Маг по случаю (СИ) - Тимофеев Владимир

Машину мы оставили около небольшой часовни посреди горного леса. К пещере отсюда вела узкая тропка. Туристы ходили другой дорогой, мимо таверн, сувенирных лавок и ложных «памятников». В окрестностях располагалось сразу четыре древних платана, про которые местные гиды рассказывали, что якобы вот именно под этим конкретным громовержец Зевс много веков назад овладел дочерью правителя Финикии.

Про настоящий платан знали немногие. Те, кто на самом деле сумел бы почувствовать и увидеть волшебную ауру этого места. Таких в нашем мире было лишь трое: я, Сар’хак и Лариса.

«Историческое» дерево росло на пути к пещере.

Сколько ему было лет?.. Неизвестно. Может быть, тысячи три, а может быть, и все десять. В любом случае, ничего древнее его на нашей Земле не росло.

- Почему мы остановились? – глухо прозвучало из-за спины.

Это были первые слова, произнесённые Ларой после Афин.

- Потому что дальше мы не пойдём.

Я развернулся к спутнице и повёл рукой слева-направо. Вокруг нас образовался защитный магический круг диаметром метров двадцать. Центром круга являлся платан. Мы стояли под его кроной, словно под зонтиком. Если демон поблизости, внутрь он не войдёт. Если ведьма слабее меня, наружу она не выйдет.

- Ты ошибаешься, – тихо проговорила Лариса.

- Нет, Лара. Не ошибаюсь. Ошиблись ты и Сар’хак. Думаю, это не первый ваш мир. Думаю, их было много.

Ведьма смотрела мне прямо в глаза и молчала.

Всё правильно. Ей просто нечего было сказать. А вот мне – было.

- Я знаю, что если бы местным волшебником оказалась женщина, твоё место занял бы демон. И он точно так же, как ты, вёл бы свою подопечную к единственной цели – печати, открывающей путь для истинной магии.

Я покачал головой и зло усмехнулся.

- Печать андрогине. Могущественный артефакт, не дающий вам и вашим хозяевам подмять под себя очередной мир. Вам вовсе не нужно, чтобы печать кто-то открыл. Вам нужно лишь знать, где она, чтобы навеки упрятать её от всех остальных. Только тогда вы сможете стать здесь истинными хозяевами. Только так вы сможете управлять втекающей в мир магией, даря её вашим рабам и отнимая у конкурентов. Поэтому ты помогала мне, а демон, наоборот, мешал. Я должен был обрести свою силу заново, а это возможно только в борьбе, в столкновении с сильным противником, в трудном самопреодолении. И вот, когда мы почти у цели, по закону жанра обязательно происходит какая-нибудь маленькая неприятность, претендент на награду совершает ошибку, печать уплывает у него из-под носа, а его самого убивают, как провалившего испытание.

Я перевел дух, а ведьма снова пробормотала:

- Ты ошибаешься. Ты выбрал не ту дорогу.

- Нет. Я выбрал именно ту. Думаю, что во всех мирах существуют легенды о людях, которые были сильнее богов. Но злые и хитрые боги разделили людей на две половинки. И с тех самых пор половинки ищут друг друга, но никак не могут найти, потому что они перемешаны, а чтобы перебрать все неправильные варианты, не хватит и тысячи жизней. Но зато награда для тех, кто найдёт, станет поистине царской. Слившись друг с другом, половинки опять превратятся в сверхсущество, бросающее вызов богам. Как обмануть Вселенную? Как обойти теорию вероятностей и сделать процесс предсказуемым? Ответ в том, что вовсе не обязательно искать две нужные половинки среди миллиардов живых. Эти две половинки можно создать искусственно. Надеюсь, ты понимаешь, о чём я?

Лара опустила глаза и ничего не ответила.

- Отлично. Вижу, что понимаешь. Мы с тобой и есть сейчас эти две половинки. Единственные в этом мире мужчина и женщина, обладающие исключительными магическими способностями, имеющие живые тела, и мало того, готовые влюбиться друг в друга… Да-да, не спорь! – вскинул я руку. – Это чистая правда. Ты сама делала всё, чтобы мы привязались друг к другу как можно крепче. И вот сейчас, когда печать уже рядом, тебе достаточно просто уговорить меня, чтобы я ещё подождал. Ведь настоящие чувства должны пройти испытание временем. Это логично. И я бы, наверное, согласился, если бы был немного глупее, немного помягче, немного… душевнее, что ли. Но вы с Сар’хаком ошиблись. Сильно ошиблись. Я, Лар, совсем не такой.

