Нэнси Холдер - Антология «Дракула»
Англичанин выждал еще пять минут, потом подошел к нему и сел рядом. Подросток повернулся, и Крейг заговорил.
Десять минут спустя оба покинули террасу, хотя и не вместе. Крейг направился в отель «Мажон» спать; африканец, после разговора изменив свои планы на завтра, тоже пошел домой, в ветхую квартиру, где жил с семьей в центре Стоун-Тауна, среди крыс, мусора и протекающих канализационных труб. Справедливости ради надо сказать, что местные власти ремонтом занимались, только еще не добрались до квартала нового знакомого Крейга.
К Элисон, блондинке с террасы, и ее новым знакомым подошел другой зазывала, пожилой и высокий. В отличие от подростка, он действовал уверенно, не отвлекался и цель имел только одну: у него была работа. В компании Элисон не так нервничала. Разумеется, она хотела поехать на Тюремный остров, они все хотели, а потому взглянули на нее, пока торговец ждал ответа. Девушка кивнула, улыбнувшись облегченно. Европейцев было четверо: две подруги из Германии, говорившие на прекрасном английском, и парочка, приехавшая из Дании, впрочем, понять это было почти невозможно — их английский с американским акцентом казался почти безупречным.
— А мы недавно с Гоа, — сказала Кристин, одна из немок. — Там так здорово! Ты там была?
— Нет. — Элисон покачала головой. — Но хотела бы съездить. Много слышала об этом месте.
Да, предостаточно. О рейвах, пляжных вечеринках, наркотиках, парнях — австралийцах, американцах, европейцах. Получить разрешение на поездку в Африку, особенно одной, было довольно непросто, но родители в конце концов смирились с ее правом на попытку пожить независимо.
— Ach! — воскликнула Анна, вторая немка, взмахнула рукой, но по москиту не попала. — Scheisse[13]!
— Элисон, а ты где остановилась? — спросил датчанин Лиф, обнимая свою девушку за плечи.
Элисон назвала дешевый отель на краю Стоун-Тауна.
— Ты должна переехать в «Эмерсон-хаус», — посоветовала его подруга Карин. — Мы там все живем. Там шикарно. К тому же там подают замечательный шоколадный торт…
Она взглянула на Лифа, и они по какой-то причине захихикали. Кристин и Анна присоединились, и вскоре хохотали уже все, включая Элисон, не обращая внимания на то, что на них стали оглядываться.
Держась друг за друга, они слышали только собственный смех.
Попо, парень с террасы, забрал Крейга от «Мажона» в девять утра на побитом, но исправном джипе «сузуки».
— Джамбо, — сказал он, когда Крейг сел рядом. — Лес Джозани.
— Джамбо. Лес Джозани, — подтвердил журналист.
Они, грохоча, выехали из города. Чем ближе машина подъезжала к окраинам, тем более ветхими становились здания вокруг. Подросток каждые несколько секунд жал на клаксон, сгоняя с дороги велосипедистов, которые буквально кишели здесь. Крейг заметил, что никто из них особо не протестовал и уступал путь, совсем не так, как дома, в Англии. Парень умело лавировал между выбоинами, а если те были слишком велики, то медленно проезжал прямо по ним. Большинство мужчин на улице носили длинные развевающиеся белые одежды и тюбетейки, но чем дальше джип отъезжал от города, тем меньше становилось арабское влияние. Женщины красовались в ярких разноцветных кикои, а на головах несли огромные сумки и свертки. Организованные толпы школьниц в белых шлемах и синих сарафанах потоком устремлялись в школы, которые больше напоминали сараи.
Банановые плантации между деревнями подходили прямо к дороге. Массивные связки зеленых фруктов смотрели в небо, коричневые, похожие на рафию, листья шуршали от ветра, поднимавшегося из-за едущей машины.
— Вы ищете красных колобусов? Обезьян? — спросил Попо, не отводя глаз от дороги.
— Я же говорил тебе прошлым вечером, — напомнил ему Крейг. — Занзибарского леопарда. Я ищу леопарда.
— Здесь нет леопарда, — покачал головой парень.
— Я слышал, колдуны их держат.
— Нет леопарда.
— А колдуны-то есть? Знахари?
Попо ничего не ответил, они проехали мимо еще одной крохотной деревеньки. Толпы маленьких детей, еще не доросших до школы, бежали за джипом и махали Крейгу; старик сидел под навесом из высушенных пальмовых листьев. Малыши кричали вслед машине:
— Джамбо, джамбо!
Англичанин махнул им рукой в ответ.
— В лесу Джозани… — медленно произнес Попо. — Обезьяна красный колобус. Только здесь на всем Занзибаре.
— Знаю, — ответил Крейг, утирая рукой пот со лба. — А леопарды? Колдуны? Мне нужно их найти.
— Здесь нет леопарда.
Ничего толкового из Попо было не выбить, это ясно. Когда парень свернул с дороги, Крейг быстро схватил его за руку, но они всего лишь подъехали к стоянке около леса.
— Извини. Ты меня испугал.
Попо медленно моргнул и повторил:
— Здесь нет леопарда.
