Скотт Линч - Красные моря под красными небесами

– Ты прав, Локк, нам самое время делом заняться. – Жан опустил заметки на колени и хрустнул костяшками пальцев. – Эх, а здорово снова на людей посмотреть, себя показать, позабавиться и поохотиться!

Глава 3

Горячий прием

Локк и Жан вот уже несколько часов истекали потом в кромешной тьме небольшого – восемь шагов из конца в конец – квадратного помещения; к шероховатым кирпичным стенам, пышущим сухим жаром, невозможно было прикоснуться. Приятели сидели на полу, спиной к спине, подложив под себя свернутые камзолы.

– А-а! – хрипло простонал Локк, барабаня пятками по каменным плитам пола. – Сколько можно, в конце концов! Выпустите нас! Вы нас убедили!

– В чем нас убедили? – просипел Жан.

– Не знаю… – Локк закашлялся и с трудом выдавил: – А какая разница? Убедили и убедили, мне все равно.

С пленников наконец-то сдернули колпаки, и Локк было вздохнул с облегчением – увы, преждевременным.

Вначале Локк и Жан покорно плелись в удушливой темноте, то и дело подталкиваемые неведомыми похитителями, – знать бы еще, к чему такая спешка. Затем пленников усадили в лодку: ноздри щекотал влажный солоноватый туман городской гавани, лодка покачивалась на волнах, мерно поскрипывали весла в уключинах. Потом лодка накренилась, кто-то встал, прошел к носу; весла подняли. Незнакомый голос велел взяться за шесты. Чуть погодя лодка во что-то ткнулась, сильные руки вздернули Локка на ноги. Как только он ступил через борт на каменный настил, колпак сорвали с головы.

Локк огляделся, моргая на свету, и ошеломленно выдохнул:

– Тьфу ты!

В самом сердце Тал-Веррара, обвитая полукружьями островов Великих гильдий, покоится Кастеллана, древняя крепость веррарских герцогов. После того как от титулованной знати горожане избавились, в великолепных дворцах Кастелланы обосновались новоявленные богачи – советники-приоры, люди со средствами, кичащиеся своим богатством, и главы гильдий, которым поневоле приходилось окружать себя показной роскошью.

А в центре Кастелланы, на стеклянной горе, вокруг которой кольцом замыкается бездонная расщелина в толще Древнего стекла, высится Мон-Магистерий, замок архонта, прекрасное творение рук человеческих посреди завораживающего, чужеродного величия, будто хрупкая каменная былинка, неведомой силой занесенная в стеклянный сад.

Локка и Жана доставили к самому подножью горы, под нависшие над водой темные скалы Древнего стекла, мерцающие бесчисленными гранями, – в ту самую расщелину, что отделяла Мон-Магистерий от собственно острова, твердь которого лежала на шестьдесят футов выше. Лодка вошла сюда по узкому извилистому протоку; плеск волн заглушался непрерывным рокочущим гулом, доносящимся неизвестно откуда.

Среди лодок, покачивавшихся у широкой каменной пристани дворцового островка, красовалась роскошная золоченая барка с шелковым балдахином. Алхимические светильники на чугунных столбах заливали все вокруг бледно-голубым сиянием. Чуть поодаль, еще одним напоминанием о том, куда именно привезли Локка с Жаном, замерли в карауле двенадцать гвардейцев в синих мундирах; на черной коже нагрудников, наручей и сапог поблескивали замысловатые бронзовые завитки; лица под синими капюшонами скрывались за овальными щитками из сверкающей бронзы. Маски, усеянные крошечными отверстиями, не мешали обзору и дыханию, но издалека солдаты личной гвардии архонта походили на ожившие бронзовые изваяния.

Их именовали Очами архонта.

– Вот мы и приехали, господин Коста и господин де Ферра… – Незнакомка, сойдя на причал, взяла Локка и Жана под руки, словно на беззаботной прогулке по городу. – Лучшего места для уединенной беседы не придумаешь.

– И чем же мы заслужили эту честь? – осведомился Жан.

– Увы, меня об этом спрашивать бесполезно, – улыбнулась женщина, подталкивая приятелей вперед. – Мне было велено вас отыскать и доставить, только и всего. Служба у меня такая.

Она подвела пленников к шеренге гвардейцев, и встревоженные лица Локка и Жана, дробясь, отразились в сверкающих бронзовых масках.

– А если гости не возвращаются, – добавила незнакомка, направляясь к лодке, – то по долгу службы мне положено забыть об их существовании.

Очи архонта, будто повинуясь неслышимому приказу, тут же обступили Локка и Жана, отделив их друг от друга. Из-за бронзовой маски одного из гвардейцев зловеще прозвучал женский голос:

– Идем наверх. Без сопротивления. Без разговоров.

