Бекка Фитцпатрик - Забвение
– Он на крыше, – сказал Джев.
Он свернул к обочине, сбив стоящую у тротуара скамейку, и проехал под деревом, у которого ветки росли низко. Резко повернул руль влево и снова выехал на проезжую часть.
– Где он?! Он упал? Он все еще на крыше?! – Я уткнулась лицом в оконное стекло, стараясь увидеть, что там наверху.
– Держись крепче!
– Что еще?! – завопила я, снова вцепившись в ручку на дверце.
Джев, видимо, ударил по тормозам, потому что машину вдруг развернуло на 180 градусов, и она остановилась. Я впечаталась в дверь плечом. Краем глаза я заметила темный силуэт, который пролетел в воздухе и приземлился мягко, как кошка. И некоторое время оставался в той же позе, согнувшись, спиной к нам.
Джев врубил первую скорость.
Гейб повернул голову и посмотрел на нас через плечо.
Волосы у него прилипли к лоснящемуся от пота лицу. Он поймал мой испуганный взгляд, и губы его изогнулись в дьявольской усмешке. Он что-то произнес как раз в ту секунду, когда джип с ревом дернулся вперед. И хотя я не слышала слов, смысл того, что слетело с его губ, был предельно ясен.
Это еще не конец.
Я вжалась в спинку кресла, пытаясь вдохнуть, когда джип рванул с места, наверняка оставляя на асфальте черные полосы от сожженной резины…
Глава 10
Мы проехали уже кварталов пять, когда до меня дошло, что надо было попросить Джева отвезти меня в «Куперсмит». А он свернул на обочину тихой проселочной дороги в окружении бесконечных кукурузных полей и высоких деревьев и поинтересовался:
– Ты сама сможешь выбраться отсюда? Дорогу найдешь?
– Ты что, хочешь бросить меня прямо здесь?
На самом деле у меня на языке вертелся совсем другой вопрос: почему Джев, который был, по всей вероятности, одним из них, пошел против своих товарищей, чтобы спасти меня?
– Если тебя беспокоит Гейб, то поверь, сейчас у него есть занятия поважнее, чем преследовать тебя. Он вообще будет мало на что способен, пока не вытащит эту железяку из спины. Честно говоря, я слегка удивлен, что он гнался за нами так долго. Даже после того, как он избавится от прута в позвоночнике, у него будет… как бы это описать… просто убийственное похмелье. Следующие несколько часов он будет дрыхнуть. Так что, если ты ищешь возможность сбежать, поверь, лучшего шанса у тебя не будет.
Я не двинулась с места, и он ткнул пальцем в ту сторону, откуда мы приехали только что:
– Мне нужно убедиться, что Доминик и Джеремайя успели убраться оттуда.
Я прекрасно поняла его намек, но не собиралась отступать.
– Почему ты беспокоишься о них?
Может быть, Джев был прав и Джеремайя с Домиником оказали бы полицейским сопротивление. Возможно, все действительно закончилось бы бойней. Но разве не лучше было бы все-таки рискнуть, чем просто вот так дать им уйти?
Джев пристально всматривался в ночную темноту перед собой.
– Потому что я – один из них.
Я затрясла головой:
– Ты не такой, как они. Они бы убили меня, а ты вступился за меня. Ты остановил Гейба.
Вместо ответа он вышел из машины, обошел ее спереди и открыл мою дверь, кивнув в сторону дороги:
– Иди по этой дороге до города. Если у тебя не работает мобильник, просто иди прямо, пока не закончатся деревья. Рано или поздно он поймает сеть.
– У меня нет мобильника.
Он задумался на мгновение.
– Тогда, когда дойдешь до «Белого Хвоста», попроси у консьержа телефон. И сможешь позвонить домой оттуда.
Я вышла из машины.
– Спасибо, что защитил меня от Гейба. И спасибо, что подвез, – начала я вежливо. – Но на будущее: я очень не люблю, когда мне врут. Я знаю, что ты мне многое недоговариваешь. Возможно, ты считаешь, что я не заслуживаю того, чтобы знать. Возможно, ты считаешь, что знаешь меня слишком плохо и что я не стою твоего внимания. Но, учитывая то, что сегодня со мной произошло… мне кажется, я имею право знать правду.
К моему удивлению, он кивнул. Неохотно чуть склонил голову, словно признавая: «Да, это справедливо».
– Я защищаю их потому, что это мой долг. Если полиция увидит то, что они могут, все выйдет наружу. Город еще не готов узнать правду о Доминике, Джеремайе или любом другом из нас.
Он взглянул на меня, его острый, пронзительный взгляд смягчился, глаза стали бархатно-черными. Было что-то пленительное в том, как он смотрел на меня, я почти ощущала его взгляд на своей коже.
– А я еще не готов покинуть этот город, – пробормотал он тихо, не сводя с меня глаз.
Он подошел ко мне ближе, и дыхание у меня участилось. Кожа у него была темней, чем моя, и более грубая. Красавцем я бы его не назвала, скорее привлекательным. Он был угловатым и мощным. И он сам называл себя «другим». И он не был похож на всех парней, которых я знала до этого, – он действительно был совсем другим. Я уцепилась за странное слово, которое все это время вертелось у меня на языке.
– Ты… нефилим?
Он вздрогнул, словно от удара током.
Все резко изменилось.
– Отправляйся домой и займись своей жизнью, – произнес он холодно. – Сделаешь так, и будешь в безопасности.
От его резкости у меня на глазах выступили слезы.
Он заметил это и качнул головой, извиняясь:
– Послушай, Нора… – сделал он еще одну попытку, беря меня за плечи.
Я сразу же напряглась:
– Откуда ты знаешь, как меня зовут?
На секунду из-за туч выглянула луна, и ее свет отразился в его глазах. От мягкого черного бархата не оставалось сейчас и следа, на смену ему пришла глубокая, таинственная темнота. Эти глаза явно хранили не один секрет. Эти глаза вполне могли лгать, и даже убедительно. И от них невозможно было отвести взгляд, однажды заглянув в их бездну.
Мы оба слегка взмокли за время этого напряженного побега, и от разгоряченного тела Джева шел слабый аромат – скорей всего геля для душа. В этом запахе чувствовалась нотка мяты и черного перца, и меня захлестнул поток узнавания – так внезапно, что даже голова закружилась. Я не могла вспомнить откуда, но я знала этот запах! И еще более странно: я знала, что знаю Джева. Я не могла бы точно сказать, были ли мы с ним просто знакомы или между нами случилось нечто большее, но этот Джев явно был частью моей жизни. А иначе как объяснить обжигающее чувство узнавания, которое возникало у меня в его присутствии?
Мелькнула мысль, что, возможно, он и был моим похитителем, но я отбросила эту версию как малоубедительную. Я не верила в это. Может быть, потому что не хотела верить.
– Мы ведь… знали друг друга, да? – спросила я, от волнения меня била дрожь. – Сегодня ведь не первая наша встреча, да?
Джев не ответил, но его молчание было красноречивее любого ответа.
– Ты знаешь, что у меня амнезия? Знаешь, что я не помню ничего за последние пять месяцев? Ты поэтому решил, что сможешь сделать вид, будто мы не знакомы?
– Да, – устало сказал он.
– Но почему?
– Я не хотел делать тебя мишенью. Если бы Гейб узнал, что между нами существует связь, он бы воспользовался этим, чтобы сделать мне больно.
Отлично. Просто отличный, исчерпывающий ответ. Но я не хотела обсуждать сейчас Гейба.
– Как мы познакомились? И почему ты продолжал притворяться, будто не знаешь меня, и после того, как мы убежали от Гейба? Что ты от меня скрываешь? – Я ждала в тревоге. – Ты собираешься мне что-нибудь рассказать?
– Нет.
– Нет?!
Он даже не смотрел в мою сторону.
– Тогда ты просто самовлюбленный придурок!
Оскорбление слетело с моих уст раньше, чем я успела прикусить язык. Но я не собиралась забирать свои слова обратно. Да, он, может, и спас мне жизнь, но, если он знает что-то об этих пяти месяцах, которых я не помню, и при этом отказывается рассказывать мне об этом, все, что он там сделал хорошего для меня, теряет смысл.
– Если бы я мог рассказать тебе что-нибудь хорошее, поверь, уже сделал бы это.
– Я вполне могу справиться и с плохими вестями, – ответила я резко.
Он качнул головой и, обойдя меня, направился к водительской двери. Я схватила его за руку. Он опустил взгляд на мою руку, но не пытался вырваться.
– Расскажи мне, что знаешь, – попросила я. – Что со мной случилось? Кто это сделал? Почему я не могу вспомнить эти пять месяцев? Что такого страшного произошло, о чем я предпочла забыть?
Его лицо было похоже на маску, на нем не отражалось ровно никаких эмоций. И только напряженно сжатые челюсти выдавали то, что он слышал меня.
– Я дам тебе один совет. И хотя бы раз в жизни, прошу тебя, воспользуйся им. Возвращайся к своей обычной жизни и двигайся дальше. Начни с самого начала, если придется. Сделай все, что сможешь, чтобы оставить это в прошлом. Потому что, уверяю тебя, если ты не перестанешь в этом копаться, все кончится очень плохо.
– Это?! Я даже не знаю, о каком этом ты говоришь! Я не могу двигаться дальше. Я должна знать, что со мной случилось. Ты знаешь, кто меня похитил? Ты знаешь, где меня держали все это время и почему?