Из-за шума лодочного мотора и постоянных резких хлопков глушителя разговаривать было невозможно. Никто никого не слышал, но Лифа это не останавливало. Время от времени, преувеличенно артикулируя, он делал замечания о надоевшей ряби и жарком солнце, которые все понимали.
Остальные — Карин, Анна, Кристин и Элисон — улыбались и кивали, хотя у Элисон это получалось немного вымученно. Экскурсия на Тюремный остров, несмотря на всего лишь получасовое плавание, не обошлась без последствий: Элисон и через лужу не могла пройти, не подхватив морскую болезнь. Когда двадцатипятифутовая деревянная лодка нырнула с вершины очередной волны, девушка нагнулась вперед, почувствовав, как ее желудок проделал то же самое. К горлу подступила тошнота, она ухватилась за борт, ожидая, что сейчас ее вырвет. Но обошлось. Суденышко взгромоздилось еще на одну мощную волну, какую-то секунду покачалось на вершине гребня, а потом рухнуло вниз. Элисон застонала.
Датчане о чем-то оживленно болтали на своем языке, поездка их явно забавляла. Оторвав взгляд от воды, Элисон увидела, что Анна и Кристин ей улыбаются.
— Ты как, в порядке? — спросила одна из них, и англичанка даже умудрилась покачать головой.
— До острова уже недалеко, — приободрила ее Анна, глядя вперед, но лодку качнуло на левый борт, и девушку сбило с ног.
Анна упала Элисон на колени, и ту опять затошнило.
— Господи! Я этого не переживу.
— Да недалеко уже, — попытался успокоить ее Лиф, хотя явно не понимал, почему они так кружат, а прямо по курсу не видно никаких островов.
— А куда мы плывем? — спросила Анна, не обращаясь ни к кому в особенности и вставая на ноги.
Затем, когда лодка свернула еще на несколько градусов влево, громко задала вопрос Кристин:
— Что происходит?
Курс их явно лежал не на Тюремный остров, отрицать этого при всем желании уже не мог никто.
— Куда вы нас везете? — крикнула она африканцу, который сидел на корме, держа руку на руле подвесного мотора.
На вид ему было не больше девятнадцати лет.
Сейчас они шли против ветра, и каждая седьмая или восьмая волна тучами брызг разбивалась о нос лодки. Элисон заплакала, слезы бесшумно заскользили по ее побледневшим щекам. Рот искривился, уголки губ опустились, а лоб покрылся морщинами, словно девушка что-то сосредоточенно обдумывала.
Лиф неуверенно поднялся на ноги и спросил шкипера:
— Что происходит?
Подросток не обратил на него никакого внимания, уставившись куда-то за горизонт.
— Мы хотим попасть на Тюремный остров. Мы заплатили вам деньги. Куда вы нас везете?
Рулевой по-прежнему не реагировал. Лиф наклонился, решив схватить парня за руку, но неожиданно второй африканец, до этого сидевший на носу, дернул его назад и жестом приказал датчанину сесть, крепко сжимая в левой руке рукоятку рыбацкого ножа, больше похожую на обрубок.
— Сядь, — сказал он и перевел взгляд на девушек. — Сюда. — Он пальцем ткнул в сторону деревянных сидений.
Все подчинились. Теперь начала плакать и Анна, хотя и не так тихо, как Элисон.
— Руки! — гаркнул парень, взяв в зубы ржавое лезвие, и схватил Лифа за запястья.
Куском бечевки он быстро связал руки датчанина за спиной, пока девушки не успели прийти в себя от неожиданности и сбить его с ног, сообразив, что руки у него заняты и африканец временно безоружен. Всю оставшуюся жизнь они будут сожалеть об этой упущенной возможности.
Анну и Кристин практически парализовало от страха. Элисон же от отчаяния чуть не решилась броситься в воду, веря, что там, пожалуй, будет безопаснее, чем на борту. Лодка пробивалась сквозь накатывающие волны, и вскоре все промокли насквозь от брызг, летящих с носа. Она взбиралась и ныряла, взбиралась и ныряла. Элисон перегнулась через борт, и ее вытошнило. Девушка надеялась, что от этого ей станет легче. Забавно, но даже страх смерти не смог ничего поделать с морской болезнью.
Вскоре выяснилось, что рвота тоже. Элисон почувствовала себя еще хуже. Суденышко скользнуло на несколько градусов влево, и волны принялись бить в борт, Элисон стало совсем плохо. Каждый раз, когда лодка кренилась набок и Элисон чуть не падала в воду, она снова думала, не прыгнуть ли туда самой. Анна и Кристин плакали, глядя друг на друга и на Лифа, лицо которого посерело на глазах и стало пепельного цвета. Элисон даже придумала себе оправдание для побега, объясняя пассивность остальных инстинктивным возвратом к изначальным социальным группам перед лицом сильного страха. Ее новые знакомые не стали бы спасать ей жизнь, так же как не стали бы спасать своих похитителей. Как долго они ее знают? Двенадцать часов. Какого рода связь могла возникнуть за столь короткое время? Только ненадежная.
