Эстер. Город под запретом (СИ) - Глакс М. О.

— Виновные уже наказаны? Как все произошло? — лорд Орел сделал еще несколько шагов, остановившись в метре от Рид, даже не повернув головы, словно не замечая ее.

— Они атаковали в саду, но… эпигонам удалось поймать только одного нападавшего… — Равен говорил спокойно, его будто и не пугал Правитель, зато у Евы от одного только его присутствия подкашивались ноги и кружилась голова, она боялась даже вздохнуть, чтобы не обратить на себя лишнее внимание.

— Вагнер был один в саду? Никаких свидетелей? Никто не мог его защитить? — в голосе лорда Орла сквозило подозрение, а Ева затаила дыхание на слове «свидетели».

— Нет, Леорик вышел в сад с Еванджелиной Рид, — Советник без тени сомнения сдал ее, впрочем, на то, что Галбрейт будет покрывать свою осведомительницу, она тоже не рассчитывала. — Я уже допросил ее, а симбионт посмотрел воспоминания. Она чиста.

Правитель Амхельна лишь слегка повернул голову в ее сторону. Несмотря на безликую маску, Ева почему-то догадывалась, что лорду Орлу хорошо известно, кто она такая.

— Но с мисс Рид еще не разговаривал я… — произнес Правитель, сделав особенный акцент на последнем слове, и сделал шаг вперед. — Ты знаешь, кто виноват в убийстве генерала, дорогая?

Еву словно сковало, но теперь не от страха, а от того, как нечто темное под взглядом Правителя обвило ее тело. Она набрала воздуха, насколько ей позволил лорд Орел и неуверенно произнесла:

— Возможно, в этом есть моя вина… из-за меня мы оказались в саду и… — по телу Рид побежала острая боль, словно тысячи иголок разом протыкали ее тело. Слухи не врали, даже сейчас Правитель управлял тенями и каким-то образом был способен истязать Еву взглядом. Как такое возможно? Но она тут же гнала от себя любые мысли в попытках сосредоточиться на своих ответах. — И моя… слабость подвела генерала… если бы я успела защитить его или хотя бы позвать на помощь…

— Верно… Кучка никчемных светлых проникла в дом генерала, а мои лучшие и признанные последователи не смогли ничего сделать, — с каждым новым словом голос человека в маске становился все громче. — Гибель Леорика — это плевок не просто всему Амхельну, а лично мне в лицо. Что бы сделала мисс Рид с тем, кто плюнет ей в лицо?

— Убила бы, — Ева предпочла бы мстить, долго бы вынашивала план, а затем, когда от нее меньше всего ждали, наказала бы обидчика. Однако ответить она должна была иначе.

— А с теми, кто стоял и просто смотрел на это?

— То же самое…

— Так почему я не должен убить тебя, Еванджелина Рид? — лорд Орел произнес ее фамилию с особой неприязнью. — Почему ты, в отличие от Леорика, должна жить? Ты считаешь, что имеешь на это право?

— Она — ценный ресурс, находит и приводит редких эфиристов. Я бы не стал так опрометчиво избавляться от нее, — наконец, устало подал голос Советник, словно он сам не верил в то, что говорил. — Любой, кто оказывается под ее чарами, может выболтать все, что угодно. Даже не все эпигоны могут устоять…

— Раз мисс Рид такой бесценный ресурс, почему же я давно не получал новых подарков от нее? — задумчиво протянул Правитель, а Ева заметила сквозь прорези маски, как его пытливые глаза изучали раны на ее шее и боку.

— Редких форм эфира осталось не так много, а тех, кто ими обладает, и того меньше, — решилась защититься Ева, ощущая, как под взглядом Орла на ее шее затягивается невидимая удавка. — Задания все сложнее, и все же…

— И все же мне до сих пор не нашли человека с барьером, — рявкнул Правитель, отчего Ева вздрогнула.

Найти Стену, как называли таких эфиристов, было чем-то невыполнимым. Несколько поколений назад адепты Тьмы почти истребили их, подобные эфиристы перестали рождаться, а если и появлялись, то скрывали свой дар.

— Ты же знаешь, пока известна только одна Стена, и она вне нашей досягаемости, — выдохнул Равен за его спиной, говоря снова о Леди Тали.

