Алисон Ноэль - Вечность
— Договорились. — Я направляюсь к лестнице. — Смотри только, скройся, когда приедем к Майлзу. Видеть не могу, как ты без спросу плюхаешься к нему на колени!
* * *Когда мы с Майлзом подъезжаем к школе, Хейвен уже ждет нас у ворот, а сама обшаривает взглядом двор.
— Через пять минут звонок, а Деймена не видать! Вдруг он ушел? — Хейвен тревожно смотрит на нас широко раскрытыми желтыми глазами.
— Какое «ушел»? Он же только что поступил!
Я подхожу к своему шкафчику. Хейвен бежит за мной, подпрыгивая на толстых резиновых подошвах.
— Ну, может, мы недостойны? Слишком уж он хорош, таких просто не бывает!
— Вернется, никуда не денется. Должен же он отдать Эвер «Грозовой перевал», она одолжила ему свой экземпляр, — говорит Майлз, прежде чем я успеваю его остановить.
Я качаю головой и принимаюсь отпирать кодовый замок, всей кожей чувствуя тяжелый взгляд Хейвен.
Она упирает руку в бок и пристально смотрит на меня.
— Когда это случилось? Ты ведь знаешь, я его застолбила! И почему я не в курсе? Почему никто мне не рассказал? Ты говорила, что даже его не видела!
— Видела, еще как видела! — хохочет Майлз. — На нее прямо паралич напал, я хотел уже «скорую помощь» вызывать!
Я качаю головой, запираю шкафчик и иду дальше по коридору.
— Ну, ведь это правда! — пожимает плечами Майлз, шагая рядом со мной.
Хейвен прищуривает густо подведенные глаза.
— Так, давай, наконец, проясним, кто ты для меня — помеха или серьезная угроза?
Ревность окрашивает ее ауру в тусклый рвотно-зеленый цвет.
Я делаю глубокий вдох и думаю о том, что, не будь они моими друзьями, я бы им сейчас сказала, как все это глупо. С каких пор можно застолбить себе парня? И потом, я — со своими голосами в голове, чужими аурами и мешковатыми свитерами — вряд ли могу кому-нибудь понравиться. Но ничего этого я не говорю, а говорю вот что:
— Ага, я помеха. Большущая такая, здоровенная помеха прямо посреди дороги. Но уж никак не угроза. Прежде всего потому, что он меня не интересует. Да, я понимаю, в это трудно поверить, он ведь такой шикарный, сексуальный, горячий парень, прямо дым из ушей, или как там это называется, но это правда: Деймен Августо мне не нравится! Не знаю, как еще сказать, чтобы до тебя дошло!
— Гм, кажется, больше ничего говорить не нужно, — бормочет Хейвен себе под нос, уставившись застывшим взглядом прямо перед собой.
Смотрю в ту сторону и вижу Деймена: темные волосы, горящие глаза, невероятное тело и многозначительная улыбка, от которой сердце у меня дает сбой. А он распахивает передо мною дверь.
— Привет, Эвер. Только после вас!
Я бурей пролетаю к своей парте, чуть не запнувшись о рюкзак Стейши, лежащий посреди прохода. Щеки у меня горят от стыда при одной мысли о том, что Деймен, оказывается, стоял у меня за спиной и слышал весь тот ужас, который я наговорила.
Швыряю на пол рюкзак, усаживаюсь, натягиваю на голову капюшон и втыкаю в уши наушники — может, удастся заглушить посторонние звуки и как-то отгородиться от того, что произошло. Попробую убедить себя в том, что такой парень, как Деймен — уверенный в себе, потрясающе красивый, совершенно неотразимый — не станет страдать из-за случайных слов такой замухрышки, как я.
И только я уговорила себя не волноваться, только чуть-чуть расслабилась — на меня словно обрушивается удар тока, огнем растекается по коже, пронизывает насквозь, так что все тело будто звенит.
Это Деймен положил на мою руку ладонь.
Удивить меня трудно. С тех пор, как у меня появились параапсихические способности, сделать это удается только Райли — и можете мне поверить, она не жалеет сил, изобретая все новые способы меня ошарашить. Я поднимаю взгляд от руки Деймена к его лицу. Он всего лишь улыбается.
— Вот, возвращаю. — Он протягивает мне книжку. — «Грозовой перевал».
Я знаю, это может показаться странным и даже диким, но пока Деймен говорит, все прочие звуки смолкают, и и классе наступает абсолютная тишина. Нет, серьезно: только что все гудело от чужих мыслей и голосов, а в следующую секунду…
Понимая, что все до невозможности нелепо, я встряхиваю головой.
— Хочешь, оставь ее себе. Мне она не нужна — я уже знаю, чем там все кончится.
Он убирает руку, и все же звон в теле затихает не сразу.
— Я тоже знаю, чем все кончится, — говорит Деймен и смотрит на меня так пристально, так интимно, что я отвожу глаза.
