Эндрю Фокс - Блюз белого вампира
Джулс выключил радио. На холостом ходу у «линкольна» громко закашлялся двигатель, отчего приборная доска тихонько задребезжала. Дудлбаг вздохнул.
— Помнишь, что я рассказывал об испытании, которое монахи устраивали всем новообращенным вампирам? Давали им выбор между чашей крови и набором для медитации, помнишь?
— Помню. Выбрал кровь — значит останется от тебя одна красная лужа.
— Верно.
Дождь опять усилился. Крупные капли звонко колотили в лобовое стекло, разбиваясь о него, как маленькие водяные камикадзе.
— Монахи, они… они едва терпели меня. Они позволили мне остаться и учиться у них, потому что я был нужен монастырю. Мои клыки и мой голод давали им возможность пополнять ряды послушников. Они не сказали в мой адрес ни одного грубого или недоброго слова и все же очень деликатно дали понять, что считают меня падшим. Я поддался соблазну, не устояв перед жаждой крови, и, следовательно, в этой жизни вины искупить уже не смогу. Они оставили мне одну надежду — если я усердно пройду весь путь обучения, то в следующей инкарнации вампиром смогу сделать правильный выбор.
В следующей инкарнации? За все долгие десятилетия в облике вампира Джулс ни разу не задумывался о том, что случается после смерти бессмертного.
— Мать честная. Это еще покруче будет, чем в католицизме.
Дудлбаг мрачно усмехнулся.
— Вполне возможно. Таким образом, друг мой, ты видишь, отчего я не разделяю твое мнение, что смерть вампира — это нехорошо. За исключением нескольких монахов на вершине их горы все мы запятнаны тем, что пьем кровь ближних. Мы — падшие создания. Когда я прерываю бессмертие кровопийцы, я выпускаю на свободу его грешную душу и даю ей второй шанс достичь чистого и истинного бессмертия.
— Ну и дела. — Джулс в расстройстве барабанил пальцами по рулю. Опять Дудлбаг перевернул все правила вампиризма с ног на голову! — Только что ты говорил, будто я должен прикончить Мэлиса до того, как он расправится со мной, так? А теперь заявляешь, что было бы совсем неплохо, если бы убили меня? Не понимаю, разве одно другому не противоречит?
Дудлбаг улыбнулся.
— Ты иной раз соображаешь гораздо быстрее, чем я рассчитываю. Только не подумай, пожалуйста, будто это часть моего плана и что я намерен свести тебя в могилу. Ничего подобного. Во-первых, я хочу, чтобы в «вампирском искусстве» ты достиг наилучших результатов, а обучение еще далеко не закончено. — Он ободряюще потрепал Джулса по плечу. — Во-вторых, кто знает, каким ты появился бы на свет во второй раз. Сейчас ты пусть и несовершенный, зато обаятельный вампир, а я должен признать, что люблю тебя именно таким.
Джулс немного успокоился. Рассуждения Дудлбага, несмотря на всю их причудливость, стали ему чуть понятнее.
— Ну тогда ладно. Да, кстати… мы ведь все равно мой план попробуем, да? Прежде чем что-нибудь посерьезнее сделать?..
— Проблема твоя — значит и решение принимать тебе. Я могу только советовать. Босс ты, Джулс.
Никакой насмешки или неискренности в словах друга Джулс не заметил. Он выехал с пустой стоянки, свернул на Вашингтон-авеню и направился в Централ-сити, к клубу «Бей и беги».
Они миновали огромное здание с белыми колоннами, в котором когда-то был кинотеатр «Бродмур», а теперь располагалось похоронное бюро «Родос». Джулс бросил взгляд на длинные черные катафалки перед входом здания, и ему в голову вдруг пришла мысль. Пугающая мысль.
Дудлбаг сказал, что не хочет смерти Джулса — во всяком случае, пока, — но что, если, стыдясь своего падения и стремясь получить второй шанс, он хочет найти в предстоящей схватке собственную смерть?
* * *Джулс медленно объехал вокруг клуба. Затем немного покружил по кварталу в поисках какого-нибудь знака, что зверь затаился внутри. Сам клуб занимал целое здание на Мельпомена-стрит и еще полздания на бульваре Ореты Хасл Хейли. Джулс осматривал заваленные мусором улицы, разыскивая лимузин Мэлиса, и вспоминал дни, когда бульвар Ореты Хасл Хейли назывался улицей Дриад. Тогда, еще до начала Второй мировой войны, здесь ютились многочисленные еврейские лавочки и магазинчики. Он вспомнил бородатых мужчин в забавных черных шапочках, которые держали здесь свои булочные, обувные магазины и портновские мастерские — все до одного открытые по воскресеньям и закрытые по субботам. К началу семидесятых, когда улицу переименовали в честь местного борца за гражданские права, бородачи в их черных шапочках давно отсюда исчезли. Теперь этот район был почти окраиной города, рассадником бандитов и мелких жуликов, который туристы и состоятельные горожане обходили стороной, словно радиоактивный кратер. Последние пару десятилетий Джулс делал здесь неплохой бизнес. Немалая часть местных жителей не имела автомобилей — по крайней мере надежных, — а он был одним из немногих таксистов, которые соглашались принимать их вызовы.
