Ольга Романовская - Девятка мечей. Игра на опережение
По привычке глянула на листе имя отправителя и не нашла. Странно, обычно анонимно посылки не отправляют, выдумывают какое-нибудь имя, а тут просто пустое место.
Посыльный улыбнулся, положил коробку на стол, пожелал доброго дня и ушел.
Решив, что имею полное право вскрыть посылку в рабочее время, потянулась за ножницами и безжалостно испортила дорогую упаковку. Под ней оказалась обычная коробка, кажется, из-под книг. Вскрыла ее и в недоумении извлекла карту Вертавейна, нравоучительный роман Силии Стурры, веревку и камень. Интересный набор.
На самом дне лежала записка: «Страница двести шесть. Карта в помощь. И выгляни в окно».
Меня прошиб холодный пот.
Первым побуждением было выбросить записку в мусорную корзину, но вместо этого я открыла книгу на нужной странице. Там юная героиня сводила счеты с жизнью из-за несчастной порочной любви. Точнее – топилась, что и мне предлагали сделать в любом озере Вертавейна. Видимо, чтобы не мучилась и не доставляла неудобств. Заботливо.
Однако каков наглец! Условия он мне диктует!
Хмыкнув, отложила в сторону перо и взялась за детоскоп. Рисуясь, некромант попался: он не мог не оставить частичек энергии на одной из вещей. Мне хватит любой зацепки.
Уняв нездоровое любопытство Кайсы коротким: «Личное», взялась за дело. Экранаций заклинаний, разумеется, нет, а вот индивидуальные частички таинственный некто оставил. Слабенькие такие – видимо, работал в перчатках. Ничего, в лаборатории разберутся.
Самодовольно ухмыльнувшись, направилась к двери. Верхняя одежда осталась в Отделе, поэтому Шакир не стал спрашивать, куда.
Пританцовывая, ругала себя за то, что не отдала предыдущие записки на экспертизу. Нашу экспертизу, потому что полицейские все делали халатно. А так, глядишь, уже сковали бы некроманта по рукам и ногам и бросили в тюрьму. Все-таки не хватает мне трезвости ума, мужской логики и спокойствия.
Диктино на поясе – на работе я носила его в специальном кармашке – издал мелодичную трель, привлекая внимание. Улыбнувшись: так прибор реагировал только на Гарета, специально настроила, поднесла диктино к уху, вытащила «усик» – обруч и закрепила на голове, чтобы руки оставались свободными. Легкое касание – и можно говорить.
– Привет! Как дела?
Голос Гарета звучал бодро и весело. Неужели премию дали? Просто с утра он не лучился счастьем, а, наоборот, беспокоился, советовал взять отпуск и передать дело некроманта другому сотруднику.
– Хорошо, – так же бодро ответила я. – Работаю и, кажется, скоро утру кое-кому нос. Вечером пьем игристое.
– Поймала? – мигом догадался Гарет.
Самодовольно улыбнувшись, кивнула, будто бы любимый мог это видеть, и томно прошептала: «Почти».
Гарет поздравил, напомнил об ужине и попросил не задерживаться.
Отключив диктино, перешла в другой корпус по стеклянному переходу и спустилась на первый этаж.
Стук каблуков гулко отдавался под потолком. Не только моих – возле лаборатории всегда многолюдно, а ученые посылают каждого нового просителя в дальние дали. Их можно понять: работают сверхурочно, оперативно и не имеют права на ошибку.
У меня свой любимый лаборант. Подозреваю, я ему нравлюсь, потому что все остальные для него: «Опять приперлись!», а мне всегда устало говорит: «Ну, что опять?»
Как и предполагала, за оцинкованной дверью бурлила жизнь, но в шкафчике еще оставались свободные ячейки для улик.
Поздоровавшись, прошла к стулу и заполнила форму № 11 о сдаче вещей на анализ. Подумав, направилась не к шкафчику, а к лаборанту, изучавшему под микроскопом зеленый шарфик.
– Герт, это важно, – протянула ему форму и записку некроманта. – От этого десятки жизни зависят.
– Некромант? – догадался Герт и оторвался от увеличительных линз.
Странно, в этот раз он обошелся без дежурной фразы. Неужели начальство постаралось?
Кивнула и попросила не затягивать с анализом.
Герт пообещал и выпроводил вон, чтобы не мешала работать.
– Я свяжусь, когда сделаю, – крикнул он вдогонку. – Диктино не выключай!
Можно подумать, мне кто-то позволит!
Остаток дня прошел буднично и монотонно. Я шуршала бумагами, скрипела пером, ругала плохой клей и собственный почерк. Потом отдала отчет Шакиру и взялась за папку с новым делом.