Я чуть прищурился и сделал короткий шажок вперёд.

- Ты ошибаешься. Ты даже не представляешь, как ты ошибаешься, – едва слышно прошептала Лариса, отступая к платану.

- Поздно, сударыня. Жребий брошен. Рубикон перейдён. Я сделаю сейчас то, что просто обязан сделать всякий мужчина с понравившейся ему женщиной. Хочешь ты этого или не хочешь, мне всё равно. Печать должна быть открыта.

- Нет. Ты это не сделаешь.

- Сделаю, Лара. И никакой демон тебе не поможет. Он сейчас вне игры…

К удару с её с стороны я был готов на все сто. Но вот чего я не ожидал, так это того, что он окажется таким слабым и таким странным.

Ведьма взмахнула руками, и между нами возникла тонкая водяная завеса, идеально гладкая, отполированная, словно зеркало. Её смог бы пробить даже ребёнок. По-волчьи оскалившись, я резко рванулся вперёд. В водяном зеркале отразилось перекошенное злобой лицо. В сузившихся, пылающих страстью глазах сверкали… фиолетовые огоньки…

Глава 9(2)

Сдвоенный удар воздухом и огнём я остановил в самый последний момент. Воздух должен был оглушить ведьму, огонь – лишить её силы. Однако отражение в зеркале не дало исполнить задуманное. Известно ведь, что нет ничего хуже, чем усомниться в себе тогда, когда, наконец, решаешь пойти ва-банк. Ларе посеять сомнение удалось. Я буквально застыл в считанных сантиметрах от зеркала. А потом стало поздно. Переливающаяся поверхность вдруг закружилась водоворотом, и в ту же секунду меня затянуло внутрь, в зазеркалье.

Сколько времени я летел по длинной и узкой трубе со стенами из оранжевого тумана, сказать сложно. Я не чувствовал ног, не чувствовал рук, тело отказывалось подчиняться, исчезли все звуки и запахи, и только глаза фиксировали в сознании мельтешение каких-то неясных теней да выплески плотных туманных сгустков, тщетно пытающихся ухватить меня за одежду.

Непонятный туннель закончился неожиданно. Сильный толчок в спину, и его уже нет, словно бы никогда и не было.

Будто на крыльях, я нёсся над странной подёрнутой дымкой равниной. Причудливого вида деревья сменялись полянами с озерцами строгой геометрической формы – квадратными, треугольными, круглыми. Из кислотного цвета травы, гремя чешуей, к небу тянулись гибкие змеиные шеи. Страшные головы клацали челюстями и раскрывали зубастые пасти. Меня они достать не могли, но всё равно – исходящая от гадов опасность ощущалась даже на высоте.

Когда перелески кончились, началась степь. По жёлтой сухой земле, поднимая пыль, мчался табун кентавров. Натуральных. С лошадиными туловищами и человеческими торсами. Кентавры задирали вверх головы, размахивали руками и швыряли в мою сторону камни. Их потуги выглядели смешными.

За степью раскинулось море. По тёмно-синей поверхности катились пенные шапки волн. Среди бурлящей стихии скользили стремительные тени морских обитателей. Время от времени кто-то из них выпрыгивал из воды и хватал зубами какую-нибудь зазевавшуюся чайку, альбатроса или вообще – птеродактиля, стаи которых, в свою очередь, кружили над морем, выискивая себе жертву из тех, кто глупее и мельче.

Ветер гнал могучие волны вдаль. Там, где пучина заканчивалась, они яростно и бессмысленно бились в прибрежные скалы.

На возвышающемся над морем плато пылали огни, в небо поднимались столбы чёрного дыма. Ржавые остовы машин, разрушенные дома, тлеющий мусор, воронки от взрывов, руины промышленных зданий. Мир после апокалипсиса – именно так он должен был выглядеть, как думалось мне и каким его всегда рисовали художники и показывали в кинофильмах.

Примерно через минуту полета над выжженной, корчащейся в муках землёй я вдруг углядел внизу что-то знакомое. Среди множества мусорных куч и обгорелых каркасов на небольшом пятачке относительно чистой поверхности крутился ярко-оранжевый вихрь. Внутри полыхающего огнём кокона горели два фиолетовых глаза.