Коллин Хоук - Обещание тигра
В животе у меня все сжималось при одной мысли о том, что я согласилась стать презренной шпионкой и убийцей в угоду такому гнусному и одержимому человеку, как мой отец, но плата за непослушание была немыслимой. Я не могла отдать мою милую Ишу на растерзание Локешу. Я пока не знала, смогу ли пойти на убийство ради ее спасения, но разве я не была в неоплатном долгу перед Ишей за то, что она защищала меня от отца? Ее хромота служила постоянным напоминанием о том, что по моей вине она сделалась калекой и осталась во дворце. Я просто не имела права бросить ее в отцовских руках.
Когда меня представили при дворе, все вокруг показались мне искренними, добрыми и дружелюбными. Хаджари, прибывший вместе с посольством, попытался выдать себя за моего личного телохранителя. Но к счастью, проницательный военный советник Раджарама, зоркий взор которого словно проникал сквозь мое покрывало, пытаясь добраться до секретов, сокрытых в сердце, предложил мне своего человека. С его стороны это было очень мудрым решением. В присутствии одного из военных Раджарама, ни на шаг не отходившего от меня, у Хаджари оказались связаны руки.
Я не видела Дэчень до самого ужина. Царица являлась воплощением спокойствия и безупречности. Она внимательно следила за мной с противоположного конца стола и задавала вежливые вопросы о моей стране и семье. Сдержанные ответы она, по всей видимости, истолковала как проявление застенчивости. После ужина царица пригласила меня в свои покои и уговорила сесть рядом. В комнате было множество женщин, от юных девушек до старух, и все они весело болтали за шитьем.
Убедившись, что я по-прежнему не хочу говорить о себе, Дэчень стала рассказывать мне о своих родителях, о родной стране и сыновьях. Она не скрывала любви к семье, было очевидно, что царица души не чает в своих детях и готова отдать за них жизнь. Она несколько удивилась, когда я спросила ее о младшем сыне, но с большим удовольствием рассказала несколько историй о его детстве. Вскоре я узнала, что Кишан по приказу отца уехал в приграничные территории и, скорее всего, вернется в течение месяца, тогда как Дирена ждут немного позже. Дэчень сказала, что хотела поближе познакомиться со мной, прежде чем принять окончательное решение о женитьбе сына.
Так потекла моя жизнь во дворце. Днем я в свое удовольствие гуляла по дворцовым паркам, всегда в сопровождении двух моих провожатых, а вечера проводила с Дэчень. Очень скоро я искренне привязалась к матери Кишана. Она очаровала меня почти так же сильно, как ее сын. Только слепой мог не увидеть, какая великая любовь царит между ней и ее мужем, раджей Раджарамом. Каждый вечер перед сном государь заходил за своей женой. Они вместе желали доброй ночи всем вдовам, которых опекала Дэчень.
Эти женщины, потерявшие мужей на войне, были неистово преданны семейству Раджарам, а мне их судьба подарила надежду. Я стала всерьез обдумывать возможность спасти Ишу. Ах, как чудесно она могла бы жить при дворе Дэчень, среди этих женщин! Мало-помалу я тоже обжилась здесь и даже начала чувствовать себя в безопасности, но тут приехал отец.
Я проснулась от жуткого кошмара. Мои руки покрылись мурашками, и я заметила, что ставни в спальне распахнуты настежь, а занавески развеваются от ветра. Не успела я встать, чтобы закрыть окно, как услышала знакомый голос.
– Отлично выглядишь, моя дорогая.
Оцепенев, я привычно опустила голову.
– Отец, – только и смогла сказать я.
– Как успехи? Семья тебя приняла?
– Мне кажется, что да.
– Тогда почему все так затянулось? Почему я до сих пор не получил известий о грядущей свадьбе?
– Царица все еще присматривается ко мне. К тому же оба принца сейчас в отъезде.
– О да, я нашел им обоим занятие.
– Но зачем, отец? Я полагала, мы хотим, чтобы они поскорее вернулись домой.
Я и глазом моргнуть не успела, как отец бросился ко мне. Он схватил меня за горло, прижал к стене.
– Что ты сказала? – тихо спросил он, его черные глаза холодно блеснули в лунном свете.
– Простите меня, отец, – прошептала я. – У меня и в мыслях не было усомниться в ваших решениях.
– Знай свое место! – прошипел он.
Я кивнула, проклиная свою неосторожность. Оказывается, за время, проведенное вдали от отца, я успела стать беспечной.
– Я не собираюсь объяснять тебе, что и почему делаю, ясно? Тем не менее, если царица упомянет о пограничных стычках, которые удерживают ее драгоценных сыновей вдали от дома, разрешаю тебе заверить ее, что ты приложишь все силы и убедишь своего батюшку перестать бряцать оружием. Разумеется, если наши семьи – и наши царства – как можно скорее объединятся. Все поняла? Ты уже видела медальоны, которые я велел тебе отыскать?
