Уилл Эллиот - Цирк семьи Пайло
Вы все знаете, кто кого ненавидит, кто с кем не свел старые счеты. Подумайте о том, как усилить эту вражду, играйте на существующем соперничестве, создавайте новые конфликты. Действуйте смело, но осторожно.
Слушая все это, Джейми чувствовал, как в нем медленно растет возбуждение. Мысль о ликвидации шоу и возвращении к прежней жизни зажгла искру надежды в его душе, испепеленной отчаянием. В то же время его не покидал страх. Вскоре с каждым словом, произнесенным здесь, будет знаком Джи-Джи. Он узнает каждого подпольщика по имени и в лицо.
— В цирке достаточно нестабильности, чтобы его свалить, — говорил Фишбой. — Используйте любой конфликт! Агитируйте каждого! Нам нужно превратить шоу в небольшую зону военных действий! Устраивайте диверсии против аттракционов. Не щадите никого — особенно друг друга. Тот, кто уклоняется от борьбы, будет первым подозреваемым.
— Можно спросить? — снова прервал его Джейми. — К чему конкретно приведет все это?
Фишбой взглянул ему прямо в глаза:
— Что-то произойдет, Джейми. Власть, руководящая шоу, сейчас нестабильна, как никогда, — бочка со взрывчатыми веществами, которую еще как следует не потрясли. Курт никогда не встречался с сопротивлением снизу. Ему никто не противостоял, кроме брата. Да, были нарушения его указов, которые наказывались столь жестоко, что никто не смел протестовать дальше. Да убережет нас Бог от того, чтобы нас поймали на этом. Но выкиньте это из головы. Хотя наша цель — все шоу, фактически целью является Курт. Если он придет в бешенство, возможно все — даже полный крах.
«Короче, ответа ты не знаешь», — подумал Джейми.
Уинстон снова вмешался, чтобы напомнить Фишбою о дефиците времени. Фишбой завершил встречу, отозвав некоторых участников в сторону, чтобы обсудить с ними в приватном порядке конкретные планы. Джейми с Уинстоном ждали у забора. Рэндольф и несколько других участников встречи отправились по узкому выступу земли ко входу на игровые площадки. В полной темноте они выглядели совсем маленькими. Океан, отдаленный шум которого слышался отсюда, казалось, был готов поглотить их одним сокрушительным черным валом. Наконец Фишбой подошел к Джейми и окинул его оценивающим взглядом. Его жабры трепетали, что происходило всегда, когда он чувствовал беду.
— Джейми, — сказал он, — есть одна вещь, о которой мне не хотелось бы говорить, но высказать ее надо. И я обращаюсь в действительности к Джи-Джи, и Джи-Джи, по-моему, меня слышит. Хочу, чтобы ты знал: если ты предашь нас, мы уничтожим тебя без колебаний. Здесь слишком высокая ставка. Запомни это хорошо, Джи-Джи. Советую тебе наслаждаться временем, которое осталось у цирка. Наслаждайся своими привилегиями как можешь. Потешайся как тебе нравится. Нападай на цыган. Порти оборудование дровосеков. Досаждай акробатам. Делай что хочешь, только оставь нас в покое. Если тебе это удастся, мы оставим тебя в покое.
Напряженность во взгляде и голосе Фишбоя спала.
— Помни это, Джейми. Ему необходимо это услышать.
Джейми сделал глотательное движение и кивнул. Уинстон похлопал его по спине.
— Пойдем, — сказал он. — Мы слишком долго здесь задержались.
— Мне не надо было так долго распространяться, — согласился Фишбой. — До встречи, Уинстон, Джейми, — попрощался он и побежал дальше.
Джейми затаив дыхание смотрел, как куратор шоу уродов стремительно передвигался по узкой тропе. Они с Уинстоном последовали за ним быстрым шагом. Уинстон держал Джейми за плечи, указывая ему направление.
«Достаточно одного толчка, — не мог не подумать Джейми. — Я здесь помеха. Один толчок влево — и долгое падение вниз».
Наконец они подошли к забору, отодвинули доску и снова оказались на игровых площадках. Джейми никогда не испытывал такого чувства радости, хотя не думал, что это чувство продлится долго.
Глава 19
ПОДАРОК ДЛЯ КУРТА
Уинстон повел его назад в клоунский шатер длинным обходным путем. Когда они вошли, Дупи снова спал, положив голову на карточный стол. В шатре было тихо. Гонко и Рафшод еще не вернулись. Джейми ушел в свою комнату и лег на кровать. Его радовало то, что он продержался весь день, не прибегая к краске для лица. Если он сумел продержаться один день, то сможет и другой.
Вскоре Джейми услышал шум в гостиной, свидетельствовавший о возвращении Гонко и Рафшода. Он встал, освободил хрустальный шар от наволочки и установил обзор на гостиную, где увидел, как эта пара клоунов несет мешок, извивавшийся в их руках. Они скрылись со своей ношей в комнате Гонко. Еще одна жертва, подумал Джейми. Он вздохнул, его воодушевление пропало, взамен пришла усталая печаль.