Так, что мы имеем? Оказание услуг без лицензии, мошенничество. Заявления пострадавших прилагались. Копии, разумеется. Вчитавшись, выписала приметы мнимого мастера красоты и название ее салона. Надо навестить. Сомневаюсь, что ведьма не отправилась в бега, но наследить точно наследила.
С молчаливого согласия начальника накинула плащ и отправилась договариваться с инспектором о визите в «Алую розу». Нет, конечно, можно и без полиции, но зачем приходить дважды? А так на глазах стражей порядка обнаружу или не обнаружу неопровержимые улики «серой» практики.
Хлопнув дверью Карательной инспекции, вздохнула с облегчением. Давненько я так не засиживалась! Обычно пара часов на теоретическую подготовку – и вперед, за дело! Архивы, полицейские участки, розыски, беседы…
Рядом привычно смолили коллеги из других отделов. Перекинулась с ними парой слов и так, между прочим, поинтересовалась надписью на тротуаре. Все представила как обычный интерес странной фразой. Мол, кому это и зачем написали? К сожалению, надпись прочитали многие, но понятия не имели, кто ее сделал. Ладно, есть дворник, уж он-то точно видел, так как заступал на службу рано утром. И охрана Управления. Поглядим кристаллы, выведем изображение на изопроектор и создадим голограмму некроманта. Признаться, он волновал меня куда больше ведьмы, сделавшей кому-то халтурный нос.
Скользнув взглядом по сторонам – становлюсь подозрительной, снова хлопнула дверью, но не направилась к лестнице или к переходу в другие корпуса, а спустилась в подвальный этаж, где заседала охрана.
На первый взгляд Карательная инспекция свободна для посещений. Заходи, кто хочешь, получай пропуск у секретаря в фойе и иди себе с миром. Но это только на первый взгляд. Если задрать голову, увидишь десятки кристаллов, вмонтированных в стены. Они внутри и снаружи здания, записывают все, что происходит. Кристаллы меняют ежемесячно – таков их лимит службы, после чего отправляют в архив, хранят пять лет, а потом утилизируют.
В стол секретаря вмонтирован изопроектор, хранящий базу данных всех подозрительных субъектов – как магов, так и обычных преступников. Перед тем как выписать пропуск, девушка проверяет, нет ли посетителя в этой базе.
Ученые придумали занятную штуку – человек становится на специальный круг на полу, с него делается временная голограмма и передается в изопроектор. Тонкостей не знаю, но за это изобретение создатели удостоились королевской аудиенции и персональной пенсии до конца своих дней.
Если посетитель попытает колдовать, сработает звуковой сигнал, и прибудет наряд полиции.
Попасть без пропуска дальше секретарского стола тоже невозможно: охранная система не пропустит, а ребята из охраны попотчуют импульсом парцилена.
По чужой карточке сотрудника тоже не пройдешь: рост, вес и комплекция не соответствуют. Словом, у нас все строго. Да и как иначе, если работаем с таким опасным контингентом?
Раньше я никогда не бывала на цокольном этаже и теперь с интересом осматривалась. Искусственное освещение, голые стены… Неуютно и казенно.
Приложив карточку к считывающему устройству, вошла в комнату дежурного и едва не задохнулась от табачного дыма. Это так у нас нельзя курить в помещениях! Прокашлявшись, обратилась к сидевшему перед огромным, во всю стену, изопроектором пареньку:
– Нужно просмотреть наружные кристаллы. Только те, что смотрят на улицу. Интересует ночь и утро до прихода сотрудников. Отдел по работе с магией, Магдалена ишт Мазера.
Паренек кивнул и крикнул кому-то в подсобку:
– Второй, шестой, девятый, четырнадцатый!
Обернувшись ко мне, дежурный недовольно пробурчал:
– Под вашу ответственность.
Кивнула, понимая, на что он намекал. Кристаллы временно снимут, сделают пометку в журнале, и улица временно останется без наблюдения. Хорошо, разрешение на это получать не нужно: «Отдел по работе с магией» – волшебные слова, распахивающие многие двери. А открывает любые запоры словосочетание «Отдел ликвидации». Я сама побаиваюсь его сотрудников.
Из подсобки сначала показалась складная лестница, а потом мужчина сурового вида. Одарив меня «благодарным» взглядом, он потащился на улицу, а я оккупировала свободный стул перед изопроектором.
Хмыкнула, уловив рассеивающуюся картинку – милая и не совсем одетая девушка. Понятно, пока мы работаем, кое-кто развлекается, а потом в спешке удаляет картинки.
– Вы только не говорите, – тихо попросил паренек. Он мигом растерял всю важность.
