Бекка Фитцпатрик - Забвение
– И всё? – недоверчиво переспросила я. – То есть детектив Бассо никогда не пытался найти Скотта и выслушать его показания?
Мой мозг работал в аварийном режиме.
Что-то с этим Скоттом было не так. Я ведь, по словам мамы, сказала полиции, что Риксон и его тоже подстрелил. Значит, он был единственным свидетелем того, что Риксон вообще существовал. И как это было связано с подаренным «фольксвагеном»? Мне казалось, что какое-то звено в этой цепочке фактов отсутствовало. Может быть, самое важное.
– Я уверена, у него были причины не допрашивать Скотта.
– О, я тоже в это уверена, – цинично подхватила я. – Например, его некомпетентность.
– Если бы ты не была так настроена против детектива Бассо, то ты увидела бы, что он вообще-то очень проницательный. И очень хороший профессионал.
Я не хотела слушать все это.
– И что теперь?
– Теперь… теперь надо делать то единственное, что можем. Просто жить дальше.
Я на время выбросила из головы Скотта Парнелла. Мне надо было разобраться еще со столькими вопросами. Что еще скрывалось от меня в темных закоулках моей памяти? Сколько еще неприятных открытий меня ожидало? Неужели я день за днем буду узнавать все новые унизительные подробности о своей жизни? Теперь я могла себе представить, что ждет меня в школе. Взгляды украдкой, полные жалости. Неловкие попытки не смотреть мне в глаза. Постукивание пяткой об пол и продолжительные паузы. И вообще, получается, что самое безопасное и простое решение – просто держаться от меня подальше.
Я чувствовала, как во мне закипает ярость. Я не хотела быть героиней спектакля. Не хотела быть объектом сумасшедших домыслов и фантастических гипотез. Какие слухи о моем похищении уже гуляют по городу? Что теперь обо мне думают люди?
– Если встретишь как-нибудь Скотта, покажи его мне, чтобы я могла сказать спасибо за машину, – с горечью произнесла я. – Сразу после того, как я спрошу его: почему и зачем он ее мне подарил. Может, вы с детективом Бассо и верите в его невиновность, но слишком уж много деталей во всей этой истории не стыкуются друг с другом.
– Нора…
Я вытянула ладонь вперед:
– Ты дашь мне ключи?
После секундной заминки она отцепила ключ от своей связки и положила мне его в руку:
– Пожалуйста, будь осторожна.
– О, не волнуйся. Единственная опасность, которая мне грозит, это выставить себя дурой. Как ты думаешь, есть еще кто-то, кого я могу сегодня не узнать, даже если врежусь в него? К счастью, дорогу до школы я помню прекрасно. – Я с силой распахнула дверцу и залезла внутрь машины. – О, ты только глянь: пять скоростей! Хорошо, что научилась водить такие машины до того, как потеряла память.
– Я знаю, что это не самый подходящий момент, но… нас пригласили сегодня на ужин.
Я подняла на нее ледяной взгляд:
– Удиви меня.
– Хэнк… он хотел отвести нас в «Куперсмит». Чтобы отпраздновать твое возвращение.
– Какой он чуткий. – Я вставила ключ в замок зажигания и повернула его. Судя по тому, какие звуки издавал двигатель, машиной не пользовались с того самого дня, как меня похитили.
– Он старается, Нора, – мама попыталась перекричать вой двигателя. – Он очень старается, чтобы все было хорошо.
Я проглотила было колкость, готовую сорваться с моего языка, но потом все-таки не смогла удержаться. Пусть я потом пожалею об этом.
– А как насчет тебя, мама? Ты стараешься, чтобы все было хорошо? Потому что я не буду врать, мама. Если он останется, уйду я. А теперь извини, мне надо как-то начинать заново жить свою жизнь.
Глава 6
На школьной парковке для учеников я нашла свободное место и, поставив машину, побрела по газону к боковому входу. Из-за ссоры с мамой я опоздала. Уехав из дома, я еще добрых пятнадцать минут сидела в машине на обочине шоссе – мне надо было успокоиться. Она встречается с Хэнком Милларом. Она, наверное, садистка. Хочет окончательно разрушить мою жизнь? Или и то, и другое?
Бросив взгляд на позаимствованный у матери «блэкберри», я поняла, что пропустила почти всю первую пару; звонок на перемену должен был прозвенеть уже через десять минут.
Я решила оставить сообщение Ви и набрала ее номер.
– Приве-е-ет. Это ты, ангел? – откликнулась она немедленно своим самым сладеньким голоском. Она хотела повеселить меня, но я вдруг словно окаменела.
Ангел.
