Опалённый. Том 1 (СИ) - "Xengokou"

Меня окружал яркий свет, тянуло вперёд — к самой яркой точке. Рядом. послышались два голоса, мужской и женский.

— Ты уверен, что он подойдёт? — поинтересовалась женщина. Голос её был сладок, словно мёд. Одного его звучания было достаточно, чтобы все раны на моей душе затянулись.

— Только он и сможет справиться, — ответил ей мужчина. Звонкие, жизнерадостные нотки причудливо сочетались с глубоким басом. Ему хотелось верить с первого слова. Если он говорит, что я справлюсь — значит, так оно и есть.

Голоса стихли, и мою душу потянуло дальше по коридору из света. Через шар, что висел посреди мира, окружающего его своей сферой, к новой Земле.

В этот момент я родился заново. И забыл всё, что со мной происходило последние тысячи лет.

Втроём на слегка побитом «Коррадо» мы подъехали к дому, где жили приехавшие в Российскую Империю японцы. Ворота закрыты, пришлось посигналить, чтобы охранник, задремавший по утро на своём посту, вскочил и дал мне проехать. Заодно и весь особняк разбудил, но так даже лучше. Не придётся дожидаться, пока Хана поднимется. Решим все вопросы сразу же.

Отец и Ленка шли за мной в столовую. Не будь повод приезда таким ужасающе печальным, они бы непременно восхитились богатым убранством. Но увы, их взоры были обращены сейчас вовнутрь, на жгучую боль утраты в груди.

Фудзивара не спала. Как и не спал никто. Нас ждали — всё-таки я по-прежнему проявил незавидную глупость, когда подумал, что сестра может улечься спать после того, как она мне звонила.

— Онии-сан! — вскочила Хана со стула и подбежала ко мне, но я выставил руку вперёд. Она непонимающе остановилась, и лишь потом заметила, что я с головы до ног покрыт кровью. Где чужой, а где и своей. Бросил взгляд на большое зеркало, и малость обалдел с того, как изменилось лицо. Вместо жизнерадостного румянца на белом лице — бледность и впалые щёки. Голова вся в крови, под глазами синяки. Как я только держался на ногах?

— Что у вас случилось? Где остальные?.. — с беспокойством в голосе спросила сестра.

— Убили их. И сожгли, — я был сух и краток. Японка отшатнулась, ища стул. Который ей услужливо подставила Ако. И пока Хана справлялась с чувствами, близняшка спросила:

— Кто это сделал? Вы знаете?

Голос её бы очень серьёзен и таил в себе смертельную опасность для виновника слёз госпожи.

— Знаем. Местный дворянский сынок, Егор Фролов. Можешь не дёргаться, мы его уже завалили, — с тяжёлым и протяжным выдохом я опустился на стул и наконец-то сумел хоть немного расслабиться. Смертное тело болело, меня мутило, голова немного кружилась. Чтобы не акцентировать внимание на саднящих ранах, я спросил у Фудзивары:

— Откуда ты узнала, что у нас пожар?

— Мы немного следили за вашим домом. И когда наблюдатели увидели пожар — позвонили мне, — наблюдатели, значит. Жаль, что не охранники. Может, это бы спасло жизни мои близким. Хотя против рыцаря Ада шансов немного даже у сильных магов. У рядовых демонологов так и вообще никаких. Фамильяры наверняка откажутся нападать на своих старших представителей. Идти в бой с высокоранговым демоном можно только с очень сильным ангелом. Ещё мог бы победить рыцаря Ада чистый маг, но таких очень немного.

— Ясно. Значит с этим мы разобрались, — все немного успокоились и расселись по местам. Зря — именно сейчас самый подходящий момент, чтобы поговорить насчёт демонологии в доме:

— Итак, Хана. У тебя фамильяр-демон. И у всех в твоей компании тоже, я так понимаю.

Девушки напряглись. Вторая близняшка, Юко, возмутилась:

— Ты же не думаешь из-за того, что случилось, что все маги с демонами-фамильярами плохие?

— Не думаю. Вы хорошие, вы мне близки. Но демон — это гнида, которая вас предаст и не защитит от опасности тогда, когда это будет нужно больше всего, — Юко закатила глаза, её сестра неотрывно смотрела на меня, дожидаясь хоть какого-то подкрепления моих слов аргументами. Их опыт общения с демонами в основном положительный, так что я могу их понять. И чтобы убедить японок, мне нужно рассказать им всё. Хана озвучила мысли близняшек:

— Ваня, ты хочешь сказать, что мы должны отказаться от фамильяров, что служили нам верой и правдой, потому что тебе неприятно?