Только собираюсь заткнуть уши наушниками, чтобы не слышать злобных комментариев Стейши и Хонор, и тут Деймен снова кладет руку на мою и спрашивает:
— Что ты слушаешь?
Опять все вокруг смолкает. Серьезно — в эти короткие несколько секунд в классе не мечутся мысли, не шепчутся приглушенные голоса. Есть только звук его мягкого, романтичного голоса. Понимаете, когда такое случилось в первый раз, я решила, что мне просто померещилось, но теперь-то уж я знаю, что все вполне реально. Рядом по-прежнему болтают, думают о чем-то, все как обычно, только голос Деймена отрезает напрочь все лишние звуки.
Я искоса поглядываю на него, а по телу разливается жар и пробегают электрические искры — с чего бы это? Можно подумать, меня раньше никто не брал за руку. Хотя таких ощущений я никогда еще не испытывала. Ничего даже отдаленно похожего.
— Так что ты слушаешь?
Он улыбается. Улыбка словно предназначена только для меня одной, и у меня сразу начинают гореть щеки.
— А, да так, просто готишная смесь, это мне собрала моя подруга, Хейвен. В основном старье восьмидесятых годов — ну, знаешь, там, «Кьюэ», «Сиуз энд зе Баншиз», «Баухауз»…
Я пожимаю плечами и не могу отвести взгляд: смотрю в его глаза и никак не пойму, какого же они все-таки цвета.
— Увлекаешься готикой? — Он с сомнением разглядывает мой длинный белокурый «хвост», синий свитер и чисто умытое лицо без следа косметики.
— Да нет, не очень. Хейвен увлекается.
Я смеюсь — нервный каркающий смех отскакивает от стен и режет уши.
— А ты сама? Чем ты увлекаешься?
Он все так же смотрит мне в глаза. Кажется, ему немного смешно.
Ответить не успеваю — в класс входит мистер Робинс. Щеки у него раскраснелись, но не от быстрой ходьбы, как думают наши. Деймен откидывается на спинку стула, а я перевожу дух и натягиваю капюшон, погружаясь в знакомую ментальную мешанину подросткового ангста, страха перед контрольной, неприличных фантазий, разбитых надежд мистера Робинса и лихорадочных мыслей Стейши, Хонор и Крейга: ну что он в ней нашел?!
Глава 5
Когда я появляюсь в столовой, Хейвен и Майлз уже сидят за нашим обычным столиком. При виде сидящего вместе с ними Деймена меня охватывает жгучее желание сбежать куда глаза глядят.
— Можешь сесть с нами, но только если пообещаешь не таращиться на новенького, — веселится Майлз. — Тебе никогда не говорили, что глазеть невежливо?
Скорчив гримасу, я решительно сажусь на скамью рядом с Майлзом — пусть все видят, что присутствие Деймена меня нисколечко не волнует. Пожимаю плечами и разворачиваю пакет с завтраком.
— Я выросла в волчьей стае, как Маугли, что с меня взять?
— Я вырос в семье трансвестита и автора популярных романов, — объявляет Майлз, ловко стащив конфетку-драже с пред-хэллоуинского кекса Хейвен.
Она смеется.
— Прости, дорогой, но это был не ты, а Чандлер из сериала «Друзья»! А вот я выросла в монастыре. Я была прекрасной принцессой-вампиркой, меня все любили, обожали, в общем — баловали, как могли. Я жила в роскошном готическом замке… Вообще не понимаю, как я вдруг оказалась за этим уродским пластиковым столиком вместе с вами, лузерами. — Потом кивает Деймену: — А ты где раньше жил?
Он отпивает ярко-красную жидкость из стеклянной бутылки, смотрит на нас и отвечает:
— Италия, Франция, Англия, Испания, Бельгия, Нью-Йорк, Новый Орлеан, Орегон, Индия, Нью-Мехико, Египет и еще пара мест мимоходом.
— Прямо скороговорка! — хохочет Хейвен, после чего сковыривает со своего кекса шарик драже и швыряет и Майлза.
— Эвер жила в Орегоне. — Майлз аккуратно укладывает драже точно на середину языка и быстро запивает витаминизированной водой.
Хейвен смотрит на Майлза косо. Она все еще считает, что я — самое большое препятствие на ее пути к большой и светлой любви, и потому не хочет, чтобы ко мне лишний раз привлекали внимание.
Деймен улыбается, глядя мне в глаза.
— Где именно?
— В Юджине, — мямлю я, уставившись на сэндвич, чтобы не смотреть на Деймена.
Как и в классе на уроке, когда Деймен что-нибудь говорит, я перестаю слышать все остальные звуки. И каждый раз, как встречаюсь с ним взглядом, меня бросает в жар.
Только что он задел носком сапога мою ногу, а у меня мурашки по всему телу.
Жуть какая-то.
— Как ты там оказалась?
Деймен наклоняется ко мне, и Хейвен тут же подвигается к нему поближе.