Вернуться в реальность Джулса заставил знакомый «севиль» — черный, явно сделанный на заказ.
— Вот он, — сказал Джулс, указав в сторону переулка, который шел от Мельпомена-стрит к реке. Ярко отполированный лимузин стоял, почти целиком спрятанный в тени улочки. Вход в переулок загораживала пара ярко-красных ограждений — по всей видимости, для того, чтобы другие машины не заблокировали «севилю» проезд.
— Неплохой расклад получается, — сказал Джулс. — Через какое-то время ему в любом случае придется идти за машиной в переулок. Никаких боковых проходов там вроде нет. Выход со стороны Барон-стрит закрыт будкой с садовым инвентарем. Стоит ему зайти, и все — дело сделано. С охранниками тоже без особого труда справимся.
— А может, этот расклад только кажется неплохим? — ответил Дудлбаг. — Смотри, один охранник у лимузина уже разгуливает. Окна затененные. Откуда мы знаем, что внутри не сидит еще полдюжины телохранителей?
— Ну, значит, справимся и со всеми остальными. Неужто нет? Вспомни «Дело лысых черепов». Сколько мы в тот раз нацистов уделали! Нынешний случай по сравнению с этим проще пареной репы.
— Дело твое, Джулс, — ответил Дудлбаг, по всей видимости, не очень успокоенный словами друга.
Джулс повернул на Барон-стрит.
— Слушай, пока мы в костюмах, зови меня или Плащ Возмездия, или Возмездие, или просто П.В.
— Ах да! Нам ведь жизненно необходимо скрывать свои истинные имена. Как я мог запамятовать…
Через дорогу одна за другой метнулись две крупные немецкие овчарки, заставив Джулса ударить по тормозам.
— Мать твою! Чертовы псины! Жить, что ли, надоело?! Да на них и ошейников-то никаких нет. — Бормоча проклятия в адрес нерадивой службы по отлову бродячих собак, он припарковался у обочины. На тормозном барабане «линкольна» остались волокна асбеста.
— Ну что ж, П.В., и как ты намерен избавиться от охранника?
— Очень просто, мой дорогой Д.Б., — ответил Джулс, заглушив двигатель и снова придя в доброе расположение духа. — Учитывая, что вся современная мода теперь малость с приветом, то если снять с тебя карнавальную маску, ты вполне сойдешь за обычную дамочку, так? Ну а потом все очень просто. Покрутись перед охранником туда-сюда, будто ты такая вся из себя туристка, заблудилась и дороги не знаешь. Конечно, тебе бы еще бокал с коктейлем в руки — вообще классно было бы! Ну да ладно. Значит, отвлеки охранника — ножку там ему продемонстрируй, грудями немного потряси. Короче, сам знаешь. Мне в это углубляться неохота. Главное — заставь его отвернуться от входа в переулок. Потом сзади подойду я и долбану его по башке трубой или палкой.
Дудлбаг округлил глаза.
— Ты читал чересчур много бульварных романов, Джулс…
— П.В.
— Без разницы! Что за стереотипы! Ты действительно считаешь, что всякий мужчина, увидев особу женского пола, немедленно теряет голову? А что, если ему не нравятся белые женщины? Что, если он женат и без ума от своей супруги? В конце концов, что, если он «голубой»?
Хм… Неприятно, конечно, да вот Дудлбаг не так уж не прав.
— Значит, не нравится тебе этот план?
— Нет, определенно не нравится.
— Ну ладно, не хочешь задом вертеть — не надо. Есть другой план. Если он не вампир, а человек, и если за последние двенадцать часов хоть чего-нибудь съел, то я заставлю его вылететь из переулка как пробку из бутылки.
— И каким образом ты намерен это сделать?
Джулс ухмыльнулся под маской.
— Не ты один развил у себя новые способности с тех пор, как мы последний раз встречались.
— Но это срабатывает только у людей, верно? А если он вампир?
— Не знаю. А разве на Мэлиса, кроме вампиров, не могут и люди работать?
— Могут, конечно. Не думаю, что он создал чересчур много помощников-вампиров — их всех пришлось бы обеспечивать кровью, а когда жертв много, это нехорошо, потому что бросается в глаза и вызывает подозрения. Скорее всего вампиры — только основные сподручные. Наблюдать за лимузином — задание не ахти какое важное. Тем не менее, что, если охранник все-таки вампир? Что тогда?
