Марк Валентайн - Невероятные расследования Шерлока Холмса
— Синьор Холмс, прошу нас простить, если это возможно, — сказал посол, сильно волнуясь, — за визит без предупреждения и в столь ранний час, но наше дело требует безотлагательных мер.
Лорд Холдхерст вопросительно посмотрел в мою сторону.
— В присутствии доктора Ватсона вы можете говорить абсолютно свободно, — заверил Холмс. Сам он остался на ногах — верный признак того, что его великий ум готов приступить к работе. — Итак, чем могу быть полезен?
— Несомненно, вы слышали, что король Италии Гумберт прибыл в Лондон, — начал лорд Холдхерст. — Сегодня он отмечает свое сорокашестилетие и окажет мне честь присутствием на торжественном банкете в моей резиденции. Это Чартэм-Бичс в Суррее.
— Но случилось ужасное! — воскликнул граф, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться.
— Мистер Холмс! Сегодня утром я получил вот это. — Лорд Холдхерст протянул моему другу письмо.
Тот быстро прочел и сказал:
— Ватсон, написано по-итальянски. Грубые угрозы: «Мы видели кровь, и кровь увидят сегодня. Вива Сицилия!»
— Лорд Холдхерст, вы воспринимаете подобное серьезно? — осведомился Холмс. — Написано скверно, бумага куплена в дешевой лавке. Полагаю, вы получаете много таких угроз.
— Да, но игнорировать их я не имею права. Гумберт, король Савойский, а теперь и Итальянский, всегда опасался покушений. И они, как вы, должно быть, знаете, случались не раз. Наверняка вам, мистер Холмс, известно и то, что не все бывшие независимые итальянские королевства рады стать частью единой Италии. Некоторые их подданные не желают видеть своим сюзереном савойский дом и готовы на все, чтобы вернуть свободу — как они ее понимают, разумеется. Для Англии же исключительно важна объединенная Италия.
— Да, конечно. — Холмс нахмурился. — И все же я не вижу надобности в моем присутствии. Скотланд-Ярд и местная полиция способны защитить его величество.
— Напротив, ваше присутствие совершенно необходимо! — возразил лорд Холдхерст. — На сегодняшний банкет приглашены посланники некоторых государств…
— Давайте же, лорд Холдхерст, перейдем прямо к делу, — перебил Холмс, не особенно церемонясь. — Если оно срочное, я хочу знать факты. Несомненно, вы упомянули посланников Германии и Австро-Венгрии — партнеров Италии по Тройственному союзу, куда Британия не входит. Члены Тройственного союза гарантируют друг другу безопасность в случае угрозы со стороны Франции либо кризиса на Балканах. Хотя, как мне кажется, не в случае угрозы со стороны России.
— Мистер Холмс, это верно, — подтвердил лорд Холдхерст. — Но не всем известно, что позднее Британия и Италия заключили союз с целью обеспечить безопасность на Средиземном море. Италия была и остается заинтересованной в дружественных отношениях с Англией, она не поддержит никакую агрессию против нас. Премьер-министр полон решимости сохранить этот союз. Но если мы в самые кратчайшие сроки не отреагируем на угрозу, отношения с Италией осложнятся, и он может разрушиться. Чему, несомненно, обрадуется Франция.
Я заметил недовольный взгляд Холмса — этой зимой он выполнял задание правительства Франции.
— Полагаю, если угроза и существует, то она идет со стороны России, а не Франции, — заметил он.
Лорд Холдхерст немного поколебался, но все же решил высказаться начистоту.
— Мистер Холмс, вы правы. К сожалению, мой сосед, граф Литвов, близкий к царствующему дому Романовых, будет присутствовать на банкете. Поэтому необходимо сделать все, чтобы торжество прошло без неприятных происшествий. Мы с графом Панелли считаем, что за письмом с угрозой стоит анархист Джузеппе Рапалло. По нашим сведениям, он сейчас в Лондоне.
— Мистер Холмс, король Гумберт — человек искусства, — пояснил граф. — Он считает себя воплощением нового Ренессанса и символом объединенной Италии. Оттого и банкет запланирован в стиле эпохи Возрождения: на стенах столовой будут развешаны картины того времени, от ее величества его величеству преподнесут драгоценный перстень пятнадцатого столетия, а от премьер-министра — раннее издание сонетов Шекспира. Даже меню составлено из ренессансных деликатесов. Ничто не должно омрачить столь изысканный праздник! Уже привлечен инспектор Скотланд-Ярда Лестрейд со своими людьми. Он знает, где искать Рапалло, но анархист слишком хитер, чтобы совершать покушение самому. Для предотвращения его преступных замыслов необходимо ваше присутствие!