– Нет, отец. Царица и раджа их не носят. А военный советник не позволяет ни мне, ни Хаджари ходить по дворцовой территории без сопровождения.
– Давно надо было прикончить этого Кадама, – процедил мой отец. Когда я, как обычно, промолчала, он отступил на шаг назад, отпустил мое горло и прошипел: – Тебе известно, для чего мне нужны эти медальоны?
– Нет, отец, – осторожно ответила я. – Мне следует знать только то, что они вам нужны.
– Это верно. – Кажется, мой ответ ему понравился. Склонив голову, отец с минуту молча разглядывал меня, потом сказал: – Моя бесценная Джесубай, пожалуй, пришло время открыть тебе, кто же ты такая.
Я почувствовала, что задыхаюсь.
– Что вы хотите сказать, отец?
– Да, пожалуй, пора… Если тебе будут известны мои цели, ты сумеешь сообразить, как наилучшим образом услужить мне. – Отвернувшись от меня, отец сцепил руки за спиной и неторопливо начал: – Ты дочь очень могущественного человека, причем его могущество отнюдь не ограничивается политикой. – Он принялся расхаживать по комнате, на ходу рассеянно дотрагиваясь до разных вещей, принадлежавших семье Раджарам. – Когда-то давно я унаследовал трон в одной дальней земле… – Он снова повернулся ко мне спиной. – Для этого мне пришлось убить своего брата и мачеху, но я все равно оставил и трон, и царство.
То, что мой отец не погнушался убийством родни ради достижения своих целей, ничуть меня не удивило, однако отказаться от трона было не в его правилах.
– Вам расхотелось властвовать? – спросила я.
– Управлять крохотным царством не значит властвовать, – отрезал мой отец, взглянув на меня сверху вниз. – Вот что такое настоящая власть! – С этими словами он вытащил из-за пазухи цепочку, висевшую у него на шее, и показал мне амулет.
– Что это?
– Он называется амулет Дамона.
– Дамона? Тигра?
– Ты чрезвычайно сообразительна, моя дорогая. – Отец провел большим пальцем по амулету, и на его лице вдруг отразилось нечто, похожее на влюбленность. Он еле слышно зашептал, словно забыв о моем существовании: – Когда-то, очень давно, разыгралась великая битва, в которой объединились самые разные царства Азии. Что заставило их это сделать? Появление демона. О, что это был за демон! Чудовищное порождение зла, он бесчинствовал в округе, и чинимые им злодеяния были столь ужасны, что переполнили чашу терпения жителей. Пять государств объединились, чтобы раз и навсегда покончить с демоном…
Мой отец никогда не рассказывал мне о своем прошлом. Все, что я до сих пор знала о нем, было собрано по крупицам из его случайных оговорок и подслушанных мною разговоров. Сейчас я слушала его, затаив дыхание, завороженная и напуганная в одно и то же время.
– Они потерпели поражение, но перед окончательным разгромом на поле битвы вдруг появилась богиня, прекрасная и вселяющая ужас. Эта богиня возглавила упавшие духом войска и повела их в бой, сидя верхом на тигре, которого звали Дамон. – Ухмыльнувшись, отец погладил тигриные когти на своем амулете. – Демон был убит, победа досталась людям. После этого богиня разделила свой амулет на пять частей и поделила его между пятью царствами. Очень скоро выяснилось, что каждая часть амулета обладает властью над той или иной стихией. Тогда же появилось пророчество о том, что человек, собравший амулет воедино, будет обладать могуществом самой богини.
Это многое объясняло – и голубое пламя, вспыхивавшее на кончиках отцовских пальцев; и воду, хлынувшую изо рта мужчины, который посмел прикоснуться ко мне; и слабое содрогание земли во время вспышек отцовского гнева; и свирепые ветра, которые он призвал ночью в царском саду, и даже загадочную кончину раджи. Теперь я знала, что движет моим отцом, что он ищет. Но он не догадывался, что часть собранного им могущества каким-то загадочным образом передалась мне. Выходит, мои способности были дарами самой богини.
Отец улыбнулся мне, словно ребенку, которого хотел поманить игрушкой.
– Ты видишь, что в моем амулете недостает двух частей?
– Тех самых, которые вы поручили мне найти?
– Умница. Как только амулет вновь станет единым, все в мире будет подвластно мне одному. Я буду непобедим. А ты, если повезет, останешься в живых, и я даже позволю тебе купаться в лучах моей славы. Конечно, сына ты мне не заменишь, но твой отец никогда не исключает никаких… новых возможностей. – Он взял меня за подбородок, больно сжал. – Всем хороша, если бы тебе еще хоть капельку огня в крови!