– А почему? – спросил Локк.

Женщина-гвардеец, шагнув к Жану, невозмутимо саданула его в живот. Жан непроизвольно охнул и согнулся от боли.

– За неповиновение одного отвечает другой, – глухо раздалось из-под маски. – Таков приказ. Вам ясно?

Локк, заскрежетав зубами, хмуро кивнул.

Вверх от причала крутыми зигзагами уходила лестница; стекло ступеней было шершавым, как кирпич. Гвардейцы вели Локка и Жана все выше и выше, пролет за пролетом, мимо тускло поблескивавших отвесных стен, но лишь много позже пленники ощутили на щеках влажное дуновение ночного ветерка.

Взобравшись на самый верх, они оказались во владениях архонта, отделенных от территории Кастелланы стеклянным ущельем. У самого края расщелины стояла караульная будка, а рядом с ней к тяжелой деревянной раме крепился поднятый разводной мост, длиной не меньше тридцати футов, – единственный способ перебраться из владений архонта на противоположную сторону ущелья.

Герцогский замок Мон-Магистерий, прекрасный образчик архитектурного стиля Теринской империи, насчитывал пятнадцать этажей и в ширину был в три-четыре раза больше, чем в высоту. Тусклый черный камень зубчатых крепостных стен, ярусами уходящих вверх, словно бы поглощал свет бесчисленных фонарей во дворе замка; вдоль каждого яруса тянулись стройные опоры и арки акведуков, а на угловых башнях замка каменные драконы и морские чудовища извергали из разверстых пастей бурные потоки воды.

По широкой дороге, усыпанной белым гравием, Очи архонта повели Локка и Жана к замку. По обе стороны дороги, у зеленых островков лужаек за резными каменными оградами, несли караул гвардейцы в черно-синих мундирах и бронзовых масках, сжимая алебарды вороненой стали с алхимическими фонарями, вделанными в древки.

Воротами Мон-Магистерия служил водопад, широкой стеной перегораживающий дорогу; его рокочущий гул и слышался внизу, у пристани. Бурлящие струи, вырываясь из ряда проемов, темневших в крепостной стене, свивались в единый поток, который с грохотом обрушивался в глубокий ров на самом дне стеклянного ущелья, отделявшего замок от территории Кастелланы.

Дальний конец чуть выгнутого моста, переброшенного через замковый ров, скрывался под белопенными струями водопада, а до ближнего конца клочьями полупрозрачного тумана долетали мельчайшие брызги. Пленников подвели к мосту, и Локк заметил, что в самой середине мостового перекрытия по всей длине прорезан глубокий желоб, а с вершины колонны у моста спускается тонкая железная цепь.

Один из гвардейцев подошел к колонне и трижды дернул за цепь. Откуда-то со стороны моста раздался лязг металла, и в струях водопада показался темный силуэт – длинный деревянный короб в пятнадцать футов высотой, обитый полосами железа; на него с грохотом обрушивались потоки воды. Короб, занимая всю ширину моста, скользнул по желобу к берегу и со скрежетом остановился. Двери странного сооружения распахнулись; два служителя в темно-синих мундирах с серебряным кантом провели Локка и Жана внутрь просторного экипажа, в дальней стенке которого, обращенной к замку, были расположены окна, но за ними виднелся лишь бурлящий поток.

Гвардейцы архонта вошли следом за пленниками, служители закрыли двери, а потом один из них дернул цепь в стенке справа. Короб, покачиваясь, заскользил по желобу назад, к замку. Звук воды, с грохотом стекающей по коробу, напоминал грозовой ливень, хлещущий по крыше и стенкам кареты. Локк сообразил, что смельчака, дерзнувшего без особых приспособлений пробраться сквозь двадцатифутовую толщу струй, смело бы в бурлящую бездну рва, – для этого и предназначался водопад, который вдобавок производил неизгладимое впечатление на гостей архонта.

Короб выехал по ту сторону водопада, в огромный округлый зал с покатыми стенами и тридцатифутовым куполом, с которого свисали алхимические люстры, озаряя все вокруг ярким серебристо-золотым сиянием; сквозь мокрые стекла казалось, что пленники попали в сокровищницу. Наконец короб остановился. Служители открыли невидимые защелки и задвижки, и окна в стене распахнулись, будто двери.

Локка и Жана вывели из короба – без особых церемоний, но и без прежней грубости. Пленники, заметив, что гвардейцы осторожно ступают по мокрым плитам, последовали их примеру, чтобы не оскользнуться. Огромные двери зала захлопнулись, и оглушительный грохот водопада превратился в неумолчный гул.