— Да-да. — Холмс нетерпеливо помахал письмом. — Но эта угроза слишком грубая и расплывчатая.
— Полагаете, глупая шутка? — спросил граф с надеждой.
— Боюсь, что нет. Несомненно, на короля будут покушаться. Самое любопытное в этом письме как раз то, что из него однозначно следует.
— То, что его автор — Джузеппе Рапалло?! — в ужасе воскликнул граф.
— Именно. Однако меня интересует не столько авторство, сколько причина написания этого письма. Зачем посылать предупреждение, если главное при подготовке покушения — скрытность? Полиция обыскивает дом?
— Да. Большинство гостей приедут после обеда, но его величество прибудет для официальных переговоров в одиннадцать утра. Мистер Холмс, мой экипаж ждет снаружи. Прошу вас немедленно отправиться со мною в Суррей!
Я поспешил за револьвером, но мой друг не двинулся с места.
— Холмс, вы возьметесь за это дело? — спросил я озабоченно.
И очень обрадовался, когда Холмс все-таки встал. Однако я услышал, как он пробормотал вполголоса: «Простите, что за дело?»
— То дело, мистер Холмс, — холодно ответил расслышавший его слова лорд Холдхерст, — которое может очень серьезно повлиять на будущее нашей страны.
Весна еще не украсила деревья свежей листвой, но сады на въезде в Чартэм-Бичс впечатляли. Однако я обращал на них не слишком много внимания, погруженный в раздумья о странности дела, предстоящего нам с Холмсом. Я знал: усадьба графа, построенная около века назад, с ее классическими пропорциями и мягкими очертаниями, величественная и представительная, как нельзя лучше подходила для приема высокого гостя. Когда мы миновали ворота, лорд нахмурился — створки распахнуты настежь, и ни следа привратника, хотя уже было без нескольких минут одиннадцать.
— Где Фелпс?! — крикнул лорд Холдхерст. — Здесь должен дежурить полицейский!
Он хотел остановить экипаж, но Холмс посоветовал этого не делать.
— Нельзя терять ни минуты! — воскликнул он. — Кучер, гони! Молю Бога, чтобы не оказалось слишком поздно!
Граф Панелли прослезился от нервного напряжения, а лорд Холдхерст, обычно скрывавший чувства, побледнел.
Экипаж понесся ко входу в усадьбу, а Холмс спросил:
— Тот большой белый особняк вдалеке — усадьба графа Литвова?
— Увы, да. Хотел бы я, чтобы он поселился где-нибудь в другом месте. В Брайар-Гранж он переехал недавно.
— Тем не менее вы полагаете, что за угрозой стоит Рапалло? — нахмурился Холмс.
— Да. Хотя Литвов, несомненно, обрадуется удачному покушению.
— Кому известны ваши планы по устройству банкета?
— Естественно, графу Панелли. Моему секретарю мистеру Майклу Энтони — он отвечает за организацию приема, украшение усадьбы и подарки. Также секретарю его величества, синьору Карло Мандези, который передает мистеру Энтони пожелания его величества касательно гостей.
Когда экипаж повернул и мы наконец увидели усадьбу, никто не рискнул заговорить. Слышался беспорядочный тревожный шум, и вокруг носились, кажется, все полисмены Скотланд-Ярда и Суррея. Как мы и опасались, они столпились вокруг роскошной кареты.
— Где его величество?! — закричал в отчаянии граф. — Что случилось?
Лицо лорда Холдхерста сделалось пепельно-серым. Холмс выскочил из экипажа, я следом.
— Это невозможно, невозможно… — прошептал лорд, чуть не плача.
Мы с Холмсом поспешили к помпезной королевской карете и тревожно галдящей вокруг нее толпе. Я заметил Лестрейда, столь же сконфуженного и растерянного, как и остальные. И неудивительно: дверь кареты была открыта, подножка выдвинута, и в проеме лежало тело.
Жуткое зрелище! Лица его величества мы не видели, но кровь обагрила внутренность кареты и теперь капала наземь, а по одежде расползалось кровавое пятно. Я поспешил исполнить свой долг: опустился на колени подле тела, желая проверить, осталась ли в нем хотя бы искра жизни. Лестрейд не стал мне препятствовать.
— Неприятное и странное дело, — заметил Холмс Лестрейду.
— Да, жуткое, но быстро разрешимое, — отозвался тот. — Это работа сицилийского анархиста Джузеппе Рапалло. Моя задача — вернуться в Лондон, куда он, несомненно, направился после гнусного убийства его величества. Кучер — наверняка его сообщник, он удрал, когда мы собрались вокруг кареты.
Я приподнял и перевернул тело. Увы, жизнь покинула его. И тут я услышал удивленный возглас лорда Холдхерста:
