрывали банковские сейфы.
Ваймс осторожно поднял дракона.
– Заправь его, – приказала Сибилла.
«Это кровь сказывается», – подумал Ваймс, скармливая ненасытному Радже кусок антрацита. Когда разъяренные толпы штурмовали далекие посольства, женщины из рода Овнецов подавали мужьям заряженные арбалеты. Они рожали детей на спине верблюда или в тени убитого слона, раздавали золотистые шоколадки, пока тролли пытались вышибить дверь, или же просто сидели дома и выхаживали то, что оставалось от мужей и сыновей после очередной междоусобицы. В результате на свет появилась порода женщин, которые превращались в закаленную сталь, как только слышали зов долга.
Ваймс вздрогнул, когда Раджа срыгнул.
– Это ведь был гном? – уточнила Сибилла, баюкая Юного Сэма. – Один из тех, глубинных?
– Да.
– Почему он пытался меня убить?
Если тебя пытаются убить, значит, ты что-то делаешь правильно. Это был закон, по которому жил Ваймс. Но… даже профессиональный убийца вроде Хризопраза до такого бы не додумался. Они сошли с ума…
Они будут гореть. Будут гореть.
– Они испугались, что я кое-что найду, – ответил Ваймс. – Видимо, у них что-то не заладилось, и теперь они хотят меня остановить.
«Неужели они настолько глупы? – подумал он. – Мертвая жена, мертвый ребенок… Неужели они решили, что это хоть на секунду меня остановит? Когда я найду тех, кто отдал приказ, – а я их найду, – то, надеюсь, кто-нибудь окажется рядом, чтобы меня удержать… Они будут гореть за то, что сделали…»
– Сэм… – прошептала Сибилла, и на мгновение стальная маска слетела с ее лица.
– Прости. Я не ожидал такого, – сказал Ваймс. Он опустил дракона и осторожно, почти со страхом, обнял жену. Гнев был пугающе сильным; Ваймсу казалось, что сейчас он порастет шипами или расколется на куски. Голова болела, как будто прямо за глазными яблоками выросла свинцовая опухоль.
– Что бы ни случилось, Сэм, не забывай: «хэй-хо, хэй-хо, как приятно добрым быть», – шепнула Сибилла.
– Вилликинс в доме, – сказал он. – Пьюрити тоже.
– Ну так давай их найдем, – произнесла Сибилла и усмехнулась, хоть и слабо. – Просила же я тебя не приносить работу домой.
– На сей раз она меня сама преследует, – мрачно ответил Ваймс. – Но я намерен разобраться, уж поверь мне.
Они будут го… Нет. Их выследят, в какую бы нору они ни забились, и отдадут в руки правосудия. Если только они не вздумают сопротивляться при аресте (пожалуйста, пожалуйста, пусть они сопротивляются…).
Пьюрити стояла в прихожей рядом с Вилликинсом, не очень убедительно сжимая в руках трофейный клатчский меч. Дворецкий пополнил свое вооружение парой топориков для рубки мяса, которые держал с пугающей сноровкой.
– Господи, ты же весь в крови! – воскликнула Сибилла.
– Да, ваша светлость, – спокойно отозвался Вилликинс. – Позвольте мне в свое оправдание заметить, что это не моя кровь.
– Гном залез в драконий сарай, – сказал Ваймс. – Другие не появлялись?
– Нет, сэр. У тех, что в погребе, был некий аппарат для стрельбы огнем, сэр.
– У гнома, которого мы встретили, – тоже, – ответил Ваймс и добавил: – Впрочем, не много ему было проку от этой штуки.
– Правда, сэр? Я ознакомился с использованием этого прибора и для проверки стрелял огнем в туннель, из которого вылезли неожиданные гости, пока не закончилась воспламеняющаяся жидкость. Просто на тот случай, если там были еще гномы. Если не ошибаюсь, горит живая изгородь возле дома номер пять.
Ваймс не встречался с Вилликинсом в юности. У Рьяных Парней был мирный договор с Поддельнображной улицей, поэтому они не боялись удара с фланга, пока пытались противостоять территориальной агрессии со стороны шайки Мертвых Мартышек с Поросячьего холма. Ваймс искренне радовался, что ему не приходилось сталкиваться с юным Вилликинсом в драке.
– Должно быть, там гномы выскочили наружу, – сказал он. – Ладно, Джефферсоны все равно уехали за город.
– Ну, если они не готовы к такому повороту событий, зачем было выращивать рододендроны? – спокойно заметила Сибилла. – Что дальше, Сэм?
– Мы переночуем в Псевдополис-Ярде. И не спорь.
– Овнецы никогда не бегали от опасностей! – заявила Сибилла.
– А Ваймсы только и делали, что удирали, – сказал Сэм, которому хватило деликатности не упоминать о некоторых представителях рода Овнецов, которые возвращались домой в виде паштета. – Они дрались, когда им было угодно драться. Сейчас мы выйдем, сядем в карету и поедем в Ярд. Когда мы доберемся, я пошлю сюда кого-нибудь за нашими вещами. Всего на одну ночь. Понятно?
– Что делать с нашими гостями, сэр? – поинтересовался Вилликинс, искоса поглядывая на леди Сибиллу. – Боюсь, один из них действительно мертв. Если помните, я ударил его ножом для колки льда, который по чистой случайности оказался у меня в руках, поскольку я колол лед для кухни, – добавил он с непроницаемым лицом.