— Пока, — подчеркнул Правитель. Он обошел девушку вокруг, скрывшись из поля зрения Евы, ей оставалось лишь слушать его голос, боясь даже пошевелиться. — Но родственник мисс Рид в Эстере может решить, что мы ослабли, раз щадим даже тех, кто причастен к гибели генерала…

— Поэтому ее родители давно под нашим надзором, и если уж ты решишь наказать ее, то есть куда более действенные методы, чем убийство полезных нам людей, — улыбнулся Равен, смотря за спину шпионки. Он явно мог позволить себе куда больше в разговоре с Правителем, чем любой другой в Амхельне. — Нужно найти замену Вагнеру, а затем найти его убийц. И Еванджелина нам в этом как раз поможет. Не время терять союзников.

Правитель замолчал, стоя за спиной Рид, Ева буквально всем телом ощущала на себе его пристальный взгляд. Казалось, минуты превратились в целую вечность.

— Учти, если она ошибется, я сначала расправлюсь с ее родителями, затем с ней, а затем, Равен, ты сам ответишь передо мной…

При этих словах Правителя Галбрейт бросил на свою подопечную тяжелый взгляд. Он явно собирался убить Еву раньше, чем последствия настигнут его самого.

— Я думаю, Еванджелина учтет это.

Лорд Орел не произнес больше ни слова, а молча прошел мимо Евы, не желая больше терять на нее время. Лишь махнул рукой Равену, чтобы тот последовал за ним.

— Я спас твою никчемную жизнь дважды, надеюсь, ты понимаешь, в каком долгу передо мной? — Галбрейт был спокойным, даже довольным, словно он, наконец, надел намордник на дикую собаку.

Советник схватил ее за цепи наручников, с силой потянув на себя, затем раздался щелчок, и ее руки оказались свободны. Он молча вышел вслед за Правителем, оставив дверь комнаты открытой. Стоило только ему скрыться за поворотом, как Еву скрутило пополам и стошнило кровью прямо на белый ковер кабинета.

«Даже проклятый Вагнер перед смертью мучился меньше, чем я…» — пронеслось в ее голове, а затем она одернула себя, если Стефану опять прикажут покопаться в воспоминаниях, ничего такого они не должны увидеть.

Она едва смогла подняться, хватаясь за стол. В глаза бросились шторы, к которым Ева подошла, шатаясь на своих высоченных шпильках, и тут же стерла с лица и шеи следы крови, постоянно морщась от собственных прикосновений. И только открыв окно, она позволила ночной свежести остудить жар от испытанного унижения.

Но вместо облегчения Ева ощутила лишь пронзительную дрожь. Ветер нарастал с каждым мгновением, а в шелесте листвы деревьев перед домом генерала улавливался потусторонний зловещий шепот. Обычно невидимая Тьма как будто обрела живое воплощение, заполнив собой сад и бликуя едва уловимыми очертаниями, внутри которой мерещился еще более непроглядный мрак. Это походило на зеркала-порталы между городами Амхельна, но здесь, посреди сада, портал не мог возникнуть сам по себе. Это могло означать только одно.

— Всадник… — испуганно прошептала Ева.

Видимо, посланник Нижнего мира прибыл за телом погибшего генерала. Приход верного слуги Смерти всегда был плохим знаком: либо он пришел забрать чью-то жизнь за нарушение баланса Света и Тьмы, либо за кем-то из умерших правителей обителей Верхнего мира.

Незыблемые законы Смерти были основой Верхнего мира, им подчинялись все — от вурдалаков до правителей. Но борьба за территории с кристаллами, дарующими эфир, никогда не прекращалась. Ведь именно он давал силу и порой мог защитить от Тьмы, которая меняла людей не только внутренне, но и, порой, внешне.

Иногда эта борьба превосходила все мыслимые пределы, и одна из сторон брала вверх. Тогда-то всемогущий Смерть и подсылал своих верных слуг — Всадников, тех кто утверждал новую власть на ведомых им территориях. Но из поколения в поколение все больше городов Вусмиора преклонялось перед адептами Тьмы, отчего и Всадники появлялись так редко, что многие начинали пренебрегать их законами. И все же, если в их существовании никто не сомневался, то самого Смерть никто не видел чуть ли не со времен разделения мира на Верхний и Нижний. О появлении божества, которому молились и в радости, и в горе, ходили только легенды.