Как же моя сестра ошибалась. Мне не просто неприятно. Мне было до слёз больно видеть, как вы полагались на сволочь из Преисподней. Как защищали их.

— Не поэтому. Любой демон зло, и я это знаю, как никто другой.

— Думаешь, никто больше не терял род?..

— Не думаю, а знаю! — от моего рёва все попытки возразить тут же оборвались. Оскорблённые близняшки по привычке потянулись за своими мечами, с которыми никогда не расставались. И это от моего внимания не ускользнуло: — Мечи вам не помогут, если что. Потому что я — Тот-кто-помнит.

У всех девушек возник немой вопрос. Они хлопали глазами, явно не понимая значения этого термина. Все в комнате, кроме бати, который уже был в курсе моей истории.

— Тот самый, который помнит, что происходило в Аду. Или у вас в Японии об этой истории с сотней самоубившихся магов не слышали? — вот на этом моменте взгляды японок прояснились. Одна сестра смотрела на меня как на давно и крепко сошедшего с ума.

— Кими?! — Фудзивара и близняшки выпучили глаза. Значит, сильно много им рассказывать не придётся: — Не могу в это поверить. Серьёзно?..

— Куда серьёзнее. Если расскажу вам всё, вы вообще со стульев попадаете. Но сейчас мы о другом. Вы обязаны отказаться от своих фамильяров. Или ноги нашей в доме не будет, — японки всё ещё не хотели расставаться со своими магическими слугами, но перед лицом Того-кто-помнит любые их аргументы разлетались в прах, какими бы убедительными они ни были. Кто помнит — тот Ад по определению знает о демонах больше, чем любой из живущих на Земле.

— Может, мы попытаемся найти компромисс… — начала было Юко, но я не дал ей договорить.

— Никаких компромиссов перед лицом угрозы вторжения демонов на Землю. Либо вы их изгоняете сами, либо я однажды приду к вам сам и уничтожу демона. Не словом, так силой. Выбирайте.

Не слишком ли я сурово с ними? Нет — ни в коем случае. Это ещё мягкое и доброе отношение. После того, как дознаватель снял с моей памяти блок, я чувствую, как меняюсь с каждым часом. Даже ту бойню учинил всего лишь мягкотелый Ронин. Но теперь всё по другому.

Японки задумались. И это было плохо. Им вообще не следовало и секунды тратить на размышления, просто достаточно было бы слепо довериться мне. Хотя… не ослепила ли меня это неудержимая ненависть и непримиримость? У них ведь есть все основания взвешивать этот шаг. Без своих магических слуг девушки окажутся практически беззащитными. А это страшно.

— Я решила. Мы пока не откажемся от наших фамильяров, но переменим их сразу, как получится. Ты должен нас понять, Ваня, — посмотрела на меня серьёзным немигающим взглядом Хана. Я понял.

— Хорошо. Тогда мы отправляемся к Булычевым. Я не могу подвергать опасности своих родных. Ты тоже должна меня понять.

В разговор встрял отец, явно не понимающий, при чём тут вообще граф:

— Ваня, бл… кхм. Ты же не думаешь, что этот ху… уважаемый человек примет нас, как родных?

Эту часть я ему не рассказал. Опустил, как несущественную. И сейчас произнесу прилюдно.

— У него нет выбора. У меня помолвка с его дочерью.

Японки напряглись. Причем все три разом. Фудзивара, краснея и запинаясь, спросила:

— Эм… Онии-сан, а когда вы с ней?..

— Этой ночью. Был ещё вариант с Анастасией Николаевной, но не сложилось, — сестра выглядела так, словно её внезапно ударили ножом в спину. Удивлённой, непонимающей, и начинающей чувствовать боль внутри. Похоже, я задел кое-чьи чувства. Но ничего не поделать. Жаль, что раньше я этого всего не замечал. Был наивным дурачком, что воспринимал нежность к себе за простую заботу. Но сейчас я ясно видел всё то, что у неё на душе. Ещё один подарок Тому-кто-помнит, идущий в комплекте с воспоминаниями об ужасах Преисподней. Взгляд, что способен смотреть прямо в самые глубины человека. В Аду она даровала нам возможность говорить без слов, видеть образы в головах друг-друга. Своеобразная замена интимным моментам. Не представляю даже, как родственные души находят друг друга без этой могучей силы.