Лея Леса (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

Таня фыркнула.

— Бусь, ну ее на фиг, ту Европу.

— Вот и правильно. Все равно там скоро одни негры и арабы бегать будут, — махнула рукой бабушка. И довольно улыбнулась. Сработало же? Правильно, сработало… так-то ей на Европу наплевать, но внучку отвлечь надо было. И Таня отвлеклась, и плакать перестала — что еще надо?

Теперь баиньки. А то завтра тяжелый день. И послезавтра тоже. И потом…

Только вот Тане повезло. Она сама не понимает, насколько, но повезло. У нее теперь дело есть. На всю жизнь, и детям останется, и внукам. Не проживет пустоцветом. А это — замечательно!

— Замечательно! — пробормотала в этот момент Салея.

— Восхитительно, — согласился Элран. Правда, он имел в виду легкость обращения королевы с силой, но и результат тоже радовал. Приятно посмотреть.

Салея тоже не спала. Но она решила потратить время на то, чтобы разобраться с Извольской.

Что это такое? Ее сестру подставлять? А если бы Салеи не было рядом? Гадючка бы Тане жизнь сломала, а бабушку Милу попросту убила?

Как-то так…

Суд не квалифицирует это умышленным убийством. Но разве от этого легче?

Прощать Салея не собиралась.

И когда Таня отправилась рыдать, друидессы уже полчаса, как рядом не было. Наложить на кровать иллюзию? Запросто! И выскользнуть в окно, настрого пригрозив Люське, чтобы наглая кошь молчала. А то обязательно наябедничает!

Элран столкнулся с ее величеством уже на подходе к дому, и тут же был привлечен к делу. То есть — взят с собой в качестве сопровождения. А заодно…

— Какие у тебя намерения к моей сестре?

— Ваше величество, клянусь…

— Таня — моя кровь. Обидишь — и умрешь.

Сказано было очень просто, без аффектации, но Элран поверил.

— Не обижу. Мне самому больно будет… мне кажется, она — моя половинка.

— Человек?

— И что такого? Если в ней наша душа? Древесная?

Салея вздохнула.

— Ничего. И дети у вас будут, в ней есть моя кровь. Но что касается других людей, я не уверена. Тут надо смотреть… здесь есть интересная наука — генетика. Хотела бы я ей заниматься!

Элран промолчал. И перевел разговор на другую тему.

— Куда мы идем, ваше величество?

Салея хмыкнула, и принялась рассказывать о случившемся. Долго убеждать даэрте не пришлось. Разве что уговаривать его не уничтожать глупую девицу.

Ну, дрянь! Ну, дура…

Но в том и беда, что убитая дура уже не поумнеет. Поэтому один шанс ей нужно дать. Один и небольшой. А вот потом, если ничему не научится…

Потом уже будет поделом.

Где живет Катерина Извольская Салея знала. Да все знали! Элитное жилье, особняк, центр города, старый фонд….

Правда, есть и минусы. Особняк признан памятником архитектуры, и серьезно перестраивать его нельзя. Земельного участка у него практически нет — центр. Так, три сотки, два куста. Шум, гам, постоянные машины мимо, никакой парковки… да, еще и делить приходится на двух хозяев. Но понты ж! Они дороже! *

— Владельца подобного особняка автор знает лично. На вопрос — зачем, ответил коротко: был дурак, увы. Прим. авт.

Вложено в особнячок столько, что эти деньги отродясь не отбить. Другого идиота, который купит его за такую сумму, просто не существует в природе. Но Извольской это совершенно не мешало хвастаться своей крутостью. То есть родительскими деньгами.

Салея нашла взглядом ее окно.

Ага, вот… надо только посмотреть — что тут с камерами. Или — не надо? Салея сосредоточилась. Люди так зависимы от электричества, а электричество от проводов,, а провода отлично рвутся…. И столб уронить можно древесными корнями. Итак…

Свет мигнул и погас. Наглухо. Везде. Во всем квартале.

Камеры наблюдения, которые хоть и могут работать автономно, но далеко не все, тоже булькнули и отключились. Салея сделала шаг, второй — если бы кто-то видел ее сейчас, коллекция городских ужастиков пополнилась бы еще одним персонажем. Какие там дешевенькие ужастики про вампиров? Ужас — вот он.