Джейми снова лег и стал дожидаться сна. Кто-то постучал в дверь. Полагая, что это Уинстон, Джейми сел в кровати и сказал:
— Войдите.
Это был Гонко. Он стоял в дверях скрестив руки на груди. Тусклый свет за его спиной отбрасывал на порог длинную тень. Сердце Джейми замерло.
— Джи-Джи, окажи мне услугу, — попросил Гонко.
— Конечно, Гонко. Что случилось?
Гонко улыбнулся, как будто возникшее у него сомнение подтвердилось.
— Позаботься наложить краску на лицо завтра. Ладно?
Сердце Джейми снова замерло. Он ощутил сухость во рту.
— Конечно, Гонко, — выдавил он из себя.
Уголки губ Гонко опустились. Он захлопнул за собой дверь.
Джейми долго смотрел на стену. Затем сунул руку под кровать и взял один из маленьких бархатных кисетов. Ему придется воспользоваться щепоткой порошка, если он хочет заснуть сегодня, подумал Джейми. Он подбрасывал кисет на ладони, стараясь отогнать ощущение, что все идет к его моральному разложению, что завтра он, как только воплотится в Джи-Джи, всех выдаст, пырнет Уинстона в спину из-за откровенной злобы, не думая о последствиях.
Крохотные хрусталики чуть слышно звенели в его руке. Внезапно его осенила идея.
* * *В эту ночь он спал крепко, так крепко, что не заметил, как рано утром в его комнату проник Рафшод. Он не заметил, как Рафшод достал из шкафа ванночку с краской для лица, нагнулся над Джейми и стал мазать краской его щеки, нос, лоб и подбородок. Затем зажег спичку, подержал перед пламенем маленькое ручное зеркало и крикнул в уши Джейми:
— Я поимел тебя.
Джейми заметался в постели, сел, увидел свое отражение в зеркале и рявкнул:
— Ты сукин сын… — Он выставил кулак, затем замер. Придя в себя, сказал: — Эй! Ты правильно сделал. Этот ублюдок корчился вчера весь день. — Джи-Джи собрался благодарить Рафшода дальше, но заметил, что тот приспособил себе под сиденье хрустальный шар, завернутый в наволочку. — Пошел вон! — взвизгнул Джи-Джи. — Оставь меня в покое! Не желаю тебя видеть! — Он вытолкал Рафшода из комнаты и придавил дверь тяжелым ящиком.
Джейми. Интересно, чем этот парень занимался вчера? Джи-Джи сразу не мог припомнить. Он снова лег и попытался перебрать воспоминания о вчерашнем дне. Итак, он проснулся, предался своим обычным жалобам. А затем… Затем…
Полная пустота. Джи-Джи нахмурился. В чем дело? Что-то должно было произойти. Джейми ведь прожил целый день.
Джи-Джи встал и надел туфли. Пустота сознания беспокоила его… очень беспокоила. Он мог вспомнить всяческую ребяческую чепуху, компьютерные игры, рисование домиков в дождливые дни и тому подобное. Вспомнил, как его избили, когда он ждал автобуса после школы, но ничего не приходило на память о вчерашнем дне.
Завязывая шнурки, он заметил на полу маленький бархатный кисет. Подобрав его, он вздрогнул, когда почувствовал, что кисет пуст. Он пошарил под кроватью в поисках других кисетов: они тоже были пусты. Не осталось хотя бы одного кристаллика.
— Что за чертовщина?! — воскликнул Джи-Джи. — Куда делся мой запас?
Он издал полувосклицание, полурыдание. Его руки тряслись от ярости.
— Дело зашло слишком далеко, — прошептал он, восхищаясь трагичностью своего голоса и желая лишь того, чтобы на него смотрели зрители. — Да, слишком далеко, Джейми. — Он сжал кисеты в ладони и отбросил их в сторону. Ему показалось, что существовала какая-то связь между пропажей порошка и потерей памяти, возможно, причинно-следственная связь. Как мог Джейми сделать такое? Выбрать для этого из всех — Джи-Джи… Он попытался сдержать слезы, но бесполезно. Джи-Джи зарылся в подушку.
Кто-то открыл дверь. Джи-Джи увидел сквозь слезы Гонко. Тот улыбнулся и сказал:
— Хорошо, что ты вернулся, Джи-Джи.
— Убирайся! — крикнул Джи-Джи.
Гонко широко улыбнулся и ушел.
Через некоторое время Джи-Джи перестал плакать и попытался разобраться в происходящем. В памяти мгновенно всплыло имя — Уинстон. Джи-Джи вскочил и помчался в комнату Уинстона. У двери он вытянул руки по швам в манере а-ля Гоши, сжал кулаки и задрожал. Постарался произнести как можно вежливее:
