Песнь Шаннары - Брукс Терри
В этот день погода вдруг изменилась к лучшему. Далеко на севере, почти растворяясь в сиреневой дымке рассвета, чернели горы — Вороний Срез. Осенние ветры стылым потоком текли с их вершин, предвещая суровую зиму. Эти ветры отогнали тучи, дождь и туман к югу от Серебряной реки, и небо вновь стало бездонно-синим. Промозглая сырость тоже исчезла. Пейзаж, будто размытый дождем, снова обрел четкие контуры и засиял под золотыми лучами солнца. Земля быстро подсохла, впитав в себя излишнюю влагу.
Поплотнее закутавшись в еще не просохшие плащи, чтобы хоть как-то спастись от ледяного ветра, путешественники зашагали вперед, на восток, вдоль реки. Здесь опять начался лес, но теперь невысокие горные кряжи тянулись по обеим сторонам потока. На востоке маячили черные пики Калааля — цель сегодняшнего перехода, — словно гигантские копья, рвущие полог небес. Еще утром они казались такими далекими, но к концу дня друзья добрались до их подножия и начали подъем.
Они поднялись достаточно высоко, как вдруг Эдайн Элессдил резко остановился.
— Послушайте! — хрипло прошептал он. — Слышите?
Остальные застыли на месте, глядя на восток, куда указывал эльф. В скалах свирепо выл ветер, и, кроме его зловещего рева, — ни звука.
— Я ничего не слышу, — пробормотал Форкер. Однако никто не сдвинулся с места. Все знали, какой у эльфов острый слух.
Но тут на мгновение ветер затих, и какой-то непонятный гул донесся издалека — глухой, словно бы затерявшийся в нагромождении скал.
Лицо Форкера потемнело.
— Барабаны гномов!
Они прошли еще немного вперед, теперь — осторожнее, оглядывая каждый выступ, каждую расщелину. Бой барабанов становился все четче, ему вторил ветер, и земля отвечала зловещей дрожью.
Наступил вечер, и, когда тень горных вершин протянулась до места, где теперь стояли шестеро путешественников, до них донесся еще один звук. Очень странный, похожий на пронзительный вой. Поначалу казалось, что это просто ветер, но потом звук отделился, дрожащий, яростный. Он как будто стекал по вершинам вниз и обволакивал их. Путешественники тревожно переглянулись, и, когда Гарет Джакс наконец заговорил, в его голосе слышалось изумление.
— Да там настоящая битва!
Форкер кивнул и вновь устремил взгляд вперед.
— Они осаждают Капааль!
Отряд поднялся еще выше, пробравшись по лабиринту беспорядочно громоздившихся валунов, выступов, трещин и впадин. Сумерки все быстрей поглощали солнечный свет, тени сгущались на южном склоне. Ветер стих, словно бы растворившись в вечернем мраке, и тишина опустилась на землю. Только скалы дрожали от гулкого эха барабанной дроби и криков битвы. Теперь в проломах между утесами стало видно, как в небе лениво кружатся хищные птицы. Паря над полем битвы, они наблюдали и ждали.
Наконец путешественники добрались до вершины, и отсюда открылся вид на глубокую сумрачную расщелину. Скалы обступали ущелье со всех сторон. Шестеро путников остановились, вглядываясь в полумрак, не покажется ли что-нибудь подозрительное. Но путь был свободен: ни единого движения, ни звука. Вся жизнь в этих скалах, казалось, ушла туда, к Капаалю, где кипела битва.
Выбравшись из ущелья, путники остановились. Склон резко уходил вниз, и все было видно как на ладони.
— Проклятие! — выдохнул Форкер.
Прямо напротив, за тесниной, растянулись запруды и шлюзы Капааля. Гигантские и неожиданно светлые — почти белые на фоне темнеющих скал, — они, казалось, бережно поддерживают Циллиделлан в чаше огромных ладоней. А на плоских широких вершинах шлюзов, поднимаясь на целых три уровня, стояла сторожевая крепость — нагромождение стен, бастионов и башен. Цитадель помещалась ближе к северной стороне системы шлюзов и выходила на пологий склон, почти равнину, которая в конце концов спускалась к новому горному кряжу. Еще одна крепость, поменьше, стояла у берега искусственного водоема, на крутом склоне утеса, и туда можно было подняться лишь по узеньким горным тропам.
Теперь здесь шла битва. Армия гномов заняла уже весь дальний выступ скалы и склоны за нею и сейчас темной волной накатывала на Капааль в тщетных пока попытках пробить брешь в укреплениях. Катапульты метали громадные камни — с сокрушительной силой они врезались в ряды защитников на стенах цитадели. Вопли и стоны заглушали лязг железа; наверное, уже никто не считал потери. И дворфы, и гномы гибли в кровавой бойне — маленькие, безликие отсюда, сверху, фигурки.
— Так вот что у гномов на уме! — прокричал Форкер. — Они осаждают Капааль! Неудивительно, что они с такой наглостью расположились у Клина!
Джайр подался вперед, чтобы лучше видеть.
— А дворфы? — тревожно проговорил он. — Они могут спастись? Ну как-нибудь уйти из крепости?
— Запросто могут… только не станут. — Суровый взгляд Форкера обратился к долинцу. — В горах есть подземные тоннели, потайные ходы, чтобы спастись, если крепость падет. Но никакая армия не пройдет за стены Капааля, Омсворд. Дворфы останутся там и будут сражаться.
— Но почему?
— Запруды и шлюзы. Видишь, какая вода в Циллиделлане? Яд Мордов проник и сюда. Вода отравлена. А шлюзы сдерживают ее, защищая земли на западе. Если уйти из крепости, гномы захватят шлюзы и обязательно их откроют. Циллиделлан разольется, и что тогда? Смерть. — Он решительно мотнул головой. — Дворфы этого никогда не допустят. Как зачарованный Джайр глядел вниз, напуганный яростью битвы. Гномов было слишком много — смогут ли дворфы выстоять против такого натиска?
— Ну а нам как пробраться через эту бойню? — вдруг спросил Гарет Джакс.
Дворф, похоже, крепко задумался:
— Когда стемнеет, можно будет пройти по восточным вершинам. Как раз над лагерем гномов. А потом, обогнув Циллиделлан, спуститься к реке и переправиться на ту сторону. А оттуда уже — на север. Так будет вполне безопасно. — Форкер напрягся и протянул ему руку. — Удачи тебе, Гарет.
Мастер Боя резко выпрямился:
— Удачи? Уж не думаешь ли ты здесь остаться? Дворф небрежно пожал плечами:
— А что тут думать? Я уже решил.
— Но здесь ты ничем не поможешь, Эльб. Форкер медленно покачал головой:
— Кто-то должен предупредить гарнизон, что моста через Клин больше нет. Ведь если случится самое худшее и Капааль падет, им придется тогда уходить через горы, а там будет ждать ловушка. — Он снова пожал плечами. — И к тому же во тьме Хельт вас проведет лучше, чем я. Да я и не знаю страну за Капаалем. Дальше вас поведет гном.
— Но мы же решили: нас будет шестеро. — Ледяные нотки послышались в голосе Мастера Боя. — Никто не может уйти. И потом, ты нам нужен.
Дворф сжал губы:
— Но и им тоже нужен.
Настала неуютная тишина: Джакс и Форкер сверлили друг друга глазами. Никто из них не собирался уступать. — Пусть идет, — тихо проговорил Хельт. — У него есть право.
— Выбор был сделан в Кальхавене. — Гарет Джакс бросил на южанина колючий взгляд.
У Джайра пересохло в горле. Он так хотел что-то сказать — что угодно, лишь бы снять напряжение, возникшее сейчас между дворфом и Мастером Боя, но не мог найти нужных слов. Долинец взглянул на Слантера, но гнома, похоже, все это вообще не интересовало.
— Есть у меня одна мысль. — Это заговорил Эдайн Элессдил. Все как один повернулись к нему. — Может быть, ничего и не выйдет, но, по-моему, попробовать стоит. Только бы мне подобраться достаточно близко к крепости… Я мог бы послать им стрелу с запиской. Чтобы защитники знали про Клин.
Гарет Джакс повернулся к Форкеру:
— А ты как думаешь? Дворф нахмурился:
— Это опасно. Подобраться-то можно, но как бы он не подошел слишком близко. Ближе, чем нужно.
— Тогда пойду я, — вызвался Хельт.
— Но это моя идея, — настаивал Эдайн. — Значит, мне и идти.
Гарет Джакс поднял руки:
— Уж если идти, то пойдут все. Нам нельзя разделяться: в этих горах нам потом ни за что не найти друг друга. — Он посмотрел на Джайра. — Согласен?
Долинец тут же кивнул:
— Конечно.
— А ты, Эльб?