Когда по воздуху, словно по невидимым ступенькам, поднимается хрупкая девушка. И зеленые волосы шевелятся за ее спиной, словно на головке ее выросли невидимые змеи.

Когти? Клыки? Дешевка, право слово. А вот глаза…

Если бы кто-то заглянул ей в глаза, то не различил бы ни белка, ни зрачка. Все затянуло алым цветом. И тем же алым горят плашки дубовой короны.

Катерина не спала.

Сидела в чате, разглядывала симпатичную сумочку, и думала, что ей такая еще долго не светит. Отец против!

Кольцо она взяла у матери без спроса, и потеряла, и получила за это сегодня…. Денег ей еще долго не видать. А все Углова виновата, понятно же!

Дрянь!

Ничего, Катя еще с ней разберется.

Скрипнула, открываясь, рама окна. Катя даже не сразу поняла, что происходит, взвизгнула, шарахнулась… если бы она сразу бросилась наутек…. И тогда было бы поздно. А уж сейчас…

— Остолбеней, — Салею позабавил этот фильм. Глупый, но завораживающий.

Катерина дернулась — напрасно. Она не могла шевельнуться. Никак.

— говоришь, Таня виновата во всем? — Салея не читала мысли, да и зачем? Видела она таких… Извольских! Во всех видах! Ей и подтверждение не требовалось.

Катерина вращала глазами, но больше ей не повиновалось ничего. Слово сказать?

А кто ее слушать-то будет? Это не ужастик, где главное условие действия — поговорить. В реальности — кому интересны ее слова и мысли? Уж точно не Салее.

— Слушай и запоминай, дрянь. Твое наказание продлится ровно пять лет. Таня успеет доучиться и устроиться. И ты не причинишь ей вреда. Успеешь все обдумать, успеешь проникнуться. Спустя пять лет снова примешь человеческий облик. Но если еще хоть раз попробуешь кому-то причинить вред — вернешься в то же состояние. Навечно.

Салея хлопнула в ладоши.

Катерина Извольская перевела взгляд на свои руки — и заорала. Хотела заорать, но из горла вырвался какой-то странный звук.

Рук — не было.

Вместо них были белые лапки, и мех, и…

Оххх…

Сознание плавно отключилось. Салея ядовито ухмыльнулась. На кровати Катерины Извольской лежала собачка породы Лион Бишон. Кстати — очень симпатичная зверушка, пушистенькая, обаятельная…

И — дорогая. Авось, на шапку не пустят.

Утром она придет в себя. Ее найдут родители, всполошатся, начнут искать дочь, а что будет с обезьяной? Она же о себе никак подать весточку не сможет. Изначально Салея думала про обезьяну Де Браззы. Тоже симпатяга, и премиленькая, и обернуть человека в обезьяну проще, чем в другое животное… еще проще разве что в свинью. Но обезьяна очень близка к человеку. Возьмет, да напишет о себе. Или на планшете наберет несколько строчек.

Поверят ей там, не поверят — дело десятое. А собакам технику обычно не доверяют.

Пусть потявкает пять лет, проникнется собственной уникальностью. А там и на человека станет похожа. *

*- цена собачки до 8 тыс. долларов, прим. авт.

Салея еще раз поглядела на симпатяшку — и направилась обратно к окну. Следов она не оставила. И на камерах ее не останется, сбой — он такой сложный… вся информация за полчаса потерлась. Родителей, конечно, жалко. Но собачку они не выбросят, пока будут искать дочку.

И Катерина Извольская, повторившая судьбу героинь мультфильма «Двенадцать месяцев», изучит жизнь с новой стороны. Впрочем, Салее это было уже неинтересно. Ей надо было вернуться домой, пока никто и ничего не заподозрил.

Элран послушно сопровождал королеву до дома. И за это получил разрешение.

— Приходи завтра. После занятий. Проводишь нас домой и поможешь кое-что посчитать.

— Я… я не очень умею.

— Я знаю, что Шавель был лучше. Но я думаю, ты справишься. Там ничего сложного, обычные концентраторы и отражатели. И все.

— Да, ваше величество.

Салея попрощалась, и вернулась к себе.

Домой.

В дом, в котором ее любили. И ждали. В дом, где жили родные ей люди. Люди, которых она готова защищать любой ценой.

Ее семья.