Нил Гейман - Никогде
– Справиться с этими господами? Нет! Со времен Охотницы никто даже и не пытается. Я надеюсь, что мы найдем такого телохранителя, который отвлечет на себя их внимание и даст тебе время сбежать.
Он пристегнул цепочку к жилету и опустил часы карман.
– Что вы делаете? Это же часы моего отца!
– Ну, они же ему больше не нужны, разве не так? – Маркиз поправил цепочку. – Смотри. По-моему, очень элегантно.
Маркиз с интересом наблюдал, как отчаяние на лице девушки сменяет ярость. Дверь успокоилась и безучастно произнесла:
– Нам пора.
* * *– До моста уже недалеко, – сказала Анестезия.
Ричард облегченно вздохнул. Они истратили две свечи, и теперь горела третья. В голове не укладывалось, что они все еще под Лондоном. Казалось, они должны быть где-то на полпути в Уэльс.
– Мне так страшно! – продолжала девушка. – Я никогда раньше не была на мосту.
– Ты говоришь, что бывала на рынке, – удивился Ричард.
– Это же Плавучий рынок! Я ведь говорила. Он «плавает», перемещается. Он всегда в разных местах. Последний раз, когда я ходила на рынок, это было в такой большой башне с часами. Большой… кто-то там. А в другой раз…
– Биг Бен?[19]
– Да, кажется. Прямо внутри часов, там, где огромные шестеренки. Бусы, кстати, оттуда, – девушка приподняла бусы, и кварцевые шарики заискрились в свете свечи. Она улыбнулась, как ребенок, и спросила: – Нравится?
– Да, очень красиво. Дорогие?
– Я их кое на что сменяла. Здесь, внизу, нет денег. Мы просто меняемся.
Тут они вышли из-за угла и увидели мост. Ричард подумал, что так мог бы выглядеть один из мостов через Темзу пятьсот лет назад – огромный каменный мост, перекинутый над черной бездной, – под ним не было воды, над ним не было неба. Все тонуло во мраке. Интересно, кто его построил… и когда? – подумал Ричард, подивившись, что такой огромный мост стоит себе под городом, и никто об этом не знает. У него вдруг засосало под ложечкой, и он понял, что тоже отчаянно напуган.
– А нам обязательно идти через мост? – спросил он. – Неужели нет другого пути?
Они остановились.
– Есть. Но тогда рынка там не будет.
– Как это? Что за бред? Если в каком-то месте что-то есть, то оно там есть, разве не так?
Анестезия только молча покачала головой.
Сзади послышались голоса. Кто-то толкнул Ричарда, и он шлепнулся на землю. Обернувшись, он увидел огромного человека, покрытого примитивными татуировками, в одежде, которая, казалось, была сшита из автомобильных чехлов и ковриков. Он равнодушно смотрел на Ричарда. Позади толпились люди, человек десять – мужчины и женщины, одетые так, будто собрались на деревенский маскарад.
– Ты стоял у меня на пути, – проговорил Варни. Настроение у него было паршивое. – А я этого не люблю.
Как-то раз, в детстве, Ричард шел из школы и увидел в канаве крысу. Заметив его, крыса поднялась на задние лапы и угрожающе зашипела. Тогда он отошел подальше, удивляясь, как такое маленькое создание не боится постоять за себя – ведь он по сравнению с ней просто огромный. А сейчас Анестезия встала между ним и Варни. Она едва доставала ему до груди, однако уставилась прямо в глаза и сердито зашипела, обнажив зубы, словно маленькая разъяренная крыса. Варни отступил и плюнул Ричарду под ноги. А потом повернулся и пошел к мосту, уводя своих спутников.
– Ты как? – спросила девушка, помогая Ричарду подняться.
– Нормально. Ты очень смелая.
Она потупилась.
– Нет, я не смелая. Я боюсь моста. Но даже эти его боятся. Поэтому и сбились в кучу. Они думают, что вместе не так страшно, и нападать стаей легче.
– Если вы собираетесь идти через мост, я с вами, – послышался сзади женский голос, густой и сладкий, как мед.
Ричард так и не понял, что это за акцент. Сначала он подумал, что канадский или американский. Позже ему стало казаться, что скорее африканский или австралийский, а может, даже индийский. Женщина была высокой, с длинными темно-каштановыми волосами и кожей цвета жженого сахара. Одета во что-то серо-коричневое, из пятнистой кожи. Через плечо перекинут потрепанный вещмешок – тоже кожаный. В руке она держала боевой шест, на поясе висел нож, а на запястье болтался электрический фонарик. И это, безусловно, была самая красивая женщина из всех, каких Ричард когда-либо встречал.
Секунду подумав, он сказал:
– Вместе не так страшно. Присоединяйтесь. Меня зовут Ричард Мэхью. Это Анестезия. Из нас двоих только она знает, что делает.
Анестезия приосанилась.
Женщина в пятнистой коже оглядела его с ног до головы.
– Ты из Верхнего Лондона, – заключила она.
– Да.
– Человек из Верхнего мира рука об руку с крыситкой! Ну и дела!
– Я его проводник, – сердито вмешалась Анестезия. – А ты кто такая? Кому ты служишь?
Женщина улыбнулась.
– Я никому не служу, детка. Кто-нибудь из вас раньше ходил по мосту? – Анестезия покачала головой. – Что ж… Думаю, будет весело.
Они подошли к мосту. Анестезия отдала Ричарду самодельную лампу.
– Возьми, – сказала она.
– Спасибо, – ответил Ричард и спросил у женщины в коже: – Чего именно надо бояться? Рыцарей?
– Нет, ночи.[20]
Анестезия взяла Ричарда за руку. Он стиснул ее крошечную ладошку. Она улыбнулась и пожала ему руку. А потом они взошли на мост, и Ричард начал понимать, что мрак – не просто отсутствие света, а нечто реальное, ощутимое. Он чувствовал, как мрак касается его кожи, оглаживает, проверяет, проникает в мозг, забирается в легкие, в глаза, рот…
С каждым шагом свет свечи все тускнел. Как и фонарика – в руке у женщины в коже. Складывалось ощущение, что это не свет тускнел, а гуще становилась темнота. Ричард закрыл глаза, а когда открыл – вокруг был полный, непроглядный мрак. Послышался шорох, шепот. Ослепленный мраком, Ричард отчаянно моргал. Снизу доносились безобразные, какие-то голодные звуки. Ричарду показалось, что он различает голоса, словно под мостом притаилась целая армия огромных, уродливых троллей…
Что-то проскользнуло мимо них.
– Что это? – пискнула Анестезия. Ее ладошка дрожала в его руке.
– Тс-с… Не привлекай их внимание, – прошептала женщина.
– Что происходит? – спросил Ричард еле слышно.
– Ничего. Это темнота, мрак, а во мраке – все кошмары, которые рождались в ночи с древнейших времен, когда мы, завернутые в шкуры, жались друг к другу в поисках тепла и защиты. А теперь… – проговорила она, – пора бояться темноты.
Ричард почувствовал, как что-то ползет по его лицу. Он закрыл глаза, но ощущения остались прежними. Мрак был абсолютным. И тогда начались видения.
* * *Фигура с горящими волосами и распростертыми крыльями, объятыми огнем, летит прямо на него.
Он вскинул руки – ничего.
Джессика глядит на него с презрением. Он хочет крикнуть ей, что ему очень стыдно…
И идет дальше.
Он снова маленький, возвращается из школы поздним вечером по улице без единого фонаря. Он здесь ходил тысячу раз, но от этого ему не легче, и он умирает от страха.
Он в лабиринте, глубоко под землей. Зверь ждет его. Он слышит, как капает вода. Он знает, что Зверь выжидает. Крепче сжимает копье… И тут за его спиной раздается утробный рык. Он оборачивается. Медленно, как во сне, Зверь мчится к нему.
Зверь атакует.
Ричард умирает.
И по-прежнему идет по мосту.
И снова и снова на него во мраке ночи мчится Зверь.
* * *Послышался треск, вспыхнул свет – такой яркий, что Ричард зажмурился и отшатнулся. Это была свечка в бутылке из-под лимонада. Трудно было поверить, что одна свеча может давать столько света. Он поднял ее вверх, облегченно отдуваясь. Сердце гулко стучало в груди.
– Кажется, мы успешно прошли мост, – сообщила женщина в коже.
Сердце билось так сильно, что Ричард сперва не мог вымолвить ни слова. Он заставил себя дышать ровнее, успокоиться. Они были в огромном зале, точно таком же, как на той стороне моста. Ричард даже подумал, что это тот самый зал. Однако темнота была гуще, и перед глазами у него вспыхивали разноцветные круги, как после яркой вспышки.
– На самом деле, – медленно проговорил Ричард, – бояться было нечего, так?.. Это как дом с привидениями… что-то шуршит в темноте, а ты уже воображаешь невесть что. Нам ведь ничего не грозило, верно?
Женщина посмотрела на него с состраданием, и Ричард вдруг обнаружил, что Анестезия больше не держит его за руку.
– Анестезия?..
Из мрака на мосту послышался шорох – или вздох, – и к его ногам покатились кварцевые бусины. Бусы Анестезии. Ричард поднял один шершавый шарик.
– Надо… надо вернуться. Она там…
Женщина посветила фонариком через мост. Там никого не было. Пустота.
– Где она?
– Ее нет, – просто ответила женщина. – Ее поглотил мрак.
– Мы должны что-то сделать, – не сдавался Ричард.