От этого слова щеки у меня вспыхнули, словно я сунула лицо в огонь. Я словно вновь оказалась в густом облаке черноты, но на этот раз было что-то еще. Физическое прикосновение – настолько реальное, что я застыла на месте. Я почувствовала легкие прикосновения к моей щеке, как будто кто-то нежно гладил ее пальцами, а потом кто-то мягко и страстно коснулся моих губ…
«Ты моя, Ангел. А я – твой. И никто не в силах этого изменить».
– Безумие какое-то, – пробормотала я вслух.
Видеть черноту – это было одно дело, а вот соприкасаться с ней – совсем другое. Это был уже совсем другой уровень сумасшествия. Нужно прекратить эти странности. Если так будет продолжаться, я реально боюсь за свой рассудок.
– Чего опять? – спросила Ви.
– Да паркуюсь вот, – быстро нашлась я. – Все нормальные места заняты.
– А. Угадай, у кого сегодня первой парой стоит физкультура? Это так несправедливо! Я начинаю день, воняя, как слон в зоопарке. Неужели люди, которые составляют расписание, не знают, что люди пахнут? И они вообще представляют себе, что такое вьющиеся волосы?
– Почему ты не рассказала мне о Скотте Парнелле? – ровным голосом перебила я ее.
Мы начнем с этого места. И двинемся дальше.
Повисло напряженное молчание, которое подтвердило мои самые худшие опасения: она действительно рассказала мне не все, что знала. Намеренно.
– А, ну да. Скотт… – наконец неуверенно проговорила она. – Ты о нем.
– В ночь, когда я пропала, он пригнал к моему дому старый «фольксваген». Вчера вечером эта незначительная деталь выпала у тебя из памяти, да? Или ты просто не подумала, что это может быть интересно или подозрительно? Ты последняя, от кого я ожидала столь неубедительной версии событий, предшествующих моему похищению, Ви…
Я слышала, как она закусила нижнюю губу.
– Должно быть, я кое-что опустила в своем рассказе.
– Например, то, что в меня стреляли?
– Я не хотела тебя расстраивать! – заговорила она быстро. – То, через что тебе пришлось пройти, было так ужасно. Больше чем ужасно. В миллион раз больше. А я твоя подруга… неужели я должна еще добавить тебе страданий?
– Ви!
– Ладно, ладно. Я слышала, что Скотт подарил тебе машину. Возможно, так он извинился за то, что был шовинистической свиньей.
– Объясни.
– Помнишь, когда мы учились еще в младших классах, наши мамы говорили, что если мальчик тебя задирает, значит, ты ему нравишься? Ну так вот, в том, что касается отношений, Скотт так и застрял в младшей школе.
– Значит, я ему нравилась… – с сомнением произнесла я.
Я не думала, что Ви меня снова нарочно обманывает – не сейчас, когда я поймала ее с поличным. Но очевидно, что моя мама добралась до нее раньше меня и хорошенько промыла ей мозги, внушив, что я еще слишком хрупкая и ранимая, чтобы знать правду.
– Достаточно, чтобы купить тебе машину, ага.
– А я как-то общалась со Скоттом в ту неделю перед похищением?
– Ну, непосредственно в ночь перед похищением ты влезла с обыском в его комнату. Но не нашла ничего интересного, только подвядшую плантацию марихуаны.
А вот уже кое-что.
– Что я искала?
– Я не спрашивала. Ты заявила, что Скотт чокнутый. Больших доказательств я от тебя не требовала.
Вот в этом я не сомневалась. Ви никогда не нужны были особые причины, чтобы сделать глупость. И самое печальное, то же самое относилось и ко мне.
– Больше я ничего не знаю, – добавила Ви. – Клянусь. Правда.
– Пожалуйста, никогда больше не утаивай ничего от меня.
– Значит ли это, что ты меня прощаешь?
Я злилась на Ви. Но в то же время, хоть и неприятно было в этом признаваться, я понимала ее желание защитить меня. Именно так и поступают лучшие друзья, нужно это признать. При других обстоятельствах я, может, даже испытывала бы восхищение ее поступком. И главное, будь я на ее месте, я, скорее всего, поступила бы так же.
– Квиты.
Направляясь в главный корпус, я лихорадочно пыталась придумать объяснение моему опозданию. Но реакция секретарши на мое появление была удивительной: она дважды осмотрела меня с ног до головы, словно не веря своим глазам, и с растерянным видом проговорила:
– О! Нора! Как ты?
Мне не понравился ее чересчур сочувственный и заботливый тон, и я сухо ответила:
– Я пришла за своим расписанием.
– Ой. Ну надо же. Прямо вот так сразу? Знаешь, никто не ждет, что ты сразу втянешься, детка. Мы как раз сегодня утром обсуждали, что, вероятно, тебе понадобится некоторое время, пара недель, чтобы… – она не сразу нашла подходящее слово, которое описывало бы то, что мне предстояло сделать. Восстановиться? Адаптироваться? – Чтобы освоиться.
